— Не продолжай, мальчик мой. Меня обмануть невозможно. Подойди к платяному шкафу и открой центральную дверцу. Когда-то на нем висело огромное зеркало, но теперь его нет. Я давно уже сняла все зеркала, которые могут встретиться мне на пути в этом доме.
Артем подошел к огромному гардеробу и открыл дверцу.
— Внизу стоит картина. Достань ее.
Ему показалось, что он достанет портрет Юли — рама была точно такой же. Он вынул картину и словно в зеркале увидел свое отражение. В его руках оказался его собственный портрет, выписанный с большим мастерством и любовью. На нем он был изображен в кремовом костюме с вишневой бабочкой под белоснежным воротничком. Именно так он выглядел, когда четыре года назад ворвался в номер ялтинской гостиницы.
— Таким она увидела тебя впервые и таким она тебя полюбила на всю свою короткую и не очень счастливую жизнь,— еле слышно продолжала Анна Дмитриевна.— Этот портрет всегда висел рядом с ее портретом в твоей комнате. Она принесла его мне перед отъездом в аэропорт. Тогда в ее глазах стояли слезы. Уж я-то знаю, кого любила моя дочь, и вашу романтическую историю слышала не один раз. И когда вместо моей мертвой дочери пришел ты, то я тебя тут же узнала, несмотря на кровоточащие порезы на лице.
Артем положил картину на место и вернулся к постели умирающей.
— То, что лежит в конверте, принадлежало Юле. После ее смерти это должно принадлежать человеку, которого она любила. И не надо спорить со мной. Уже поздно. Я сказала все, что хотела сказать в этой жизни. А теперь мне пора отправляться в царствие небесное, где меня ждет дочка.— Она закрыла глаза, и ее губы тронула слабая, еле заметная улыбка. Дыхание Анны Дмитриевны остановилось.
Артему показалось, что он присутствовал при смерти своей матери дважды. Так случилось десять лет назад, так случилось и сегодня.
Он еще долго и неподвижно стоял подле кровати, ушедшей в лучший мир необыкновенной женщины, прежде чем выйти к людям и сообщить им о кончине хозяйки дома.
Анна Дмитриевна пережила свою дочь ровно на месяц.
7.
Куприянов добился своего: ему удалось установить личность убитого в доме ныне покойной Анны Дмитриевны Лапицкой, в девичестве Оболенской. Погиб бывший сотрудник уголовного розыска подполковник Алексей Георгиевич Трапезников, уволенный из органов милиции три года назад за взяточничество, вымогательство и превышение полномочий. Только попытки скрыть коррупцию в собственных рядах спасло его от суда и длительного срока заключения. Чем занимался Трапезников после увольнения, установить не удалось, но адрес его нашли в картотеке и успели узнать, что он проживает с сожительницей Марией Ивановной Кур-носовой, приехавшей несколько лет назад из Мелитополя и сейчас работающей кассиршей в супермаркете.
Трифонов и Куприянов отправились на работу к Курносовой, чтобы решить вопрос с погребением бывшего подполковника. Но не тут-то было. В магазине им сообщили, что Курносова уже несколько дней не выходит на работу, не звонит и не отвечает на телефонные звонки. Она бесследно исчезла.
Стражей порядка этот факт насторожил. Они получили ордер на обыск и отправились на квартиру к Трапезникову.
Соседи подтвердили, что их давно не видели. Жила парочка не очень дружно, бывали и скандалы, и пьянки, и рукоприкладство. Жили на зарплату Маши, а Алексей перебивался случайными заработками и все пропивал. Якшался с подозрительными людьми. Последнее время видели, как он садился в дорогую иномарку черного цвета и куда-то уезжал. Кто еще сидел в машине, не видели, так как окна были затонированы.
Квартиру открыл вызванный из ЖЭКа слесарь. Убогая обстановка, состоящая из рухляди. В квартире не нашлось ни одной женской вещи. Похоже, что сожительница бросила своего бывшего подполковника и нашла себе более достойный вариант. Но одна находка была более чем неожиданной. Под кроватью в коробке из-под обуви лежал целлофановый пакет. В нем находился комплект всем известных отмычек и паспорт на имя Артема Алексеевича Зерцалова. Кто такой Зерцалов, они уже знали от Добронравова, которого перевели из больницы в следственный изолятор, но вот фотография в паспорте Зерцалова вызвала шок даже у такого видавшего виды старого сыщика Трифонова.
Им пришлось долго приходить в себя. Тут уж стало не до Трапезникова и его сожительницы.
— Ну вот, Александр Иванович, кажется, дело мы все же довели до логического конца. Козья Ножка от нас никуда не денется. Добронравов за решеткой, а Киру возьмет Интерпол. Французская полиция дала подтверждение, что мадам Фрок проживает в гостинице «Риц». Она нам и расскажет историю с подлинниками, пропавшими из банковского сейфа.
— Не думаю, что все будет так просто, Семен.
* * *
Такси остановилось на противоположной стороне улицы, против дома, где жил подполковник Трапезников. Артем уже расплатился, но выходить из машины не стал. Опять его спас случай. Из парадного дома вышел Трифонов со своим вечным спутником Куприяновым.
Опередили. И опять они едва не столкнулись лбами. Артем затянул паузу. Ведь удостоверение и паспорт Трапезникова он вынул из кармана трупа вместе с паспортом Этьена Сандина и давно знал адрес бывшего опера. Но смерть Анны Дмитриевны, хлопоты, похороны отодвинули все другие дела на второй план. Теперь поздно кусать локти. Его настоящий паспорт в руках самого опытного следователя Питера. Через пару часов его фотография будет лежать в кармане у каждого милиционера. Миф о неуловимом медвежатнике Козьей Ножке можно похоронить. Миражи не вечны, они имеют свойства таять и растворяться в пространстве.
— Поехали в порт,— распорядился Артем.
У него не было другого выхода. Он купил место в каюте бизнес-класса на теплоход, идущий до Амстердама.
Борода, усы, очки — все соответствовало фотографии, и он не хотел отличаться от оригинала. Грим для бывшего актера никогда не был проблемой. Проблем не возникло ни с пограничниками, ни с таможней. Артем поднялся на борт теплохода, встал у левого борта верхней палубы и с грустью смотрел на серую гладь Финского залива. В его кармане лежал конверт с баснословным, даже по меркам Европы, состоянием. Через день он сойдет на берег чужой страны и постарается забыть о своем прошлом. Не такое уж оно было хорошее и безоблачное. Если подумать, то и вспомнить нечего, исключая пять-шесть мгновений, зацепивших его холодное расчетливое сердце.
Он вспомнил Ялту, теплоход «Шота Руставели», когда бежал сломя голову от своего счастья. Тогда он навсегда потерял Юлю. Сейчас все как будто повторяется, только теперь он потерял навсегда Веронику. Странная жизнь! Артем считал, что он потерял двух матерей, а теперь убегает от второй и, скорее всего, последней любви. Он трус, а не принц. Самый что ни на есть трусливый воришка, жизнь которого никому не принесла радости. Грязный поток горной речушки, несущей свои мутные воды в чистое море,— вот что такое его бурлящая жизнь.
Артем вернулся к трапу и спустился вниз.
