— Но, господин, — запротестовал стражник, когда ему удалось догнать Джаспера. — Лорд Рэнд с меня шкуру спустит, если я отпущу этого человека. А сэр Осборн ему поможет. Это же опасный преступник.
— Я знаю это лучше, чем кто-либо другой, — ответил Джаспер, сверля глазами Риса. — Но Ронуэн зовет именно его.
Усталость на лице Риса сменилась возбуждением и тревогой.
— Она зовет меня? — Через мгновение он нахмурился. — Это какой-то обман?
Джаспер быстро открыл дверь.
— Это не обман. Она все еще не пришла в себя, но постоянно произносит твое имя. Я хочу, чтобы она выжила. Поэтому, даже если бы она позвала самого дьявола, я бы сделал все возможное, чтобы привести его к ней.
— Он и есть дьявол, — хмыкнул стражник и, на всякий случай достав из ножен меч, направил его в сторону Риса.
Джаспер не обратил на это никакого внимания. Он распахнул дверь в камеру Риса и сделал знак выходить.
Рис очень устал и отреагировал не сразу. Он немного постоял, глядя на своего извечного врага, и спросил:
— Чувствуешь себя виноватым?
Джаспер спокойно встретил враждебный взгляд юнца и ответил:
— Да.
Это был явно не тот ответ, которого ожидал юный мятежник. Прямота и честность врага явно произвели на него впечатление. Джаспер, помедлив, снова заговорил:
— Я хочу, чтобы она осталась в живых. Если ты хочешь того же, иди за мной. Нельзя терять время.
Он схватил Риса за локоть и потащил к двери.
Но парень высвободил руку.
— Я делаю это для нее, — высокопарно заявил он, — а не для тебя. — Потом он сплюнул на землю между ними. — Ты и тебе подобные ограбили нашу прекрасную землю. Своей жадностью вы сеете хаос. Вы насилуете наших женщин и убиваете мужчин…
— Ронуэн никто не насиловал, — сказал Джаспер, скрипнув зубами от ярости. — А ты все еще жив.
— Надолго ли? — фыркнул юнец.
В тревожном молчании слова Джаспера прозвучали одновременно и угрозой и утешением.
— Сколько она захочет.
Стражник, округлив от удивления глаза, провожал двух врагов, пока они неторопливо поднимались по узкой лестнице, ведущей в зал. Там все слуги бросили работу и тоже следили за странной парой.
Джаспер провел Риса по устланному тростником полу к широкой лестнице, ведущей на верхние этажи замка. Оружия у него не было, и все — от кухарки до пажей — восхищались безрассудной смелостью их господина.
Только одна Изольда осмелилась выступить против очевидных намерений Джаспера. Увидев ненавистного Риса в сопровождении безоружного Джаспера, она схватила за руку ближайшего к ней пажа и прошипела:
— Позови моего отца! Живо!
Мальчик стремглав понесся выполнять поручение молодой хозяйки, а тем временем Джаспер и Рис поднялись по лестнице и скрылись из виду. Тогда она схватила кочергу и, хотя ее сердце замирало от страха, поспешила через зал за ними.
Глава 25
Ронуэн больше не парила. Она опустилась вниз, и теперь лежала на кровати. Это был вовсе не твердый тюфяк, набитый соломой и покрытый овечьими шкурами. И не жесткая койка вдоль каменной стены. Это была удобная и, главное, высокая кровать, так что гулявшие по полу сквозняки Ронуэн нисколько не беспокоили.
Это была чудесная кровать, теплая и безопасная. Правда, если бы не тяжелое одеяло, от которого ей было очень тепло, она, наверное, улетела бы снова. Даже сейчас искушение было велико.
Но одеяло удерживало ее внизу, и, немного напрягшись, она даже могла слышать голоса. Голоса она узнавала. Потом ее осторожно обняла рука, и она улыбнулась. Джаспер не ушел. Он здесь.
Она мечтала, чтобы он остался с ней, удержал ее, не дал улететь. Похоже, он так и сделал. Теперь Ронуэн с превеликим трудом старалась открыть глаза, чтобы наконец увидеть его…
— …Ронуэн, ты меня слышишь?
Кончиками пальцев он погладил ее по лбу, призывая проснуться. Она сделала усилие и все же сумела открыть глаза, но увидела вовсе не лицо Джаспера.
— Рис, — прохрипела она.
Как это могло быть? Она хотела видеть не Риса, а Джаспера. Только Джаспера. Охваченная ужасом, она позволила тяжелым векам закрыться.
— Да, Ронуэн, это я, Рис.
Его рука тяжело легла на ее руку.
— Приди ко мне, любимая. Открой глаза, — просил он, но она была слишком усталой и разочарованной.
— Попробуй еще раз, — проговорил другой голос. — Не отпускай ее!
Ронуэн нахмурилась и постаралась разобрать, кому принадлежит второй голос.
— Она слишком тяжело ранена! — выкрикнул Рис. — Чтобы спасти твою недостойную жизнь, она подвергла опасности свою.
— Зови ее, черт бы тебя побрал! Все остальное потом!
Ронуэн еще раз открыла глаза. Теперь это получилось легче. Ей показалось, что она услышала голос Джаспера. Но в поле зрения был только Рис. Он склонился над ней, брови нахмурены, черные глаза встревожены.
— Ронуэн, я здесь. Не волнуйся, ты в хороших руках. Только не сдавайся.
И он похлопал ее по щеке.
Ронуэн заморгала. Свет был слишком яркий. Наконец расплывающаяся комната обрела обычные формы. Высокие потолки. Гладкие каменные стены. Кровать, на которой ей было так удобно лежать, имела красивый полог из темно-зеленого дамаста, который был открыт, чтобы допустить к ней солнечный свет, льющийся из высокого окна.
Все казалось Ронуэн знакомым, но она не была в этом уверена. Она повернула голову. Движение причинило боль, но она заставила себя оглядеться. Да, она определенно здесь уже была. Потом она судорожно вздохнула и поморщилась от сильной боли в боку. В голове окончательно прояснилось. Она находилась в замке Роузклифф и лежала в постели Джослин.
Но с ней почему-то был Рис, а не Джаспер, и это было очень странно. У нее отчаянно заколотилось сердце.
Почувствовав ее беспокойство, Рис нервно переступил с ноги на ногу.
— Не волнуйся. С тобой все будет в порядке. — Он посмотрел куда-то в сторону, и встревоженное выражение его лица сменилось злобным. — Вина за все ее несчастья лежит на тебе!
— Проклятие! Говори тише. Ты здесь, чтобы помочь ей.
Ронуэн осторожно покрутила головой. Она снова услышала голос Джаспера. Где он? Почему она его слышала, но не могла увидеть? А ей так надо было его увидеть.
— Джаспер, — прошептала она.
Ее тихий призыв привел Риса в ярость.
— Ты расстраиваешь ее! — воскликнул он. — Всякий раз, слыша твой голос, она начинает волноваться.
— Нет, — тихо проговорила Ронуэн.
Но ее голос был слишком слабым, чтобы преодолеть праведный гнев валлийца. Но тут распахнулась дверь и зазвучал еще один голос, звеневший от ярости.
