Книга Живое и мертвое. Книга 1 - Алексей Гравицкий

Внутри было еще темнее, чем снаружи. Если наверху на болоте светила, хоть и с трудом пробиваясь холодными лучами, луна, то внизу вовсе не было никакого света. Винни замер в темноте. Но напрасно вглядывался, пытался приучить глаза. Тьма была непроницаемой.

Где-то вдалеке гулко шлепали шаги. Уходит!

Винни ощупью, насколько мог быстро, двинулся вперед. Ему казалось, что он точно определил направление и идет на звук. Только звук дробился, отдавался. С эхом смешалось эхо шагов самого Винни. И через какое-то время он понял, что не может определить источник звука. Юноша замер. Шаги слышались где-то впереди. Видно по-прежнему ничего не было. Он снова зашагал на звук.

Выставленная вперед рука уткнулась во что-то твердое. Винни вздрогнул. Суетливо завозил руками по стене и вокруг себя. Понял, что двигается по тоннелю, и попросту уткнулся в его стену. Шаги робко шлепали где-то впереди. Словно лысый тоже уперся в стену.

Винни двинулся вперед, придерживаясь рукой за стену, ловя пальцами очертания свода. Так хоть понятно, что идет прямо.

Глаза болели от бесполезных попыток разглядеть что-либо в темноте. Он споткнулся. Едва удержал равновесие. Замер, вслушиваясь. Шаги дробью неслись откуда-то из-за спины.

Не может быть. Не мог же он пройти мимо лысого. Или лабиринт значительно сложнее. В который раз пожалев, что у него с собой нет ни фонаря, ни спичек, юноша развернулся. Через какое-то время остановился и прислушался. Звук шагов теперь «бежал» где-то далеко в конце коридора. Если, конечно, у этого непроглядного тоннеля был хоть какой-то конец.

Винни не двигался с места, боясь неожиданной догадки. Звук шагов тихо растворился, сошел на «нет». Эхо умолкло, оставив его в темноте.

Глупец! Он же все это время шел за собственным эхом! И куда шел? Винни завертелся, пытаясь вспомнить, откуда пришел. Но память сбоила. Поворачивал несколько раз это точно. Поворачивал в противоположную сторону. Два раза? Три?

А сколько навертел до того?

Стараясь успокоиться, он тронул пальцами стену и заскользил вдоль нее. Темнота снова наполнилась шагами. Эхо неслось не смолкая. Бежало в разные стороны, сводя с ума.

По его прикидкам, он уже должен был вернуться к входу. Может быть, он перепутал направление.

Юноша остановился. Главное, не паниковать. Глаза болели все сильнее. Винни сомкнул веки. Какой толк всматриваться в черноту, если не видно даже собственного носа. Передохнув минуту, он схватился за стену другой рукой, и побрел обратно. Шаги переливчатой дробью разносились по темным переходам. Эхо будто издевалось. Зачем он вообще сюда полез без света? Один? Эмоции захлестнули? А мозги где были в это время…

Винни заспешил, заторопился, чуть не сбиваясь с ног. Рука все скользила и скользила по стене, покуда пальцы не провалились в зияющую пустоту.

Он замер. Рука судорожно искала опору. Когда нащупала, Винни понял, что стоит на развилке. Но откуда она взялась. Ведь не было же.

Куда теперь? Можно, конечно, повернуть или развернуться. Но сколько еще он будет бегать в темноте?

Где-то что-то скользнуло. Совсем рядом. Или это только послышалось?

Винни рванулся вперед, споткнулся и потерял равновесие. Больно ударился о землю. В глазах вспыхнуло и снова потухло. Темнота. Винни попытался встать. Рядом что-то шлепнулось. Так падает на землю тело. Эхо? Запоздалое эхо, подумал Винни.

Или он нагнал лысого? Лысый где-то рядом.

— Его здесь нет, — поведал из темноты голос.

От неожиданности Винни подпрыгнул и вытаращился до такой степени, что еще немного и глаза выкатились бы из орбит.

Не разу понял, что голос знакомый. И бояться его глупо.

— Он ушел другим коридором. Их здесь много, — тихо добавил мягкий женский голос.

Нана.

— Нана, — позвал он.

— Да, — отозвалась темнота.

Винни вспомнил звук удара и догадался, что волчица перекинулась. Конечно, говорить-то она в хвостатом обличье не может. А в человеческом никому не дано видеть в такой темноте. Даже оборотню.

Он представил себе ее. Стоящую рядом, абсолютно обнаженную. От этой фантазии вспыхнули щеки.

— Мне… — промямлил он, пытаясь скрыть смущение, которого она не могла видеть. — Я должен извиниться. Мне просто очень…

Винни сбился, понимая, что запутался, за что хочет извиниться. За то, что увидел, а точнее, представил себе девушку обнаженной или за то, что, как обиженный мальчишка, побежал неведомо куда, непонятно зачем. Или за то, что брякнул, убегая.

Окончательно запутавшись, он замолчал.

— Митрик, — произнесла Нана. — Кто он?

Она была в темноте. С мягким, ласковым голосом. Ей не надо было смотреть в глаза, и думать, куда деться от ее взгляда тоже было лишним. И Винни ощутил неимоверный прилив благодарности за это. За то, что Нана говорит с ним именно в этой темноте. Именно сейчас. И, наверное, именно о том, о чем надо.

— Он был моим лучшим другом. Я его знаю с самого детства.

Винни почувствовал, что улыбается, представляя себе живое светлое лицо соседского мальчишки. Улыбается, хотя в горле комок.

— К старику Лорину вместе бегали. Все вместе, — повторил он. — Он ведь мне как брат был. Хотя я не знаю, у меня брата никогда не было, но если б был, то…

Он сбился.

— Я понимаю, — мягко отозвалась темнота. — И я знаю, как тебе сейчас больно.

Винни всхлипнул. Скорее потому, что надо было всхлипнуть. Или потому что хотелось. Слез не было. Да и откуда у мертвяка слезы?

— Я понимаю, — повторила Нана. — И я знаю, как бывает больно, когда ничего не болит. Только запомни вот что. Что бы ни случилось, жизнь продолжается. Всегда. Нравится она тебе или нет, но она идет дальше, а не застывает на месте. Даже если случилось что-то очень плохое — это не конец. И всегда может случиться что-то очень хорошее.

Винни кивнул, будто его могли увидеть.

— И вот еще, — добавила темнота. — Митрик был лучший, я не сомневаюсь в этом. Но ты, пожалуйста, знай, что у тебя есть и другие друзья. Те, кому ты не безразличен. А теперь идем, нас ждут.

— Спасибо, — искренне сказал он.

Темнота ответила глухим ударом человеческого тела о землю. Через секунду в ладонь ткнулся мокрый собачий нос. Или волчий?

Винни погладил оборотня по голове. Волчица переместилась неуловимым движением, и рука юноши оказалась на холке.

Он вцепился в жесткую клочковатую шерсть. Зверь затрусил вперед. Винни пошел рядом.

Метания в темноте закончились. Появилась ясность и уверенность, с которой он шагал следом за перекинувшейся в волка девушкой. У него есть друзья. И хотя он вроде как знал это, когда они шли в Лупа-нопа. И потом, когда поселились в гостинице. И позднее, когда он умер, а они вернули его к жизни и вместе с ним пошли в Витано, чтобы снова вернуть ему человеческий облик… Но ясное осознание того, что он не один, что ему есть, на кого опереться, появилось только теперь. Возможно, виной тому была темнота, а может, еще что-то. Какая-то неуловимая магия, которая безо всякого волшебства возникает между людьми, если они хорошо друг к другу относятся.