— Ехали домой и решили сделать крюк?
— Я проводил журналистское исследование. Мне надо было придать красок очерку, который я пишу про недавние убийства. Хотелось ощутить общую атмосферу этого места. — Он неопределенно взмахнул рукой, указывая на улицу и парк.
Его волосы уже прилипли к голове, а пиджак потемнел на плечах. Отлично! Еще пара минут, и он как следует вымокнет. Пока я бегло обыскивал машину, он бубнил, что это нелепо, что я ущемляю его права и что я должен назвать свою фамилию. Можно было проверить его по базе, чтобы добавить ему ночных приключений, но, потыкав в кнопки своей рации, я убедился, что она окончательно сдохла. Придется довольствоваться малым. Я заглянул под сиденья, потом открыл багажник и молча уставился на лежащую там кучу хлама. Максуэлл счел нужным объяснить, что он не один пользуется машиной и даже не знает, что именно находится в багажнике.
— Так это не краденое?
Он испуганно покосился на обнаруженное мной «крысиное гнездо»: пластиковые пакеты, буксирный трос, протекшая емкость с машинным маслом, пустые бутылки из-под воды, пакеты от чипсов, обертки от сандвичей и несколько старых рваных номеров «Воскресного курьера».
— Н-нет. Это же обычный мусор, верно?
— Да вроде. — Я захлопнул багажник, обернулся и посветил фонариком ему в глаза. — Просто мне показалось странным ваше заявление о том, будто вы не знаете, что там лежит.
На самом деле ничего странного. Все и всегда врут полицейским, даже по пустякам. Я не собирался арестовывать его за то, что он развел в машине бардак, однако он все равно предпочел свалить вину на других. Я поднял руку вверх, чтобы пресечь его невнятное бормотание.
— Ну хорошо. Я запомнил вашу машину, мистер Максуэлл. А теперь проваливайте, да поживей, или я арестую вас за сопротивление властям и вы проведете остаток ночи в полицейском участке, в одной камере с подобранными на улицах алкашами. Не сомневаюсь, что утром дорогой адвокат вашей газеты вызволит вас оттуда.
Похоже, такая перспектива вызвала у него легкую панику.
— Не надо, я сейчас уеду.
— Будьте так любезны, — начал я, но отвлекся на шум, который раздался слева от меня.
Оглянувшись, я увидел Сэма, который бежал — бежал! — вдоль боковой ограды парка и что-то пыхтел в рацию.
— Сэм! — крикнул я, но он меня не услышал. А может, услышал, но не обернулся.
Я быстро взглянул на оперативную машину, но не увидел там ни Мэйв, ни девушки-офицера. Обе передние дверцы были распахнуты настежь, а сиденья в освещенном салоне пусты. Проклятие! Пока я возился с идиотом-журналистом, у них что-то случилось.
Придется наверстывать упущенное. Я на бегу перемахнул через ограду, так как это был кратчайший путь в парк, и услышал впереди шум драки. Один за другим раздавались глухие удары, будто чем-то тяжелым молотили по человеческим мышцам и костям. Я пересек игровую площадку, пригнув голову, проскочил между двумя деревьями, ощетинившимися нижними ветками, и выбежал на открытое пространство. Передо мной предстало кошмарное зрелище. Офицер под прикрытием, работавшая в группе Мэйв, сидела, привалившись спиной к стене туалета и безжизненно свесив голову набок точно сломанная кукла. Рядом на земле скорчилась фигура, в которой я с ужасом узнал Мэйв. Над ней стоял парень в кожаных байкерских штанах. Он взмахнул ногой, целясь ей прямо в голову.
Я несся сломя голову, но сейчас откуда-то взял новые силы и, припустив еще быстрее, пересек лужайку. Было бы разумней дождаться подкрепления, но я видел сквозь деревья мелькание карманных фонариков на другой стороне парка — значит, мне недолго придется драться с преступником в одиночку. И потом, нельзя терять время. Разумеется, я опоздал. На какую-то долю секунды. Его сапог обрушился на голову Мэйв, и лишь потом я налетел на него, сбил с ног и сам упал сверху. В этот момент я не думал о технике боя, моим единственным желанием было исколошматить его в котлету. Я нанес серию коротких точных ударов по лицу и двинул локтем в нос, но тут он начал отбиваться.
Он был сильным и отчаянным. Я не гнушался грязных методов боя и все-таки почти сразу понял, что мое дело дрянь. После пары ударов по голове, от которых у меня зазвенело в ушах, а из глаз посыпались искры, я ткнул большим пальцем ему в глаз, а потом со всей силой надавил предплечьем на его горло. Мне казалось, что я победил, но в следующую секунду он впился зубами в мою руку. Наконец сзади послышался долгожданный звук раскрываемой телескопической дубинки, сопровождаемый хриплым дыханием. Но не успел я обрадоваться, как тут же почувствовал обжигающую боль в ноге.
— Твою мать, Сэм, не меня! Бей его!
Второй удар Сэма оказался более точным, и когда к нам подбежали два постовых офицера, мой противник вынужден был признать поражение. Его уложили лицом вниз. Полицейский, мощный здоровяк, уселся на него сверху и сковал руки наручниками за спиной. Я откатился назад и пару секунд лежал на спине, пытаясь отдышаться и закрыв глаза от дождя. Самая серьезная травма уже давала о себе знать. Я резко сел. Если мне плохо, то Мэйв наверняка еще хуже. Я совсем забыл про нее в пылу драки! Теперь же все мои мысли были только о ней.
Прошло не больше двух минут с тех пор, как подняли тревогу, а на место происшествия уже подъехали две бригады «скорой помощи». Один медик осматривал девушку-офицера, сидя на корточках и разговаривая с пострадавшей. Трое других столпились вокруг Мэйв, которая лежала на земле и не двигалась. На их перчатках виднелись кровавые пятна. Под ее головой растекалась темная лужица. За спинами я не видел лица Мэйв и не мог понять, насколько сильны ее повреждения. Но пока медики с ней занимались, она лежала неподвижно. Только тут до меня дошло, что она до сих пор не издала ни единого звука. О Боже! Я судорожно сглотнул, во рту вдруг пересохло. Если у нее серьезная травма…
Мэйв положили на носилки. Забыв о подозреваемом, я встал и пошел к ней, но мне преградила путь низкорослая коренастая фельдшерица. Вид у пожилой дамы был самый решительный.
— Позвольте, — сказал я после третьей неудачной попытки ее обойти. — Я хочу посмотреть на свою коллегу.
— Вы посмотрите на нее в больнице — после того как вас подлечат. У вас будет достаточно времени.
— Но я не собираюсь ехать в больницу. — Я вытягивал шею, заглядывая ей за плечо. Санитары уже укладывали носилки в машину «скорой помощи».
— Вы должны туда поехать. У вас сильно рассечена бровь, рану надо зашить. Да мало ли что еще! — Она неодобрительно зацокала языком. — Что вы с собой сделали?
Взглянув туда, куда она показывала, я увидел, что по моим пальцам стекает кровь. Я согнул их и скривился от боли, пронзившей руку.
— Пустяки!
— Даже не думайте возражать! Дайте, я хотя бы вас осмотрю.
— Послушайте, я обещаю, что поеду в больницу и покажусь врачу. Только скажите, куда повезли Мэйв, и я отправлюсь туда же.
Машина «скорой помощи» тронулась к воротам; на крыше крутилась синяя мигалка.
