Таран. Вместе с моим противником мы раздавали десятки Арданцев. После этого Хранитель ордена упал на землю, издав последний хрипящий звук.Но битва продолжалась. Лиара и Сэцуко продолжали сражаться, защищая меня и остальных. Их лица были искажены гневом и решимостью, они знали, что нельзя терять время на скорбь.— Мы должны продолжать обороняться! — крикнула Лиара, выпуская очередную стрелу в сторону врага.— За Юлиану! За Некровиль! — добавила Сэцуко, разрубая воина Ардании пополам.Я глубоко вдохнул, стараясь успокоить бушующий внутри меня вихрь эмоций. Юлиана пожертвовала собой ради меня, и я не мог позволить её жертве оказаться напрасной. Подняв меч, я присоединился к своим союзникам, решив довести битву до конца.Каждый удар моего меча был наполнен яростью и болью. Я не давал себе времени на размышления, действуя инстинктивно, как машина уничтожения.
Лиара, стоящая на крыше одного из полуразрушенных зданий, продолжала выпускать стрелы одна за другой, поражая врагов с невероятной точностью. Её движения были быстрыми и грациозными, словно она танцевала на краю пропасти. Но даже Эльфийское мастерство не могло защитить её от внезапной атаки.Лучники из леса Элиндар, заметив её, сосредоточили огонь именно на Лиаре. Дождь стрел обрушился на крышу, и десятки острых наконечников вонзились в тело Лучницы. Лиара вскрикнула от боли, но продолжала стрелять, несмотря на раны. Кровь стекала по её коже, окрашивая одежду в красный цвет.— Лиара! — крикнул я, увидев, как она падает на колени, её лук выпал из ослабевших пальцев и упал на землю, теряясь среди бушующей толпы.Она попыталась подняться, но силы покинули Эльфийку. Она знала, что не сможет продолжать бой.Стрелы продолжали сыпаться на неё, причиняя всё больше страданий. Сэцуко, заметив бедственное положение Лиары, бросилась к ней, разрубая на своём пути всех, кто пытался помешать. Она добежала до крыши и, взяв Лиару на руки, укрыла её за собой, принимая на себя часть ударов.— Держись, Лиара! — сказала Сэцуко, стараясь защитить её от новых стрел.Но Лиара уже потеряла много крови, и её сознание начало угасать. Она посмотрела на Сэцуко с благодарностью и нежностью, словно прощаясь.Сэцуко прижала её к себе, чувствуя, как жизнь Лучницы покидает её тело. Слезы текли по её лицу, смешиваясь с каплями крови.В этот момент что-то изменилось во мне. Гнев и боль переполняли меня, превращая в машину разрушения. Я больше не думал о том, что делаю, я действовал исключительно на инстинктах, стремясь уничтожить всех, кто осмелился посягнуть на мой город и моих друзей.Враги наступали со всех сторон, их число казалось бесконечным, а силы — непобедимыми.Мортиус и его Личи, которые до сих пор были нашей надеждой, вдруг оказались в центре внимания армии противника. Магия Жрецов и заклинателей Академии Тарканон обрушивалась на них, как лавина. Зелёные глаза Личей погасли один за другим, их тела рассыпались в прах под воздействием мощных магических приёмов. Мортиус, пытаясь защитить своих созданий, принял на себя несколько прямых ударов, и его тело, охваченное пламенем, рухнуло на землю.Зурух, глава Некротической лаборатории, оказался зажатым в углу группой Магов и Жрецов. Они использовали свои самые сильные заклинания, чтобы сковать его движения и лишить сил. Зурух пытался сопротивляться и телепортироваться, но его силы иссякли. Внезапно вспыхнувшее пламя поглотило его, превратив в кучку пепла.Даже Глёк, мой верный спутник, не избежал похожей участи. Одна из стрел, выпущенных лучниками, попала ему прямо в грудь. Он упал с моего плеча, издав последний хриплый крик, и его маленькое тело перестало двигаться.Всё вокруг меня умирали, и надежда таяла с каждой секундой. Но я не мог позволить себе остановиться. Сжав зубы, я продолжал сражаться, разрубая врагов направо и налево. Но даже моя сила и мастерство не могли противостоять такому количеству врагов.В какой-то момент я услышал, как рядом со мной упала Сэцуко. Она была ранена, её одежда пропиталась кровью, но она всё равно продолжала держаться на ногах. Мы оказались лицом к лицу с армиями Ардании, спина к спине, готовые принять последний бой.— Мы сделали всё, что могли, — сказала Сэцуко, тяжело дыша. — Пусть наши души найдут покой в следующем мире.— Не сдавайся! — прорычал я, ощущая, как сила покидает меня. — Мы ещё не проиграли!Но реальность была сурова. Мы были окружены со всех сторон, и даже наша воля к жизни не могла изменить исход. Враги приближались, их шаги отдавались эхом в ушах, и я знал, что конец близок.Ситуация стремительно ухудшалась. Армия Ардании, казалось, поглощала нас, как ненасытный зверь. Враги наступали со всех сторон, и даже наша объединённая сила не могла сдержать их натиск.Сэцуко, стоящая рядом со мной, была ранена. Её лицо искажено болью. Она знала, что должна защитить меня любой ценой. Когда очередной воин Ардании попытался нанести удар мне сзади, Сэцуко бросилась вперёд, приняв удар на себя. Её тело содрогнулось от боли, но она не позволила врагу пройти.Я попытался помочь ей, но в этот момент на меня обрушился шквал ударов. Один из рыцарей Светлого Меча отсёк мне правую руку, другая атака лишила меня левой ноги. Боль была невыносимой, но я перехватил Тень вечного холода зубами, пытаясь защищаться.Ещё один удар пришёлся мне в грудь, и я почувствовал, как некротическая энергия покидает меня. Я рухнул на землю, не способный более защищаться, и мир вокруг начал меркнуть. Последнее, что я видел, было лицо Сэцуко, лежащей на против меня. В её теле виднелось несколько лезвий мечей, воткнутых уже после смерти.
Тьма сгущалась вокруг меня, словно тяжёлая пелена, заслоняющая последний свет надежды. Боль пронизывала каждую клеточку моего существа, проникая в самую глубину души. Сознание медленно угасало, но я всё ещё слышал шум битвы, звуки металла, рвущего плоть, и крики боли.Боль и отчаяние переплетались в моём сознании, превращая его в хаос. Мои мысли путались, воспоминания о прошлом сменялись видениями будущего, которого никогда не случится. Некровиль, мой город, мой дом, был потерян. Всё, за что мы боролись, оказалось тщетным.Я чувствовал, как тьма охватывает меня, как последнее «тепло» покидает моё тело. Перед глазами мелькали образы Юлианы, Лиары, Сэцуко, Мортиуса, Зуруха, Глёка — всех тех, кого я потерял. Даже Каас-Аль-Тум привидился. Их лица были полны боли и сожаления, но также и гордости за то, что они смогли сделать.Последним, что я услышал, был смех короля Роланда, торжествующий и злорадствующий. Его голос эхом разносился по полю битвы, возвещая о нашем поражении. Я попытался открыть глаза, но оказался не способен на это. Мир стал пустым
