действую и беру ее нежнее, чем всегда.
От этой нежности, размеренных движений и медленного секса оргазмы ничуть не хуже. Они иные, тягучие, глубокие. От удовольствия все тело и чувства, эмоции натягиваются струной и звенят долго-долго, в каждой клеточке, в каждом выдохе.
Просто сумасшествие, я в нем тону, в ней тону. Язык уже распух от ласк, поцелуев и признаний в любви.
На следующее утро я просыпаюсь катастрофически поздно. В спальне плотно задернуты шторы. Прислушиваюсь — в отдалении слышен голос Айи. Ему вторит второй голос, тоже женский, более возрастной. Кажется, это Айкина мама.
Помня, как она была возмущена моему нахождению в квартире Айи полуголым, я решаю отдать дань уважения старшему поколению, надеваю футболку, спортивные штаны, быстро умываюсь, чищу зубы и даже, блин, прохожусь расческой по волосам.
Топаю на кухню, именно там ведется беседа. Слышится топот нескольких лап, мне под ноги бросается собака. Корги. На миг я замираю, у меня не очень хорошие отношения с четвероногими. Мигом вспоминаю, как в детстве, когда еще жил с мамкой, придурочный пес одного из ее хахалей подрал мне икры в мясо.
наверное, мое напряжение остро чувствуется.
— Амелия, иди сюда! — спохватывается мама Айи. — Хорошая девочка. Она не кусается.
Хорошая девочка Амелия обнюхивает мои ноги и ложится на ступни, трется пузом, а потом разваливается на спине, будто прося, чтобы я почесал ей круглое-круглое пузо.
— Амелия скоро принесет приплод, — объясняет мама Айи.
— Доброе утро, — здороваюсь.
— Доброе утро. Спрашиваю у Айи, не оставить ли вам… щеночка?
— Ээээ… — смотрю на Айю.
Она делает круглые глаза и едва заметно качает головой.
— Думаю, пока не стоит. У нас на носу заботы о малыше. Если сыну захочется поиграть с песиками, мы лучше придем к вам в гости, — выкручиваюсь я.
— Тоже неплохо, — кивает мама Айи.
Видно, что ей нелегко дается общение со мной, но она изо всех сил старается, а я стараюсь ей помочь, может быть, не очень качественно, но зато от души. Меньше всего я бы хотел, чтобы в нашей семье сохранялась напряженность из-за неприятия будущей тещи наших отношений с Айей. Конечно, ее “нет” ничего бы не изменило, но я желаю Айе только лучшего и хотел, чтобы она поддерживала связь с родными. Как бы то ни было, с семьей ей повезло больше, чем мне. Хотя в последний момент я вспоминаю о приемных родителях, с которыми сейчас иногда поддерживаю связь. Думаю, надо будет навестить их, рассказать, как у меня дела. Может быть, даже свести их с мамой Айки? Пусть знает, какие хорошие люди пытались сделать из меня достойного человека…
— У нас сегодня небольшой праздник, — прокашливаюсь. — В ресторане. Не хотите прийти?
— Да, пожалуй, могу. Вот только тогда надо поспешить, приготовить платье! Во сколько и где? — с радостью хватается за шанс мама Айи.
Мы обсуждаем детали, Айя все это время сидит с мягкой улыбкой на губах. От яркого солнечного света она кажется мне еще более сияющей и красивой, чем всегда.
— Ладно, тогда увидимся вечером, — прощается мама Айи. — А, чуть не забыла. Айя, подай, пожалуйста.
Айя придвигает в сторону мамы коробку, моя будущая теща снимает крышку, показывает на какое-то миниатюрное деревце и будто смущается, объяснив, что это не просто декор, но способ уменьшить вредное излучение, исходящее от компьютера. Я согласно киваю, не стремясь сказать, что это миф… Как-никак, это внимание и попытка примириться. Поэтому я не ерничаю.
Когда моя будущая теща уходит, Айя показывает мне два больших пальца:
— Образцово-показательный зять! Я тобой горжусь…
— Сам от себя в шоке. Мне кажется или твоя мама больше не смотрит на меня, как на отщепенца?
— Я очень много работала в этом направлении. Большую роль сыграло то, что ты теперь партнер Игната. Его фирмы на слуху, для мамы репутация значит очень многое.
— Значит, это растение — просто мировое, оказывается? — уточняю со смехом. — Черт, надо теперь о нем заботиться.
— Заботься, — мигом соглашается Айя. — Из меня плохой садовод!
— Хитрая… — подбираюсь к ней, чтобы поцеловать.
Наклоняюсь за поцелуем, но Айя останавливает меня легким жестом, сидя на стуле.
— Что будешь на завтрак? — облизывает губки. — Омлет или минет?
— Что?
— Я так и думала, сначала минет.
Она притягивает меня к себе за бедра, спуская штаны вместе с трусами. Член подскакивает, готовый оказаться в ее адски влажном, горячем ротике. Черррт, слишком хорошо! Как ее губы обхватывают сталь напряженного члена, вбирая по сантиметру — глубоко-глубоко.
Пальцы перебирают мягкие волосы Айи, собирая их на затылке.
Вот так, да…
Теперь утро, действительно, самое доброе…
***
Айя
В ресторане вечером собираются самые дорогие и близкие. Мне приходится в тысячный раз извиняться перед девочками — Эвой, Мией и Ариной за то, что держала от них в секрете подробности происходящего. Они и не знали, что Тарас не при чем, думали, что парень реально виноват и именно поэтому скрывается от закона…
— Я просто не могла иначе, не обижайтесь!
— Ладно, все, пожурили и хватит! — машет руками Арина. — Но теперь ты просто обязана сказать, кто? — кивает на живот. — Или собираешься устроить гендер-пати?
— Давай ты нам по секрету скажешь, а потом устроишь гендер-пати, и мы сделаем вид, будто очень-очень сильно удивлены! — предлагает Мия.
— Да-да, особенно ты достоверно удивишься, Мия! У тебя же вообще ничего не держится в тайне, все сразу на лице написано! — смеется Эва.
Мия надула губки, но рассмеялась:
— Что есть, то есть. Тайны — это не совсем мое! Разве можно хорошее держать в секрете? Хорошим нужно делиться!
— Мальчик. Я ставлю на мальчика, — говорит Арина.
— Девочка, — парирует Эва. — Мужчины так обожают дочек! Видели бы вы, как мой Адам воркует с Даяночкой!
— Я воздержусь! Хотя нет-нет, пусть там будут сразу двое!
