Книга Сверх отпущенного срока - Екатерина Островская

Алексей поднялся на третий этаж, чтобы еще раз поговорить со Светланой Валерьевной. Ему не очень хотелось снова общаться с женой Потапова, однако надо было сгладить то, как они расстались сегодня. Вроде ничего особенного не произошло, если не считать разговора с Федотовым, но осадок все же остался.

Дальский прошел по коридору, остановился перед закрытой дверью гостиной, раздумывая: стал бы Потапов стучать перед тем, как войти, или нет? Решил, что вряд ли, и вошел. Большая комната была пуста. То есть в ней стояла мебель — диваны, кресла и даже белый рояль, а Светланы не было. Мебель, кстати, оказалась здесь антикварная, из ореха с резными деталями. Диваны и кресла обиты блестящим штофом с широкими алыми и белыми полосами. На рояле лежала та самая коробка с дамским «браунингом», которую он отдал Потаповой. Дальский посмотрел на стены, потом медленно двинулся по периметру, разглядывая размещенные на них увеличенные фотографии. И на всех был он. Не он, конечно, а Потапов. На некоторых снимках Потапов был с женой, на других с женой и с Денисом. Но больше всего один. Вот Максим Михайлович стоит в кимоно посреди спортивного зала, задрав ногу, вот с электрогитарой на школьном вечере что-то шепчет в микрофон, вот с автоматом на груди принимает присягу… Трехлетний Потапов верхом на деревянном коне… Уже зрелый мужчина на горных лыжах, вот с теннисной ракеткой в руках рядом с первым Президентом России, здоровается с Патриархом… вот сидит за рабочим столом в своем офисе, вот стоит на пляже на Французской Ривьере…

Дальский подошел к роялю. Позвал:

— Света, ты дома?

Никто не откликнулся.

Алексей подвинул к себе коробку и открыл. Внутри было пусто.

В коридоре он встретил новую горничную, которая просто бродила, осматривая картины на стенах. Прислуга, увидев владельца особняка, прижалась к колонне.

— Не знаете, где Светлана Валерьевна? — спросил ее Дальский.

Девушка растерянно кивнула, продолжая молчать. Наконец опомнилась:

— Хозяйка уехала с полчаса назад.

— Куда, вы не в курсе?

Бесполезно было спрашивать: разве служанке могут быть известны такие подробности? Но та вдруг снова кивнула.

— Наверное, на свадьбу. Коля, который здесь официантом работает, женится. Сегодня у него утром была регистрация, а сейчас они в ресторан поехали. Вас ждали, но Коля побоялся вам напомнить.

Дальский поблагодарил и направился к лестнице. Неприятно, конечно: обещал парню и забыл о данном слове. Хотя не поздно и сейчас подъехать к ресторану. Наверное, и Аню пригласили. Хотя, если за столом жена Потапова, ехать туда с девушкой не стоит. И все-таки он набрал ее номер.

— Отца нет, и ребят тоже, — доложила та.

— У Коли сегодня свадьба, — напомнил Алексей.

— Я знаю.

— Поезжай, — посоветовал он, — я тоже подскочу поздравить.

Алексей спустился на первый этаж, поглядывая по сторонам, — дом был на удивление пуст. Подошел к охраннику, стоявшему на входе, и поинтересовался, куда исчезли все.

— Отпросились на свадьбу, — объяснил тот.

— Дежурная машина имеется?

— Так все автомобили задействованы. Это ж на три часа только. А на новом «Бентли» молодых повезли.

Непонятно, кто распорядился так сделать? Впрочем, можно не гадать: наверняка Светлана взяла руководство торжеством на себя. И даже все машины из гаража отдала. Он вызвал ее номер, чтобы спросить, почему та решает за него. Но жена Потапова ответила, что никаких указаний никому не давала, а на свадьбу официанта идти не собиралась, просто передала молодым подарок.

— А где ты? — не выдержал Алексей.

— Неужели это тебя интересует? — спокойно откликнулась Светлана. — Ладно, могу сказать: сейчас делаю прическу.

Зато Викентий Андреевич удивился:

— Как нет машин?

И тут же пообещал прислать.

Вообще, это странно, что его оставили дома одного. Никто даже не поинтересовался его планами — будто он не крупнейший российский бизнесмен, у которого, по определению, время расписано до минуты: поездки, встречи, переговоры… Неужели Федотов успел убедить всех, что теперь именно он занимается делами, а хозяин нуждается в отдыхе? Но даже если и так, почему в доме оставили лишь пару охранников да горничную, праздно шатающуюся по коридорам?

Алексей вернулся к себе, размышляя, что подарить молодоженам. Ничего хорошего в голову не приходило, и тогда он достал из тумбочки в спальне двадцать пятисотевровых банкнот, вложил их в конверт, а конверт убрал во внутренний карман. Спускаясь по лестнице, подумал, достаточно ли? Хотел даже вернуться, добавить еще несколько купюр, но потом решил: сам он когда-то радовался каждой тысяче рублей, лежащей в кармане, так что десяти тысяч евро вполне хватит. К тому же и Светлана что-то подарила.

Дальский вышел во двор, направился к будке охранника у въезда на территорию, посмотрел на застывшие деревья, на летнюю беседку, в которую ни разу не заходил и, вероятно, уже не зайдет никогда, потому что очень скоро уйдет отсюда навсегда — исчезнет, не объясняя никому и ничего. Может, только Светлане скажет что-то. Придется, наверное, признаться, что он бедный актер, которого наняли, а муж ее погиб. Что будет дальше с ней, с ее сыном, с огромным концерном, его, может быть, и волновало, но не настолько, чтобы ради этого отказываться от собственной жизни и личного счастья.

Охранник вышел навстречу.

— Когда смена? — спросил Алексей.

— Через два часа.

— Жаль, а то подвез бы тебя. Сейчас за мной машина должна подойти. Ты ведь тоже приглашен на свадьбу?

— Так точно, — ответил охранник.

— Сам-то женат?

— Что я, хуже других? И жена, и ребенок имеются.

«Как-то парень слишком раскован, — мелькнуло у Дальского. — Может, ему, да и другим, видно, что я стал другим? Не я, конечно, Потапов… Впрочем, бог с ними со всеми, меня это уже не должно интересовать».

В кармане запиликал мобильник. Звонил Викентий Андреевич, который сообщил, что машина вышла и должна вот-вот быть на месте.

— Я у Федотова ее взял, — добавил главный телохранитель. — А Борис Борисович, как я выяснил, заказал билет до Лондона. Из своего дома он уже сбежал, хотя рейс вечером. Перехватить его?