осознавать, что беременность не шутка и что в этой миссии она станет обузой. Ей очень тяжело отпускать Элли и видеть, как она раз за разом возвращается в театр все более мрачной. В Вайоминге они наконец могут передохнуть. Теперь они семья. Я считаю, что в этот момент они по-настоящему счастливы. Но все равно чувствуется, что Элли не в порядке, и уже давно. Дине остается лишь смотреть, как Элли тонет в этом водовороте. ‹…› Для меня эта сцена[129] означает конец их отношений. Дина пытается поговорить с Элли, образумить ее, но ей не остается ничего другого, кроме как просто принять все как есть. Элли не может сопротивляться своим внутренним демонам. И в конце концов Дине не остается ничего другого, кроме как попытаться защитить себя и ребенка. Она ставит четкое условие: «Уйдешь – и, когда вернешься, меня здесь уже не будет». ‹…› Я думаю, каждый может поставить себя на ее место. Многие видели, как близкий человек меняется настолько, что в итоге ускользает от нас. Но учитывая, как высоки ставки и какое значение ситуация имеет для Дины, эта сцена одновременно и трагичная, и значимая».
Действительно – за всю игру это единственный случай, когда кто-то попытался образумить Элли.
Look at your game, girl
What a mad delusion
Living in that confusion
Frustration and doubt
Can you ever live without the game
Погляди на свою игру, девочка,
Что за безумная иллюзия –
Жить в этой неразберихе,
Разочаровании, сомнениях?
Сможешь ты ли жить без этой игры?
«Look at Your Game, Girl», Чарльз Мэнсон
16
Калифорния
Остальной мир
Прежде чем вернуться к Элли и ее злосчастным поискам, отвлечемся ненадолго на одну деталь. Изначально в финале The Last of Us Part II Нил Дракманн хотел отправить Эбби и Элли в Мексику. Во-первых, это удачно с художественной точки зрения: так можно создать ощутимый визуальный контраст с предыдущими двадцатью часами страданий в сером Сиэтле. Во-вторых, авторам казалось важным показать, как после пандемии развивались общества в остальном мире.
Но в конце концов Нил Дракманн передумал и решил, что последний акт его истории должен разыграться в Калифорнии, в хорошо знакомых ему местах. Ведь Санта-Барбара менее чем в ста милях от студии Naughty Dog. И хотя Дракманн не стал подробно объяснять причины своего решения, совершенно ясно, почему он в итоге оставил местом действия США. По своей глубинной природе серия The Last of Us – плод социального мифа о современной Америке. Это что-то вроде антипода «В дороге» Джека Керуака: жизнь после пандемии выступает как бы изнанкой жизни поколения битников, в которой больше не существовало ограничений. Эти игры – часть жанра роуд-муви, в которой смешиваются страх насилия, присущий самой Конституции США, нетерпимость в обществе и глубоко религиозная природа. А именно – вера в человека, ниспосланного провидением, в избранного, а еще в судьбоносную силу зеленых бумажек.
Ограниченность сюжета рамками американской глубинки почти заставляют игрока забыть, что в 2013 году инфекция кордицепса захватила не только Бостон и несколько других штатов. За их пределами целая Земля, которая тоже как-то выживает. Что же стало с остальным миром? Улик, указывающих на события за пределами посещенных штатов, очень мало.
Другая страна упоминается лишь однажды – в газетной вырезке, которую мы находим в начале первой части. В статье говорится о южноамериканском происхождении инфекции – в доказательство приводится расследование Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США. Ведомство предписывает американским гражданам воздержаться от употребления любых импортных сельскохозяйственных культур, поскольку с 2013 года заражение распространилось на Центральную Америку и Мексику[130].
Можно предположить, что тридцать лет спустя весь американский континент – как северная, так и южная его часть – полностью опустошен кордицепсом. Например, во время опционального диалога Дина рассказывает о группировке «Вороны» (The Ravens). Та борется за контроль над Нью-Мексико, откуда девушка родом.
При этом вполне возможно, что некоторые изолированные и малонаселенные острова относительно защищены от инфекции даже в 2039 году. Однако трудно поверить, что кордицепс не опустошил Европу и Азию. После 2020 года и эпидемии Covid-19 нельзя не понимать, насколько сложно добиться абсолютного санитарного контроля в обществе, где международные связи и путешествия играют настолько важную роль. Более того, в обеих играх другие страны не упоминаются даже в диалогах. Явный намек, что, вероятно, положение дел везде одинаковое.
С другой стороны, современный контекст и уровень здравоохранения показал: подход к урегулированию кризиса может радикально отличаться в зависимости от общества и народа. К декабрю 2020 года в нашем, реальном мире Северная и Южная Америка, Индостан и большая часть Европы оказались регионами, которые больше всего затронула пандемия. Как ни парадоксально, страны Африки, похоже, пострадали меньше всех. А главное, Азия, где и произошла первая вспышка инфекции, кажется, чудесным образом приняла адекватные меры и минимизировала потери.
Как события будут развиваться – покажет время. Возможно, в конце концов человечество извлечет из истории уроки. А пока можно предположить, что в мире The Last of Us некоторые страны сумели сохранить «классические» государственные системы с органами госуправления, единой нацией и территориальными границами. А вот Соединенные Штаты превратились в площадку для постоянных военных действий, на которой борется между собой множество группировок разной степени развитости и авторитарности. Об остальном мире нам ничего не известно – и это, возможно, самое страшное.
Май 2039 года – западня
Объектив замер на уровне земли, перед ним – пара кедов Converse. Затем камера поднимается, мы видим Лева, который идет вслед за Эбби под калифорнийским солнцем в поисках дома 2425 по Констанс. Это больше, чем просто отсылка, это красивая метафора. Каждый игрок знает, что знаменитые кеды – любимая обувь Элли. Получается, подобный кадр с героем – символ, что команду наставника и ученика из первой части заменили Лев и Эбби.
Мы выясняем, что наши герои сбежали из штата Вашингтон и отправились на Западное побережье в надежде найти оставшихся «Цикад». Эбби сумела получить кое-какие сведения в обмен на пистолет. В маленьком домике в пригороде, который они так искали, – ни души. В подвале – работающий радиопередатчик, карты и планшет для записи, на котором указаны несколько частот. Сан-Диего – KGF5183. Биг-Сур – KBSG583. Каталина – KZRQ639. Лос-Анджелес – KSPG374. Последние штабы «Цикад». Они существуют! Эбби несколько раз безуспешно пытается связаться с Сан-Диего и Биг-Сур. Затем, через несколько секунд после отправки сообщения на Санта-Каталина…
Неизвестный: «Привет, Эбби, слышим тебя четко. Где в Санта-Барбаре ты находишься?»
Эбби: «24–25 по Констанс. Мы набрели на этот штаб, но здесь никого. Мы ищем „Цикад“. Я сама… „Цикада“».
Неизвестный: «Где ты служила?»
Эбби: «Аванпост в Солт-Лейк-Сити».
Неизвестный: «Кто им командовал?»
Эбби: «Доктор Джерри Андерсон. Мой отец».
Неизвестный: «Вот, значит, как. Мы отозвали все силы с опорных пунктов обратно сюда, на базу».
Эбби: «Сколько вас там?»
Неизвестный: «Около… двухсот человек. И еще приходят».
Эбби: «Ожидайте еще двух! Как вас найти?»
Неизвестный: «Доберитесь до Каталины. В Авалоне идите к большому зданию с куполом. Мы вас найдем».
Эбби: «Хорошо. Хорошо, мы будем там. Конец связи».
Эбби и Леву осталось только вернуться к лодке и отправиться в землю обетованную. Они выходят из дома, и Эбби тут же получает оглушающий удар. Появляется несколько нападающих с бейсбольными битами. Они надвигаются со всех сторон. Лева мощным ударом толкают на дверь гаража. Они в ловушке. Один из нападающих подходит ближе: «Хороший улов, а?»
Август 2039 года – преследование
Уже три месяца Элли идет по следу Эбби и Лева. В этот раз она захвачена энтузиазмом. У нее есть адрес: квартал Меза-Блафф в Санта-Барбаре, 2425 по Констанс. Пересекая сады квартала, который до эпидемии, вероятно, считался одним из самых роскошных в городе, девушка наталкивается на нескольких
