Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
никакая броня не спасёт. Хорошо, если там есть бетонная застава, хотя не всякий бетон защитит от двенадцати миллиметров стали, летящей со скоростью тысяча метров в секунду.
Они пролетали мимо маленького островка, он был слева от них, и очередная пуля, прорезав стену рогоза, так хлопнула в крепкую иву, прямо в ствол деревца, что срубила его, только щепа и мягкая кора в стороны разлетелись.
— Тысяча восемьсот, — докладывает радист.
«Уже тысяча восемьсот».
Пока пуля летит долго, теряет силу и скорость в рогозе, но чем ближе будут переделанные подходить, тем точнее будет работать их пулемёт, а Денису ещё приходится маневрировать, менять курс и на этом терять скорость, а значит, позволять преследователям быстрее их догонять.
— Вася, — говорит Саблин, — а до того омута…
Радисту не нужно объяснять, до какого, он не даёт Акиму договорить:
— Минут сорок ещё…
«Сорок минут».
Саблин вздыхает, это очень много, он снова встаёт, забирает снаряжённые магазины, проходя мимо Ряжкина, прихватывает его винтовку, садится рядом с Денисом на колено.
— Вась, сколько до них?
— Тысяча пятьсот!
В принципе, уже можно вести огонь, даже на такой дистанции винтовочная пуля ударит в плоть так, что даже мощному солдату не понравится. А уж разбить какой-нибудь прибор на лодке, так это и вообще просто, вот только попасть на такой дистанции, наугад, да ещё через рогоз, было сложно. А у Саблина в лодке, кроме уже снаряжённых магазинов, оставалось меньше чем полкоробки патронов. Нужно было беречь их на тот случай, если придётся работать на берегу.
Он так и замер, стоя рядом с Калмыковым на колене. А рядом снова резали рогоз опасные пули. Теперь и вправду опасные, так как расстояние заметно уменьшилось. Теперь такая пуля может и кирасу проломить.
— Тысяча четыреста! — сообщает Ряжкин и тут же добавляет: — До второй лодки тысяча девятьсот.
— А до точки?
— Ещё минут тридцать, — прикидывает Василий. Но на сей раз он, кажется, не уверен. — Денис, держи чуть западнее, а то можем промахнуться.
Калмыков берёт правее, и тут прилетает три пули подряд, первые две рубят рогоз правее лодки, а вот третья… Третья попадает в цель. Негромкий, почти заглушённый работой мотора щелчок, тем не менее, обратил на себя внимание всех казаков. Пуля сорвала плоскую пластиковую накладку-парапет с левого борта, а затем пошла прямо по стенке, собирая алюминий в гармошку, дошла до сварного шва и надорвала его. Нет, разрыв до ватерлинии не достал, и вода не хлынула в лодку, но всем стало понятно, что будет с ней, если в неё начнут прилетать пулемётные пули. В общем, все и так об этом догадывались, но теперь результат был нагляден. Что называется, налицо.
— Подлюки, они огонь с дрона корректируют, — со злостью говорит радист. — Вот и кладут так точно с полутора тысяч.
Ни прапорщик, ни рулевой в этом не сомневались.
Глава 36
Вроде и спокойный Аким был человек, но, увидав изуродованный борт своей лодки, которой он небезосновательно гордился, он захлебнулся злостью. Едва он удержался, чтобы не расстрелять в «обратку» один магазин. Он даже обернулся и рявкнул:
— Вася, где они?
— Ровно север, прямо у нас за кормой, тысяча сто… — быстро ответил Ряжкин.
«Тысяча сто! Да ещё и через рогоз! Разлёт будет огромный, даже и одной пулей не попасть. Только трата патронов…». И тогда он спрашивает снова, словно малый ребенок, который не может чего-то дождаться:
— Вася, а до точки?
— Да столько же… Две минуты назад спрашивал же…
А тут две пули, едва не цепляя правый борт лодки, бьют воду прямо по курсу лодки, длинные фонтаны желтой воды поднимаются в небо. Вода и ряска залетают в лодку.
«Разнесут лодку! Разнесут…».
А тут ещё Денис его подзуживает:
— Врежь им, Аким. А то они угробят нас.
Хотелось бы ему, но нужно подождать, пока переделанные подойдут поближе. Подойдут поближе. И разнесут всю их лодку на куски. Десяток попаданий по лодке — и все… Нет никакого значения, будут ли попадания в людей, выдержит ли их броня, лодка просто начнёт разваливаться и набирать воду, а потом остановится совсем и утонет. А они, конечно, попадут в лапы этих… Возможно, они уже будут мёртвыми; переделанным — как их называют, ловцам, — конечно, желательно хватать живых, но и свежие трупы им тоже подходят… А может быть, этим просто нужен тот груз, что везут казаки…
Как бы там ни было… что-то нужно было делать. Но что он мог? По сути — ничего, и от этого минутного бессилия у него аж челюсти сводило. Он был пластуном, его военная профессия — штурмы и глухая оборона. А основным оружием были взрывные вещества и их производные.
Взрывчатка.
Ну конечно же… Саблин оставляет винтовку рядом с ногой Калмыкова, а сам перебирается вперёд и достаёт из носового рундука ящик с ремнабором, а оттуда вытаскивает большой рулон отличной клейкой ленты. Он знает, что товарищи следят за его действиями, знает, что положение серьёзное, он видит на правом боковом мониторе, что пули снова режут рогоз в пяти метрах от правого борта, что ещё одна пуля выбивает высокий фонтан из воды и ряски перед носом лодки, и поэтому старается всё делать быстро.
Из оружейного ящика, что они взяли с собой, достаёт брикет взрывчатки, разрывает его и высыпает на дно лодки все двухсотграммовые пачки тротила. Потом быстро вытряхивает из рундука две пустые двухлитровые баклажки из-под воды, этого мало, он берет ещё одну канистру из-под топлива, а потом начинает вязать пачки тротила к баклажкам клейкой лентой.
— А это мысля, — одобряет его действия Ряжкин. — Умно, Аким, умно…
Да и Денис видит, что делает прапорщик. И тоже соглашается:
— Ух, молодец ты, Аким…
Раз нельзя установить мины в грунт, значит он поставит их на воде. Ну а как иначе, они ж пластуны…
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
