не получишь. Из-за чего заиграл новыми красками старый анекдот про сенсея и подворотни[53].
Беречься.
Беречься.
И еще раз беречься. Осторожничая везде, где только это уместно.
Впрочем, тренировки он продолжал.
Куда менее активно, но все же. И общие укрепляющие, работая на турнике с брусьями. И с копьем. И с дротиками, пращей да бумерангом. Выделяя на них совокупно около двух-трех часов.
Ежедневно.
Вернидуб давно уже так не старался. Здоровье не позволяло. Неждан же пусть прислушивался к телу, но все равно — занимался. Из-за чего метал те же дротики уже кардинально точнее и дальше. И в здешнем политическом ландшафте представлял собой весьма нешуточную угрозу. Даже в одиночку.
Да и вообще — за минувший год он подтянулся и окреп. Оброс мышцами. Из-за чего сшитая по осени стеганая куртка уже казалась маловата. И не только она. Хорошо, что сделал с небольшим запасом, который как-то это смог компенсировать.
Вернидуб тоже посвежел.
Большое количество мяса и рыбы в рационе на нем также сказалось. В сочетании с физической активностью, разумеется. Он словно бы скинул несколько лет, немного налившись укрепившимися мышцами…
— Скоро в путь отправишься? — нарушил затянувшуюся паузу Неждан.
— Дня два-три и лед сойдет с реки. Вот через несколько дней после того гости и придут. Ненадолго. А с ними уйду и я.
— Понятно, — кивнул парень. — Жаль.
— Отчего же? Мне казалось, что утомил я тебя.
— Да нет, — отмахнулся Неждан. — Куда там? Мне порой просто очень сложно рассказывать что-то. Вот начну я тебе вещать про сингулярность в период инфляции после Большого взрыва, да квантовые поля. Ты хоть что-то поймешь? Судя по твоем остекленевшему взгляду — не сильно. — усмехнулся парень. — Мне с любым человеком сложно. К тебе я уже привык. Притерся. Да и ты ко мне. Но ты уйдешь. А я сижу и предвкушаю. Невесту, тещу и кучу новых бед. И пытаюсь понять, как бы мне от этого всего умом не тронутся.
— И помощников. — заметил ведун. — Они ведь тоже появятся.
— Ой ли? Лично я не уверен, что наши друзья смогут быстро сговориться с остальными. Помощник он ведь чем жить станет? Правильно. Промыслом. А значит, под удар роксоланов попадает. Кто же родича на это отдаст? Если к осени появятся — уже хлеб.
— Мы же решили бороться. Какое нам дело до этого? — пожал плечами Вернидуб.
— Мы — да. А они? Ты уверен в том, что все решили бороться? И что нет воздержавшихся или отказавшихся? Да и многих попросту не пустят бабы.
— Нет, — твердо произнес ведун.
— Что, нет? — удивился парень.
— Они сами и погонят, впереди иных, — усмехнулся седой. — Ты порой мыслишь, как человек, пришедший откуда-то очень издалека. Не понимающий простых вещей. Любая баба будет радоваться и гордиться тем, что ее сын али муж железо умеет ковать. И семью им обеспечивает. А то и род. Каждый нож — богатство. Каждый серп — отрада. Да и ведуны, как ты, обычно не спешат знаниями делиться. Из многих лишнего слова не вытянешь.
— Конкурс, что ли, начнется?
— Что, прости?
— Конкурс, это когда место одно, а его заняться хотят многие. И между ними борьба начинает.
— Что-то такое, да. — улыбнулся Вернидуб. — То, что ты им передал, осмотрят. А железо твое — доброе. Много лучше того, что из ромеев привозят. Да и то, что наши гости видели, послушают. И думать станут. Мыслю, гадать о том, как тебе отправить больше помощников, а не двадцать семь.
— Так кормить же нечем. Говорили уже о том.
— Это нашим нечем. Но ежели железо пойдет в достатке — его соседям дальним за еду станут передавать. Или даже дальше. Брат мой пытается разузнать о пути на реку, что в море на севере впадает.
— Двину?
— Да, возможно, она и так зовется. Там много кланов. Железо твое доброе. А у них, как ты сказал, есть соль.
— Торговый путь… да… это всегда хорошо, — кивнул Неждан и, перейдя на русский, стал рассуждать вслух. — Так-так. Хм. Армейская норма соли двадцать грамм в день. В год на человека это… это… где-то семь с половиной килограмм. У нас в шести кланах около тысячи семей. Если каждой по тройной пайке, то… хм… получается где-то двадцать две — двадцать три тонны.
— Что ты говоришь? — нахмурился Вернидуб, который все еще совсем не разумел русский язык, понимая лишь отдельные слова и фразы.
— Устный счет. — вернулся Неждан на местную речь. — Пытаюсь понять, сколько от них соли нашим кланам нужно, чтобы вдоволь и с запасом. Получается достаточно терпимо. Пара десятков лошадей на волоке спокойно перевезут вьюками за лето. А если сделать просеку, то за зиму на санях и того меньше коней потребуется. Хотя по уму там бы дорогу ставить вроде ромейской. Но то потом.
— Чудно ты мыслишь…
— Надо еще понять, почем у них там железо. — продолжил Неждан думать вслух. — А лучше не само железо, а изделия из него. Их, мыслю, обменивать будет сподручнее. Ибо железа столько же в них, а ценность выше.
— То далекие лета. — отмахнулся Вернидуб. — По чужим землям ведь идти придется. Да и там — сговориться бы не мешало.
— Но нужно же делать.
— А как же? Обязательно нужно. Только дожить еще надо. А по осени жди набега.
— Не обязательно, — возразил Неждан.
— Правитель ихний не простит Сусагу и Араку утрату
