несколько версий, каждая из них по-своему любопытна, возможно, вы облагодетельствуете меня ещё одной, не менее интересной?
— Нет, — Лэйд невозмутимо сложил руки на груди, — Это не входит в мои планы.
Молуккский Орёл склонил тяжёлую голову, глядя на Лэйда исподлобья. Ни дать, ни взять, большая хищная птица, узревшая не в меру наглую белку, беспечно выбравшуюся погреться на ветку.
— Я думал, вы…
— Бангорский Тигр? Мастер оккультных делишек? Посредник между царством чопорного британского здравомыслия и тёмными божками этого острова? Всё верно. Я выполняю эту работу — в те времена, когда не занят в лавке, взвешивая чай и упаковывая маргарин. Один из ваших гостей, мистер Ледбитер, не устаёт напоминать мне, что я лавочник, отчаянно надеясь уязвить меня этим. И, знаете, что? Я готов тысячу раз с этим согласиться. Прожив на острове четверть века, немудрено не вжиться в свой маскировочный покров. Знаете, что говорят про лавочников в Миддлдэке?
— Нет.
— Мы, лавочники, недалёкий и прижимистый народ. А ещё у нас есть чувство собственного достоинства, которое многие принимают за чванливость. Мы не любим выставлять себя на посмешище.
* * *
Глаза мистера Гёрни несколько раз озадачено моргнули.
— Позвольте…
— Представление было занятным, я сполна им насладился, — Лэйд вежливо кивнул, — Задумано изящно и исполнено не без фантазии. Но, пожалуй, хватит. Вы ведь не думаете, будто я поверю во всю эту ерунду?
— Что вы называете ерундой, мистер Лайвстоун? — холодно осведомился он.
— Да всё то, что мы услышали в этой гостиной. Преданный слуга, отчаянный крик, странная монета, зажатая в окостеневшей руке… Материал для неплохой мистерии, но не более того. Мне даже кажется, я читал что-то подобное у Мейчена[124]. Могли бы придумать что-нибудь покрепче и посвежее. Не говоря уже о том, что будь это в самом деле так, ваш славный дом давно был бы оцеплен двойным крысиным кордоном, а полковник Уизерс-Уинтерблоссом, надо думать, уже деликатно стучал бы тросточкой в вашу дверь. Кроме того…
— Да?
Лэйд усмехнулся.
— Я ведь сразу заметил, что за публику вы здесь собрали. Здесь нет ни единого специалиста своего дела — кроме меня, разумеется. В такой компании было бы неплохо переброситься в картишки или распить бутылочку-другую, но это не профессионалы, это никчёмные дилетанты, мнящие себя великими специалистами. Ради Бога! Я с первого взгляда понял, с кем идею дело, едва только зашёл в эту комнату. Суфражистка, считающая себя ведьмой, в душе обиженная на весь род людской. Никчёмный профессор, разочаровавшийся в науке, одержимый какими-то чудодейственными лучами и снедаемый местью. Сладкоголосый бездарь, мнящий себя великим оккультистом. Пара мясников с гарпунами… Ах да, ещё знахарь-полли, который готов приносить жертвы паровой молотилке, а при виде локомобиля того и гляди хлопнется в обморок. Чёрт, отменная компания! Собрать такую, верно, не проще чем флеш-рояль в покере! Бьюсь об заклад, вы разослали по меньшей мере две дюжины визиток, но ни один серьёзный специалист не клюнул на этот фокус с мрачными намёками. Неудивительно, что вам удалось собрать в своей гостиной всякий сброд!
— И вас, мистер Лайвстоун. Не так ли?
— И меня, — согласился Лэйд, — Считайте, вам повезло. Последние дни я маюсь попеременно меланхолией и подагрой — чёртовы весенние скачки погоды всегда скверно действуют на меня. Кроме того, Скар Торвальдсон слёг с лихорадкой, а старикашка Маккензи поглощён ремонтом в «Глупой Утке», так что мне даже не с кем разложить карты. В свете этого ваше приглашение показалось мне вполне приемлемым. Знаете… Я не думаю, что вы задумали это чтобы развлечь себя. Вас в самом деле прозвали Молууккский Орёл и, верно, не за легкомысленность. Думаю, вы просто хотели повеселить ваших приятелей-банкиров. То-то они надорвут себе животики, слушая как самозваные маги и прорицатели разглагольствуют о невесть каких материях и воображаемых чудовищах! Признавайтесь, вы ведь записываете всё, что здесь происходит, а? В каком-нибудь шкафу у вас сидит гном-стенографист?
Ледбитер ощутимо напрягся на своём месте и сам начал оглядываться.
— Чёрт! Это правда? Вы сыграли с нами такую шутку?
— Там… — сдавленно произнёс Блондло, вытягивая дрожащую руку по направлению к серванту, — Я сразу увидел странный рисунок электро-магнитного спектра, но подумал, что…
Воган внезапно рассмеялась. От её смеха Лэйд ощутил змеящиеся между лопатками ледяные молнии — ровным счётом ничего хорошего этот смех не возвещал.
— Так это всё игра, мистер Гёрни? Вы решили позабавиться за наш счёт? Подкинуть нам фальшивку, столкнуть лбами и потешаться, наблюдая за тем, как мы грызёмся? Что ж, прелестно придумано. Но, кажется, я знаю, как сделать эту игру ещё более захватывающей…
Она подняла затянутую в перчатку руку, сложив пальцы так, словно собиралась осенить всех присутствующих крестным знамением. По её бледному лицу скользнула недобрая улыбка. Почти тотчас мирно гудевшие над головой гальванические лампы замерцали, погрузив гостиную в подобие грозовой ночи, озаряемой разрядами молний — чертовски неуютное подобие.
Лэйд отчётливо слышал, как загудело оконное стекло, а штукатурка на стенах зловеще затрещала, точно её коснулись тысячи крошечных острых ножек. Это было жутковато — комната будто наполнялась злыми нетерпеливыми энергиями, заставляющими кисти скатерти дрожать в воздухе, а мебель в комнате — беспокойно поскрипывать, будто от лёгкого морозца.
Мистер Гёрни изумлённо вскрикнул, наблюдая за тем, как на тыльных сторонах его ладоней встают дыбом, гальванизируясь, волоски. В гостиной отчётливо запахло серой, по углам побежали, источаемые невидимым пламенем, струйки зловеще извивающегося дыма.
Неплохо, подумал Лэйд. Достаточно внушительно, чтоб произвести впечатление на компанию старых дев или какого-нибудь суеверного дряхлого маразматика. Эта женщина в самом деле мнила себя ведьмой, а Он был столь щедр, что наделил её крохотной частицей своего могущества, то ли забавляясь, то ли преследуя свои, одному Ему ведомые, цели. Вполне вероятно, она способна выжать из себя десяток-другой эффектных фокусов, от которых у старого банкира сделается обморок — левитирующие салфетки, вспыхивающие в воздухе огни, откалывающаяся штукатурка… Но лучше бы до этого не доводить.
Сервант, на который указывал Блондло, заходил ходуном, точно его раскачивала целая армия лилипутов, из щелей показался дымок, дерево опасно захрустело, отделяясь от выворачиваемых петель. Наконец он лопнул с негромким яичным треском, распадаясь на части, и сделалось видно небольшую машинку с помятым медным раструбом, внутри которой натужно вращался покрытый воском барабан. Под взглядом Воган, в глазах которой плясал чёрный огонь, машинка задребезжала и лопнула, прыснув в стороны мелкими металлическими потрохами.
На улице что-то тяжело громыхнуло — точно с грузового локомобиля небрежные грузчики прямо на мостовую швырнули несгораемый шкаф. От этого звука сам Лэйд едва не вздрогнул. Видно, всплеск магических сил Воган был столь силён, что добрался даже до улицы и учинил там некоторые разрушения. Завизжала удирающая прочь дворняга…
Мистер Герти, наблюдая за жуткими трансформациями, происходящими в его гостиной,
