счастливым, скажи мне?! Тебя, меня, Кристину или ребёнка?!
— Не вижу я тут счастья, Костя!! Ни при каком раскладе! — срываюсь я на крик. — Да у меня в голове не укладывается, как ты вообще мог мне такое предложить… Да я совершила ошибку и наплевала на все свои жизненные установки, связавшись с тобой. Но это не значит, что у меня совсем нет совести! Что у меня… что у меня совсем отсутствуют базовые моральные принципы!
— Лер, что ты несёшь?!!
— Кость, если в браке есть проблемы, всегда виноваты оба. Что у вас там произошло и что пошло не так, я не знаю… Я в это никогда не лезла, никогда не выпытывала у тебя причины. Мне это было не нужно. Если ты решал свои проблемы и восполнял то, что тебе не хватало с помощью наших отношений — ок, это твой выбор, твоя ответственность. Так же как и моя ответственность, что я связалась с женатым. Но продолжать эту связь, зная, что там растет твой ребенок… Знать, что я лишаю его той любви и того внимания, которое ты, как отец, должен ему уделять… Нет, я не могу на это пойти! Есть какой-то предел тому, что мы творим, Кость. Вот это — мой предел!
— Почему у тебя в голове какие-то извращённые понятия, что я бросаю ребёнка? Или что он будет расти без моего внимания или поддержки? Зачем ты сразу принимаешь решения, даже не выяснив до конца всю ситуацию?! — в отчаянии проговорил Захаров.
— Да что тут выяснять?! Ты здесь, а я в Питере. Или я бросаю всё и переезжаю к тебе, или ты оставляешь ребёнка и перебираешься ко мне в Петербург. И в каждом из вариантов ты всё равно разрываешься между мной и ребёнком! И не забывай про свою жену, Кость! Неужели ты правда думаешь, что она так легко тебя отпустит?!
— С Крис мы пришли к соглашению.
— Ха! Со своей совестью ты тоже придёшь к соглашению? — выпалила я, в очередной раз закипая от злости и бессмысленности всего происходящего. Весь этот разговор казался одной большой ошибкой, который поселил у меня внутри лишь хаос и раздрай. — Кость, извини, но я не собираюсь бросать свою работу и своих друзей, чтобы переехать к тебе в Сибирь! Ты сможешь договориться со своей совестью, что твой ребенок растёт где-то там без тебя?
— Почему ты даже не допускаешь мысли, что я не планирую его оставлять? Что он может остаться со мной?
— Кость, ты дурак?! — ахнула я. — Ребёнок, а тем более новорождённый привязан к матери и должен быть с матерью! Это даже я знаю! Да это все знают! Ты что хочешь отобрать ребёнка у своей жены?!
— Ну вот опять я в твоих глазах какой-то монстр, — грустно рассмеялся Захаров, на несколько мгновений устремляя свой взгляд куда-то вдаль, в сторону леса. — И снова ты делаешь какие-то выводы, хотя ничего ни хрена не знаешь о моём браке. И о моей жене тоже. А впрочем, ты никогда и не хотела узнавать… Тебе же это всё было не нужно. Вот это ты очень верно подметила, Лер.
— Ты из меня виноватую решил сделать?!
— Я не ищу сейчас ни правых, ни виноватых, — покачал головой Костя, — Я просто предложил тебе начать всё сначала. Быть вместе по-настоящему. Начать писать нашу историю заново. Да, она не будет простой, и начало у нас с тобой нестандартное. Я это всё понимаю, Лер. И я знаю, что нас ждёт впереди много трудностей, но и счастья впереди тоже может быть много… Очень много! Гораздо больше, чем если мы сейчас вычеркнем друг друга из своей жизни.
— Кость… — слова вновь оседают у меня внутри горьким комом, от которого стало трудно дышать.
— Лер, ну может, хватит уже врать самой себе? Неужели ты хочешь сказать, что все эти годы ты была со мной, изо дня в день нарушая свои грёбанные принципы, просто так, по приколу? Лера!! Да очнись ты уже наконец! И посмотри правде в глаза хотя бы раз в жизни! Неужели тебе так сложно признаться?!
— В чём? В чём я должна тебе признаться?! — впиваюсь в Захарова отчаянным, диким взглядом. Пытаюсь сопоставить в уме, всё то, что он мне сейчас говорит. Но, откровенно говоря, получается плохо.
— Что я тебе нужен.
Я справлюсь со всем, если ты будешь рядом, если… если я и правда тебе нужен…
Нужен, нужен, нужен…
К чему это всё?! Зачем ему вытаскивать наружу то, что творится у меня внутри? Зачем он заставляет меня обнажать свою душу? Что это изменит для нас, если исход этого разговора уже очевиден?..
— Почему тебе это так важно? — севшим голосом спрашиваю я. Злость и былой боевой запал, куда-то ушли. Растворились вместе с последними лучами зимнего солнца, которые больше не освещали округу. — Ты ведь не первый раз мне про это говоришь…
— Потому что все эти годы я ждал, что ты признаешься, что тебе не всё равно. Что тебе на меня не плевать.
— Что?!
— Лер, ты установила правила, установила границы. Но есть вещи, которые не подвластны ни тебе, ни твоим правилам. Это чувства, Лер, — по губам Кости скользит улыбка, но она какая-то отчаянная, горькая. — Ты думаешь, я сам знал, что так всё получится? Что я тебя полюблю? Что готов буду оставить всё ради тебя? Ни хрена я ничего не знал, Лер! Хотя нет — знаешь, я вру. Я с самого начала понимал, что всё идет не по привычному сценарию. С самой первой секунды, как увидел тебя. Это было что-то другое. И относился я к тебе не так, как к другим. Но о последствиях я тогда не думал, Лер, это правда. И что я буду унижаться перед тобой вот, как сейчас, просить тебя хоть чуть-чуть открыть своё сердце… Вот говорю и самому смешно. Точнее и грустно, и смешно. Что ты там про меня думала, когда мы познакомились? Что я просто хочу затащить тебя в постель? А так оно вначале и было, Лер. Но ведь было что-то ещё помимо секса. То, что и перевернуло всё с ног на голову… Ах, да! Ты ведь ещё была уверена, что помимо тебя у меня в каждом филиале с десяток баб, которые ждут моей командировки. А они были, Лер. Были да всплыли — просто взяли и как будто стали исчезать из моей жизни с тех пор, как я встретил тебя. Потому что всё время хотел увидеться с
