Причем не с любым Хозяином желаю говорить, а со вполне себе конкретным. И за это общение я готов хорошо заплатить.
— Широко шагаешь, Хранитель, смотри штаны не порви. — Павел благосклонно кивнул официанту, который принес нам жареный сулугуни на широких деревянных тарелках. — Диди мадлоба!
— Араприс, — белозубо улыбнулся тот и добавил уже по-русски: — Хинкали нести?
— Ауцилеблад, — сообщил ему Павел, кивнув.
— Ты грузинский знаешь? — уточнил я, когда официант отошел.
— Немного, — подтвердил оперативник, снова берясь за столовые приборы. — С нашей жизнью хочешь не хочешь на всех языках хоть немного, да научишься общаться.
— Так что с моим вопросом? — решил не отступать я. — Поможешь?
— Скажи, а вот ты попки от хинкали ешь? — поинтересовался Михеев. — Я про хвостик, за который их держать надо. Просто тут кто как, понимаешь? Я вот их не употребляю, а Женька Мезенцева из нашего отдела трескает будь здоров как. Хотя она, ради правды, все ест, что ни дай. Гвозди подсунешь — и их сожрет. И ведь хоть бы грамм веса прибавила, зараза такая. Что-то у нее не то с метаболизмом, как мне думается.
— Можно только позавидовать Женьке Мезенцевой, — признал я. — Паш, со мной такие номера не проходят, так что не надо уводить разговор в сторону. И вообще — все же просто. Да-да, нет-нет. Если в приоритете последний вариант — ты скажи, никаких обид не будет. Мы не дети из ясельной группы.
Молчал оперативник, сопел, жевал сочный сулугуни, макая его при этом в соус, а после принялся за вышеупомянутые хинкали, которые нам подал улыбчивый горбоносый официант.
— Какое именно кладбище? — наконец спросил оперативник у меня, доев третий хинкал. Я ответил, он усмехнулся и произнес: — Ну-ну.
И принялся дальше уписывать ароматную снедь, словно ничего и не спрашивал.
Если совсем напрямую — было у меня огромное желание положить на стол денежку за еду, встать и уйти. Не по мне эти игры, потому что не понимаешь, чего именно хочет человек. То ли он нервы тебе мотает, то ли цену себе набивает, то ли еще что… Собственно, лет пять-семь назад я так бы и поступил, но сейчас я стал старше и, надеюсь, умнее, потому сидел напротив жующего оперативника и лениво ковырял вилкой в своей тарелке.
— Зря не ешь, — заметил это Павел. — Готовят тут подходяще, мне нравится.
— Не сомневаюсь, — отозвался я. — Просто аппетита нет.
— Значит, мало движешься, — назидательно произнес Михеев. — Вот я неустанно бегаю, что твоя блошка по песику, потому есть и спать хочу постоянно.
Он расправился с едой, запил ее остатками компота, ослабил ремень на джинсах и удовлетворенно выдохнул:
— Уффф! Вот теперь — хорошо.
— Ну хоть кому-то, — не удержался от шпильки я.
— Хорош язвить, — попросил меня сотрапезник. — Ни к чему это сейчас. Не в смысле — я обижусь и уйду, просто ситуация не располагает.
— Рефлексы, — пояснил я. — Не всегда могу их контролировать.
— Тренируйся, значит. В твоих нынешних реалиях за неверно сказанное слово или поступок запросто могут глотку перекусить или сердце вырвать. В самом прямом смысле. Некоторые фразы и интонации, которые обычные люди просто мимо ушей пропускают, относя их к словесному мусору, в твоем новом мире могут послужить поводом для смертной вражды или чего похуже.
— Куда уж хуже? — опешил я. — Смертная вражда!
— Есть куда хуже, — заверил меня оперативник. — Смерть тела неприятна, но смерть или рабство души куда хлеще. Ладно, это все отвлеченные разговоры. Валер, повторю вопрос — на кой тебе эта побрякушка? Я просто понять хочу, это для меня важно.
Я помолчал с минутку, а после взял да и рассказал ему все. И про коп в старой деревне, и про лес, и про Великого Полоза, и про то, какой урок тот мне задал. Собственно — а что тут такого? Невелик секрет, на самом деле.
— Теперь понятно, — кивнул оперативник. — Что-то подобное я предполагал с самого начала, а у Ростогцева в этом убедился окончательно. Ну а с чего бы молодому парню побрякушки старые под себя грести? Не тянешь ты никак на коллекционера или собирателя древностей. А теперь ясность появилась, обоснованность поступков. Великий Полоз, значит? Давно о нем не слышал.
— Очень умирать по осени не хочется, — произнес я. — Потому кровь из носу надо эту подвеску из могилы изъять, причем относительно законным путем.
— Молодец, кстати, что сам на могилу с лопатой не поперся, — похвалил меня оперативник. — Или местную бичеву для этой акции не нанял. Хозяева кладбищ славятся не только своим скверным характером, но и редкостной мстительностью. А тут еще и место старое, что совсем уж паршиво.
— Если не секрет?
— Чем старее погост, тем сильнее его Хозяин. Чем сильнее Хозяин, тем непомернее его эго. То есть они очень сильно любят себя и не любят всех остальных. Нет, в переговоры вступают, если правильно себя подать, но навстречу идут только тогда, когда видят в этом какую-то выгоду. Ну или если их к тому обязывают определенные обстоятельства. Н-да… Чуть бы раньше тебе этим делом озаботиться, приятель? Обитал тут у нас один молодой да ранний ведьмак, с ним можно было договориться. Он еще на сторону Ночи целиком не перешел, людское в нем перевешивало ведьмачье, может, и помог бы тебе по доброте душевной, подкрепленной хорошим гонораром.
— Смолин? — уточнил я. — Александр? Да, мне Стелла про него рассказывала. Но он, насколько я понял, уехал невесть куда, потому чего о нем говорить?
— Это да, — согласился Михеев.
— Значит — нет? — подытожил я. — Верно мной все понято?
— Не гони коней, — посоветовал мне Павел и встал из-за стола. — Закажи лучше кофе. И мне еще пару пирожных «шу» попроси принести. Я их очень люблю.
Звонить руководству пошел. Михеев, собственно, это и не скрывал, доставая на ходу смартфон. Разумно, я на его месте поступил бы так же.
Отсутствовал он недолго, буквально пару минут, я за это время заказать кофе и десерт только и успел.
— Знаешь, Хранитель, я вокруг да около ходить не люблю, — усевшись на свое место, сообщил мне Михеев. — Нифонтов — тот бы непременно закрутил вокруг тебя какую-нибудь интригу с далеко идущими и даже ему самому не до конца понятными целями.
— Нифонтов? — уточнил я.
— Коллега мой, — пояснил Павел. — Не знаю, откуда у него взялась эта страсть к ловле рыбы в мутной воде, изначально такого в нем не наблюдалось. Попомни мои слова, приятель — он еще мной покомандовать успеет, не иначе как со временем в руководители отдела выбьется. С подобными закидонами только в начальство идти.
— Не вижу
