который называет себя Пауком, скажите, что от меня. Вот… ладно, мой второй пилот вам лучше объяснит.
Джек сделал шаг назад и повернулся к Фред. Та быстро замотала головой.
– Фред…
– Нет.
– Скажи: «Да, капитан».
Она насупилась и со стиснутыми зубами промычала то, что попросили.
– Эй. – Джек обнял её за плечи, продолжив странный обмен короткими словами, который со стороны никто не понимал.
– Прости меня. – Фред часто задышала. – Я не говорила, но всё думала. Прости, если бы не я, то ты оказался бы не в этом ужасном месте, а там, где нужно, – с ними.
Она неопределённо махнула рукой.
– А как же судьба?
– Бесит меня!
– А меня больше нет. Я рад, что всё сложилось именно так. Фред… Пенни. – Джек быстро тронул губами её лоб. – Ты – маяк. Что бы ни случилось, не переставай светить.
Фред одновременно всхлипнула и нахмурилась.
– Не нужно тут со мной прощаться, – пригрозила она.
Джек улыбнулся и доверительно прошептал:
– Я не прощаюсь.
Он отошёл ещё на несколько шагов. Лея, разумеется, стояла в стороне – подальше от невоображаемого дракона. На её бледном лице сейчас особенно ярко выделялись веснушки (за последние дни, проведённые на солнце, их количество увеличилось до пяти), раскосые янтарные глаза и резко очерченные, но вместе с тем мягкие губы. Джек смахнул с ресниц остатки солёных капель.
– Сейчас? – спросил он. – Всего раз. Всего один настоящий поцелуй. Пожалуйста.
Джек не приближался, позволяя ей самой сделать шаг. Но Лея его не сделала. Она отвела взгляд и произнесла, кажется, беззвучное «нет».
– Ну, нет так нет.
Джек снял со спины лук с колчаном и опустил к её ногам. Сверху положил меч. Он снова подошёл к Тарквину с Саймаком, с хмурой улыбкой кивнул обоим и передал им рюкзак с подарками из другого мира. Объяснять не стал, не смог – сами разберутся.
А дальше всё было просто. Джек развернулся и побежал. Ветер улёгся, палило полуденное солнце, но ледяная стужа пробиралась под одежду и куда-то под кожу. Нет так нет. Нет – не думать, нет – не останавливаться. Из голого выступа у самого края торчал над бездной дикий шипастый кустарник. Джек криво улыбнулся ему. Когда до обрыва оставалось не больше десяти шагов, Джек закрыл глаза и продолжил бежать так – бежать, пока ноги не ощутили под собой пустоту.
18. Одиночество
Джек не спешил открывать глаза. Уже то, что эта опция была доступна и Джек о ней раздумывал, здорово подбадривало, так зачем рисковать? Проснёшься неосторожно, а вокруг всё не такое, как ожидалось.
Джек не спешил… Не боясь подхватить воспаление лёгких, он лежал на очень холодном и очень твёрдом и думал: какова вероятность, что это что-то другое очень холодное и твёрдое. Во всяком случае, палец, который ткнул его в щёку, и несмелое покашливание явно были те самые.
– Кхм, мистер Сандерс?
– Я разве не уволил тебя, Ковальски? – рявкнул Джек. – Завязывай уже с мистерами.
Пришлось с хрустом отлепиться ото льда, сесть и всё-таки открыть глаза. После черноты, в которую сиганул Джек, белизна ослепляла. О, он уже бывал здесь, он помнил акварель деревьев на полотне монохромного неба.
– Джек?
– Да, Кларк?
– А мы живы?
– Да, Кларк.
Вон, впереди пещера с гигантскими острыми сосульками на потолке. Джек не забыл. И ему точно не требовалось оборачиваться, чтобы описать…
– А что с моей сестрой?
Кларк сидел на корточках, обхватив руками свои колени, и раскачивался.
– Морн забрал её. Но теперь он ничего не сделает. – Джек говорил уверенно, хотел бы и чувствовать так же.
– Пенни…
– Всё хорошо. Появились наши друзья, а когда они рядом, ничего дурного не случится. Давай-ка, поднимайся.
Джек встал и помог Кларку. Эмоции постепенно притуплялись и теряли обогревательную способность. Губы Кларка посинели, а нос выглядел ледышкой, которая вот-вот отвалится.
– Так, а вы почему здесь? – Кларк широко раскрыл глаза и тут же подозрительно сузил их до щёлочек. – Вряд ли мы живы, конечно. Я-то понятно, но вы? С вами что? Вас… убили?
И снова широко раскрытые в ужасе глаза.
– Да живы мы, – заверил Джек. – И меня это обстоятельство вполне устраивает, так что предлагаю продолжить беседу в тепле.
– Вы прыгнули… за мной?
– А кому бы ты иначе задавал все эти вопросы?
Они уставились друг на друга. Кларк вроде поверил, но не обрадовался, а как-то поник.
– Зря вы это. – Он втянул голову в свой красивый бирюзовый воротник. – Не заслужил я.
Ну-у, началось.
– Пошли. – Схватив Кларка за локоть, Джек потащил его по скользкой глади замёрзшего озера. Перед ними уже вырос замок, такой же серый, как небо вокруг. Фасад почему-то молчал сегодня. Неужели озеро промёрзло до самого дна и застыли течения, которые музыкой толкали воздух по медным трубам? И где молчаливые великаны в тяжёлых шубах, которые встречают гостей? Джек прибавил шагу.
Тем временем Кларк не молчал.
– Как я себя вёл? Совсем крыша поехала… Нет, это жалкое оправдание. В трезвом уме я был – понимал, что говорю и делаю. Пенни обижал… Кретин! – Он несколько раз стукнул себя кулаком по лбу.
– Можешь бить себя, быстрее согреешься. – Джек ещё ускорился, а тут и Кларк притих, заметив, наконец, широкий вход под аркой и каменного дракона, обвившего колонну. – Но учти: под, кхм… чары Морна попадали люди и старше, и опытнее.
И умнее.
– Чары, – пробормотал Кларк горько. – Всё я понимал. Просто хотел больше не быть неудачником.
Позабыв о холоде и неожиданных сомнениях, Джек остановился. Он развернул Кларка лицом к себе и уже без шутливых оттенков произнёс:
– Ты знал, что Фред считает тебя самым удачливым из всех?
– М-меня?
– Тебя, да. И ты кретин, что не понял этого. Ну да ладно, успеешь ещё. – Джек опустил руку ему на плечо. – Но ты вроде научился различать друзей и врагов… Скажи мне, Кларк, что он с тобой сделал?
Кларк сначала съёжился весь, а потом бросил резко, скрывая обиду за злостью:
– Я им ничего не сказал!
– Я не об этом…
– Мы были у судьи той провинции. Это его люди нашли меня в пещере. – Кларк затараторил, совсем как в прежние мирные времена. – Морну были нужны все тайные ходы, чтобы найти вас. А я знал, я хорошо запоминаю такое. Но я не сказал!
Джек легко встряхнул его и с нажимом повторил:
– Кларк, я этого не спрашивал. Ты знай просто, если захочешь поговорить о том, что случилось, приходи сразу ко мне. Ладно?
Дождавшись несмелого кивка, Джек двинулся дальше. Подошвы перестали скользить, похрустели
