Эмерсон подскочил в шезлонге, сдвинул шляпу на затылок.
– Откуда ж мне было знать, что у нее от Атии остался целый склад этой отравы? Говоришь, ты все знала? Вот и предупредила бы! Кстати, Пибоди... раз уж речь зашла... Ты-то почему заподозрила леди Баскервиль? Только предупреждаю – без ссылок на интуицию! Не поверю!
– Интуиция тоже не подвела. Но главное – безупречно прибранная кровать Артура. К тому же мне,дорогой Эмерсон, легко понять женщину, которая решила убить своего мужа.
– Неужели? – Эмерсон устроился поудобнее и снова надвинул шляпу на глаза.
– У нас остался еще один неясный момент.
– Да?
– Той ночью ты засыпал на ходу... И не возражай! У тебя язык заплетался и колени подкашивались еще несколько часов! Вопрос – что ты подсыпал в мою чашку?
– Чушь несусветная, – пробормотал Эмерсон, ерзая как на иголках.
– В отличие от тебя я догадалась, что леди Баскервиль может устроить что-нибудь в таком духе, – ты был ей нужен беспомощный и неподвижный. Вот я и выпила твой кофе, как... как героиня детективного романа. А ты проглотил мой. Повторяю вопрос: что ты подсыпал в мою чашку?
Эмерсон хранил молчание. Я терпеливо ждала чистосердечного признания. И дождалась-таки.
– Сама виновата. Сидела бы тихо-мирно дома, как послушная девочка...
– Ага! Значит, ты подсыпал опиум мне; леди Баскервиль позаботилась о твоей чашке и чашке О'Коннелла. Отлично, отлично! И ты еще смеешь обвинять меня в беспечности? Представь на минутку, что леди Баскервиль решила и меняусыпить... Вторая порция опиума, думаю, положила бы конец моим ночным прогулкам раз и навсегда!
Эмерсон выпрыгнул из шезлонга как ошпаренный, шляпа вспорхнула и приземлилась на голову одной из наших подопечных. Мумия в шляпе – забавное зрелище, но мне было не до смеха. Эмерсон посерел, позеленел, почернел...
– Боже, Пибоди! – Он схватил меня в охапку. – Что же я мог натворить! Кровь в жилах стынет... Ты простишь меня?!
– Уже простила! – Я обхватила мужа за шею.
– А знаешь, – спустя несколько секунд заявил Эмерсон, – мы в расчете. Ты пыталась меня застрелить, а я – тебя отравить. Все-таки отличная мы с тобой парочка, Пибоди!
Ну как против такого устоишь? Моему смеху вторил раскатистый хохот Эмерсона.
– Не спуститься ли нам в каюту, Пибоди? Пусть наши друзья... – он кивнул на мумии, – немного поскучают в одиночестве.
– Чуть позже, Эмерсон. Бастет только-только просыпалась, когда мы выходили, ей нужно время, чтобы прийти в себя.
– И что меня дернуло потащить этого зверя в Англию, – пробурчал Эмерсон и тут же ухмыльнулся: – Ха! Вот будет компания для Рамзеса! Интересно, кто кого, а?
– Ставлю на Бастет! К следующему сезону наш сын будет в отличной форме!
– Ты считаешь...
– Разумеется. Сам подумай, Эмерсон! Луксор превратился в настоящий курорт! Мальчику там будет гораздо лучше, чем в мерзком английском климате.
– Пожалуй, ты права, Пибоди.
– А я всегда права. Где собираешься копать?
Эмерсон стащил шляпу с головы мумии, нахлобучил на лоб и задумчиво ткнул пальцем в подбородок.
– Боюсь, Долина Царей себя исчерпала... Разве что двинуть на запад? Нужно бы связаться с Вандергельтом. Только вот что я тебе скажу, Пибоди...
– Да?
Заложив руки за спину, Эмерсон прошелся взад-вперед по палубе.
– Помнишь ту золотую подвеску, которую мы нашли на останках грабителя?
– Спрашиваешь!
– Мы прочитали на ней имя Тутанхамона...
– ...решили, что это его гробница, и ошиблись. Со всяким может случиться.
– Само собой, Пибоди, само собой... Но вот что меня смущает... Как думаешь – могла ли шайка воров ограбить за ночь сразу два склепа?
– Разве что эти два склепа соединялись между собой, – рассмеялась я.
– Ха, ха! Исключено! Нет, в Долине больше искать нечего. Но мне кажется, я что-то упустил...
– Не может быть, мой дорогой Эмерсон! Но у нас всегда остается шанс это проверить.
– Ты как всегда права, дорогая моя Пибоди.
