Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
плюс ещё два копчёных. Ната все свои вещи в чемодан переложила, а вещмешок мне, вот в него и убирал покупки. Взял десяток варёных яиц, и две бутылки газированной воды. Плюс бидон молока на пять литров. Бидон выкупил, дома всё сгодиться. Ну и перочинный нож, хорошо заточенный. А то даже хлеб и сало резать нечем. Не всё понятно ушло в вещмешок, большая часть в хранилище. Остальные нам в дорогу до Харькова. Подумав, всё же продал нательное бельё и темно-синие галифе с милиционера. Также легко ушли, и вопросов не задавали. Хорошая одежда тут ценилась. Так что наличка была, почти восемьдесят рублей оставалось после покупок. Вернувшись за Натальей, я ей два пирожка с яйцом и зелёным луком принёс и кружку молока, сам уже поел, и сидел рядом, пока она завтракала. Да, купил пяток газет, замена туалетной бумаги. Всё это в вещмешке. Вот так и дошли до вокзала, где и ожидали поезд, щёлкая семечки. Я купил целую сковороду, ещё горячих, большую часть в хранилище, но в пару газетных свёртков отсыпал, себе и сестре.
В принципе, дальше только и ждали поезд, сидя в тени на перроне. Буфет на вокзале не работал, я бы ещё что прикупил, но пополнять хранилище буду, как Нату в училище устрою, пока не до этого. Вот так поезд пришёл, у нас пятый вагон, от паровоза шёл, верхняя полка, не так и далеко от туалета. Однако, когда мы зашли, старый плацкарт, оказалось, что полка занята. На ней лежал старичок, седой. Внизу тоже занято было, трое на нижней слева и четверо на нижней справа сидело. А на второй верхней, какая-то старушка.
— Доброе утро, дед, — вполне приветливо поздоровался я. — Пора место освобождать, у нас билет на него.
А тот вдруг начал материться, поносить нас по матушке и батюшке. Что мы старость не уважаем и всё такое. Наталья аж отшатнулась, а у меня улыбка пропал с губ. Я тут же вскочил ногами на нижние полке и показал деду патрон от «Нагана», но так, чтобы только он видел:
— Хочешь, чтобы я достал то, куда вставляют этот предмет? А потом прижать к животу и использовать. Раз пять? Пошёл вот, мразь старая.
Всё это я ему прошипел чуть не в лицо, и стоит отметить, что пассажиры снизу молчали, только старушка забеспокоилась, похоже это жена старика, начала нас успокаивать. А тот, изучив мой лицо в синяках, и взгляд, быстро освободил место и куда-то убежал. Явно жаловаться.
— Умею я со стариками разговаривать, — улыбнувшись Наталье, стал помогать убирать вещи.
Причём, вещевая полка полная, кто-то много вёз вещей. Ничего, часть снял и спустил на пол, под ворчание одного из парней на нижней полке, на просьбу предъявить билет в это купе, тот заткнулся. Вот и всунул свой чемодан. Вещмешок пока на спальную полку, мы ещё обедать будем, уже через два часа. Так что начали устраиваться. Наталье освободили место на той полке, где трое сидели, а я забрался на нашу, и пока лёг, скинуть сандалии не забыл. Тут поезд тронулся, стоянка всего десять минут, но вскоре вернулся старик. Да не один, с милиционером. Ожидаемо. Обыск почти полчаса шёл, ничего у нас не нашли. Я же говорил что старик вредный, врёт постоянно, и нашу полку хотел занять, а нас прогнать, а мы не ушли. Причём, верили мне, а не старому. Похоже, тот милиционера достать успел. А так всё ясно, старики смогли найти только один билет, или деньги пожалели, и собирались в наглую отжать полку у других пассажиров, но со мной такой номер не прошёл. Вот так и катили. Оба старика худые, с трудом, но на одной полке уместились. Мы пообедали, и тоже вместе легли. Да, проехали нашу станцию, и дальше. А жаль, что сойти не мог. Уголь место занимал, спрятал бы где, прикрыв, до схрона далеко, потом доставил бы на место. Пока ехали немало общались. Наталья про то, что мне память отшибло, знала, уже не удивлялась вопросам. Кстати, выяснил, что с углём я мог попасть впросак. Спросят, откуда взял, а что отвечу? Документов о покупке или записи в автолавке на заказ, не было, а значит воровано. Это отслеживают. Надо будет озаботится такой бумагой. Не подумал. Вот так и катили. Я выяснял, что из вещей в хозяйстве есть, что закупить и привезти родным, ну и обсуждали поступление Наты в училище.
Ехали всё ночь и часть дня, в два час дня прибыли на место. А ветка была через Умань, Днепропетровск и там на Харьков. Я пару раз выходил, не только в туалет. Вернулся с двумя арбузами. Сами поели и соседей угостили. Старик наглый, на арбузы тоже нацелился. Он на хвост старался упасть всем кто припасы доставал, даже к нам. Хотя я видел, у старушки запасы были, и даже получше, чем у нас с Натой, но уловив мой недобрый взгляд, отступил. А арбузы с полей нашего совхоза. Всё же это совхоз, как Ната сказала. Мы пока шли до станции, я якобы отбегал до ветру, и собирал бахчевые, пятнадцать штук арбузов и шесть дынь в хранилище было, также подкопал пяток кустов с картошкой, крупная такая. Четыре десятка набрал. Правда, сырая. Отварить ещё надо, но сделаем. Так что неплохо ехали, одни пассажиры сходили, другие заходили, много безбилетников. К нам военный подсел, офицер, капитан-интендант. Билет на нижнюю полку, разогнал зайцев и спал себе до Харькова. Он туда-же ехал. Стрики тоже. Мы немало эшелонов видели, солдат везли домой, демобилизовали, да и вообще военных эшелонов хватало. А пока отойдя от вокзала, и осмотревшись, я сказал Нате:
— Ну что, на речку купаться, как и договорились? Потом жильё искать.
— Идём. После поезда себя такой грязной ощущаю.
— Жара и духота, не удивительно. Идём, вот речку видно, синеет водой.
Пока шли, с интересом крутили головами, Харьков сплошная стройка, отстраивали после войны, я даже видел команды немцев, из пленных. Под конвоем, строили несколько двухэтажных многоквартирных домов. А так дошли себе до берега, нашли укромное место, тут много кто купался. Наталья так в платье в воду и залезла, заодно постирать. Потом пропитано, да и я также сделал, только ремень и сандалии скинул, и купались мы часа полтора. Отходили после поездки. А выжатая одежда на кустарнике сушилась, там же вещмешок и чемодан, я за ними приглядывал.
— Ух, хорошо. Сейчас найдём
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
