нами.
Выражение моего лица превращается в нечто самодовольное. — Тебя провели, Тодд, и мы всё это засняли.
— На самом деле, — Лэйси одарила его своей самоуверенной улыбкой, — видео транслировалось в прямом эфире Дереку в штаб-квартиру ЦРУ. Информация передаётся на самый верх, пока мы разговариваем.
Тодд пытается улыбнуться, но это получается слишком натянуто. — Ты неправильно поняла, для чего всё это было. Я был под прикрытием, пытаясь найти торговца оружием. — Он смотрит на Лэйси. — Парк — двойной агент. Ты это знаешь. Я делаю всё это, чтобы поймать его.
— Брось это, Тодд, — огрызнулся я. — Ты не можешь обвинить меня в своих преступлениях. Всё кончено, и у нас с Лэйси навсегда останется удовлетворение от того, что именно мы тебя заложили.
— А завтра, — говорит Лэйси, — мы встретимся с настоящим Сашей Петровым и тоже его заложим.
— Если только он не она. — Я бросаю на неё взгляд.
Лэйси улыбается. — Верно.
Глава 47
Лэйси
30 декабря
Маклин, штат Вирджиния: Интервью с директором Национальной разведки
Директор Шарон Пиккеринг смотрит на лист бумаги на своём столе. Я пользуюсь моментом, чтобы бросить быстрый взгляд на Парка. Он пожимает плечами, как будто понимает мой невысказанный вопрос.
Сколько ещё будет длиться эта встреча?
Конечно, это интервью, или разбор полётов, или как они там хотят его назвать, уже почти закончилось. Мы с Парком так долго находились в кабинете Шарон, отвечая на все её вопросы о Тодде Аллене, Николасе Лоуренсе, химическом оружии и настоящем Саше Петрове, что я потеряла счёт времени. Четыре часа? Десять часов? На данный момент всё как в тумане.
Я понимаю.
Когда директор ЦРУ оказывается двойным агентом, а вы задерживаете независимого торговца оружием из России, необходимо провести обширное расследование, чтобы разобраться со всей информацией.
Директор Пиккеринг поднимает глаза, сцепив пальцы. — Думаю, это все вопросы, которые у меня есть к вам по этому делу. Если возникнут другие, я обязательно свяжусь с вами обоими.
Я встаю. — Большое спасибо, что уделили нам время.
— Присядьте. — Директор Пиккеринг указывает глазами на мой стул. — Я ещё не отпустила вас.
— О, простите. — Я опускаюсь обратно. Но что, если мне захочется в туалет? Она не знает, взорвётся мой мочевой пузырь или нет. Мы находимся здесь так долго, что, если бы я сдерживалась, мои почки, вероятно, уже были бы подорваны. — Я думала, вы закончили со своими вопросами.
Парк пихает меня своей ногой. На протяжении всего интервью он был похож на любимца учителя со всеми своими "да, мэм" и "нет, мэм" и своей очаровательной улыбкой. Кто я такая, чтобы об этом говорить? Эта улыбка очаровала меня, когда я увидела её в первый раз. Конечно, Шарон Пиккеринг тоже была бы впечатлена.
— У меня есть ещё несколько вопросов к вам обоим. — Она смотрит между нами. — Эти вопросы более личного характера.
— Личного? — Кажется, моё сердце только что пыталось подпрыгнуть к горлу.
— Да. — Она откидывается в кресле, подпирая подбородок кулаком. — Как бы вы описали отношения между вами двумя?
Вместо того чтобы выпрыгнуть, моё сердце упало в пропасть отчаяния внутри моего желудка. Я не могу лгать. То есть, я умею лгать, но я не могу лгать директору Национальной разведки.
— Ну, — я сглотнула — в течение первых тридцати минут после личной встречи мы поцеловались. Но между нами не было никакой близости. Думаю, в некотором смысле, да. Потому что близкие отношения могут включать в себя доверительные отношения, дружбу или даже платоническую любовь, и в этом случае, — я помахала пальцем туда-сюда между нами, — мы с Парком были близки в течение многих лет. Знаете, ведь мы раньше работали вместе. Но без близости, ну, физической.
О, Боже мой. Почему я всё время говорю слово "близость"?
— На самом деле, существуют даже различные уровни физической близости, такие как вторжение в личное пространство, держание за руки, объятия, поцелуи, ласки, — не могу поверить, что я только что использовала слово "ласки" в присутствии Шарон Пиккеринг, но я продолжаю, и теперь меня не остановить, — а также другие виды физической активности, которыми может заниматься пара, например, парная йога. Не то чтобы мы были парой. — Я протягиваю руку, словно пытаясь остановить себя от продолжения, но мой рот всё равно продолжает говорить. — Вам не обязательно быть парой, чтобы иметь близость. На самом деле, физическая близость взаимосвязана с удовлетворённостью напарника. Но человек, или напарник, может быть физически близок с кем-то, не прикасаясь к нему. Например, зрительный контакт считается одной из форм физической близости без прикосновений. Хотя, я думаю, что определенная близость необходима для любого вида физической близости. — Я даже не улавливаю смысла. Почему бы мне просто не облить свою карьеру бензином и не бросить в неё зажжённую спичку? Я почёсываю затылок. — Простите. Не могли бы вы повторить вопрос?
Директор Пиккеринг смотрит на меня со спокойным выражением лица. — Как бы вы описали отношения между вами двумя?
Как раз в тот момент, когда я открываю рот, чтобы ответить, Парк произносит.
— Я бы сказал, что у нас нормальные рабочие отношения. Мы были кооперативами в течение шести лет. Наши навыки общения и решения проблем исключительны. Только посмотрите, чего мы добились за последние несколько дней, с небольшим количеством помощи и ресурсов.
Ох.
Она спрашивала о наших рабочих отношениях.
Я совершенно неправильно поняла суть вопроса.
Я съёжилась на своём месте. — Он прав.
— Позвольте мне перейти к тому, что я действительно хочу спросить. — Директор Пиккеринг встаёт. — Я хочу знать, планируете ли вы двое оставаться напарниками, пока встречаетесь.
Парк смотрит на меня. — О, мы не встречаемся.
Её брови поднимаются. — Не встречаетесь?
— Нет. — Я качаю головой. — С Рождества мы были в строго профессиональных отношениях.
К моему великому разочарованию.
Парк поворачивает голову ко мне. — Ну, ты установила правила и сказала на пирсе, что нам надо придерживаться их.
— Нет, это был вопрос. — Я смотрю на него. — Я спросила, хочешь ли
