— Руби и Исаак перед домом, катаются на скутерах, — сказала я.
— Спасибо, что привезла их.
— Не за что. Они с удовольствием поехали. Привести их?
Лили покачала головой:
— Девочки вылезут через пару минут.
Мы сидели рядом, Лили на краю бассейна, я — свернувшись в клубок на стуле. Эмбер и Джейд плескались в воде, и я вытерла брызги со щеки:
— Рассказать тебе, что случилось?
Вечером я толком не передала ей все, и Лили хотела услышать подробности. Она кивнула и вдруг поднялась:
— Не здесь. Не при девочках.
Хотя Лили никого не звала, тут же явилась няня с большими белыми полотенцами. Подруга вытерла девочек и отправила их в дом, обещав, что они будут играть с Руби и Исааком. Затем обула белые мокасины и провела меня вглубь сада к каменной скамейке.
— Начни с начала, — попросила она. — Я должна понять все. Как это случилось и почему.
Я кивнула:
— Скорее всего, это началось несколько лет назад, когда Блэкмор пригласил Хло в свою клинику.
Лили задрожала, и я положила ладонь ей на руку:
— Мне точно рассказывать?
— Да, — она глубоко вздохнула. — Я должна знать. Только подожди секунду, хорошо? Все это должен услышать еще один человек. Я сейчас вернусь.
Я кивнула, она встала и ушла в дом.
Через несколько минут Лили вернулась, ведя за собой Юпитера. С одной стороны его волосы торчали, а щека, на которой он спал, была примята.
— Юпитер! — воскликнула я удивленно.
Он опустил голову и мягко улыбнулся.
— Я попросила охранника съездить за ним сразу после твоего звонка. Я не хотела, чтобы он там оставался. Не из-за Молли… — Ее голос сорвался.
— Но Лили, Юпитер освобожден под подписку, — вдруг сообразила я. — Если он выехал с территории, это могут расценить как побег.
— Я попросила Вассермана и доктора Блэкмора, чтобы они позаботились об этом. Они сделают все, как надо. Особенно сейчас, когда Молли арестована. Вассерман сказал, что суд наверняка закроет дело Юпитера. А сейчас он поехал искать для Юпитера новое жилье в Лос-Анджелесе. Вернется после обеда.
Она обвила руками своего единственного брата и нежно на него посмотрела.
— Вы обе спасли мне жизнь, — произнес Юпитер. — Вы и Лили.
Лили покачала головой.
— Нет, дорогой, я не спасала тебя. С тобой все приключилось по моей вине. Прости меня.
Казалось, она сейчас заплачет. Юпитер обнял ее:
— Ты не виновата. Никто не заставлял меня спать с Хло. Это я виноват, а не ты, Лили. Излечение — это принятие на себя ответственности. Как раз этим я и собираюсь заниматься.
Они медленно отстранились и посмотрели друг другу в глаза. Юпитер неуверенно улыбался, Лили улыбалась в ответ. Потом оба сели на скамейку рядом со мной.
— Теперь расскажи нам, что произошло, — попросила Лили.
— Частично вы уже знаете. Блэкмор был одним из клиентов Хло. Думаю, он спал с ней, но также, хотя я и не могу этого доказать, собирался свести ее с тобой, Юпитер, чтобы у нее были связи с ЦКЕ, и это помогло бы его клинике. Хло сменила множество любовников, затем вышла замуж за твоего отца. Это было на руку Блэкмору. Поларис находился в долгу у Блэкмора за то, что тот познакомил его с женой, и ЦКЕ продолжала поставлять клиентов в его клинику. Так продолжалось несколько лет. Вот только Поларис перестал быть доволен своей женой. Может, понял, что она никогда не перестанет принимать наркотики, а может… может, понял, что она никогда не перестанет спать с его сыном. За несколько месяцев до смерти Хло проходила курс интенсивной терапии в клинике. Возможно, ее пристрастие стало чрезмерным. Или Поларис выдвинул ей ультиматум. Я не знаю. Но должно быть, именно в этот момент Молли Вестон рассказала ей о…. о твоей матери.
Услышав имя женщины, убившей отца, Лили вздрогнула. Я обняла ее:
— Ты была знакома с Молли?
— Я знала, кто она такая, — ответила Лили. — О ней рассказывал доктор Блэкмор. Ее имя значится в статьях рядом с его именем. И кажется, однажды я видела ее в клинике. Почему она хотела, чтобы Хло шантажировала меня?
— Она хотела не этого. Ей было нужно, чтобы Хло использовала информацию против Полариса, что та и сделала. Как бы Поларис ни относился к ее изменам и наркомании, он вынужден был с ней оставаться, во избежание разоблачения.
— Но каким образом мои секреты имели к нему отношение? Почему его волновало, что это выплывет наружу? Он знал, что стреляла Беверли? Или думал, что это сделала я?
Я подняла бровь:
— Не знаю, Лили. Вряд ли он знал правду. Скорее всего, он вошел в комнату после того, как это случилось. Может, Беверли сказала ему, что отняла пистолет у тебя. Может, он верил, что это сделала ты. Мы никогда этого не узнаем. Если, конечно, сама Беверли не расскажет. Но как бы то ни было, а Поларис вывез тебя из Мексики без разрешения полиции. И молчал о происшествии все это время. Его репутация религиозного лидера пострадала бы, если бы все это выплыло наружу.
— Но я до сих пор не понимаю, почему Молли заставляла Хло кого-то шантажировать.
— Видимо, она считала, что защищает Блэкмора. Она его любила. Я давно должна была догадаться.
— Он спас ей жизнь, — сказала Лили. — Он спас ее, как и многих других. Спасал их от наркотиков, возвращал к нормальной жизни.
— Но не тебя, Лили. Он не помог тебе вернуться в прошлое. Он внушил то, чего никогда не существовало.
Лили не ответила и я продолжала:
— Блэкмор попытался защитить себя, сведя Хло с Юпитером, но не более того. Он бы не стал отвечать на шантаж. Даже, чтобы спасти клинику. Несмотря на все свои недостатки, твой терапевт достойный человек.
Лили кивнула:
— Я знаю.
— Но Молли — это совсем другая история. Хорошо продуманный план. Она могла использовать Хло, чтобы спасти клинику и заодно показать Блэкмору, что женщина, с которой он спит, когда той вздумается, гораздо порочнее, чем кажется. Но Хло оказалась более предприимчивой, чем думала Молли. Она шантажировала Полариса, и также начала шантажировать тебя.
— А я втянула в это своего отца, — голос Лили прервался, и она проглотила комок в горле.
Я положила руки ей на плечи и посмотрела в глаза:
— Ты не виновата, Лили. В том, что случилось с Рэймондом, нет твоей вины.
— Он помог Хло, да? — спросила она.
— Наверное. Он сказал ей правду, Лили. Сказал, что ты не убивала свою мать. А настоящим убийцей была Беверли.
Она вздрогнула.
— Ты не виновата, — повторила я. — Не виновата, что твой отец бросил карьеру, когда его жена стала спикером. Что изменял ей, что боялся остаться без средств к существованию.
