по-взрослому.
— Мама, я уже иду! — бросила громко и тут же уже ласково в трубку: — До вечера!
— Папа, я сейчас, — и Старик-Саша оделся и быстро выскочил на улицу. Там, возле служебной «Волги» отца Кати уже собралось все семейство Бессоновых. Он быстро подбежал к ним и поздоровался. Из подъезда, широко улыбаясь, выплыла счастливая Катя.
— А я все думала, выйдешь ты со мной попрощаться или нет, — заверещала девушка, лукаво щуря глаза.
— Ну а как могло быть иначе? — и он обнял ее. — Береги себя! Москва — город полный опасностей для молодых красивых девушек.
— Беспокоишься обо мне? — Ката кокетливо повертела плечами.
— Очень!
— Спасибо!
— Дети, прощайтесь, нам пора! — улыбнулись родители Кати.
Старик-Саша решился, взял лицо подружки в свои ладони и поцеловал ее в губы.
— Иванов! Ты что творишь! На улице, при всех! — зашипела девушка, с трудом сдерживая довольную улыбку.
— Пусть все видят! Ты — моя девушка! — не сдавался ее кавалер.
— Ой, какой ты собственник! — она рассмеялась. — Ну все, я побежала! Я позвоню! До вечера! — и села в машину.
Юноша вернулся домой. У кухонного окна стоял отец, который все видел. Он улыбнулся и сказал:
— Катя очень хорошая девушка. Береги ее.
— Спасибо, папа, я знаю.
— О чем ты хотел поговорить?
— Сейчас, подожди пять минут, — сын вышел из квартиры и направился в квартиру-лабораторию. Вернувшись через пять минут с матерчатой сумкой в руках, он вывалил на стол ее содержимое: пачки найденных им денег.
— Это что? — шепотом спросил потрясенный увиденным зрелищем отец.
— Деньги.
— Сколько?
— Шестьдесят тысяч.
— Но… откуда?
— Из вонючего мешка, который искал Леха.
— Ничего не понимаю, — растерялся отец, — откуда это у него?
— И я не понимаю. Думаю, что прежний Саша это знал, и поэтому Леха хотел меня убить.
— Что? — отец вскочил со стула. — Что ты такое говоришь?
И Старик-Саша все рассказал отцу. Об обстоятельствах аварии, о разговоре с Алексеем и о своих подозрениях. Отец молчал, подавленный все услышанным.
— Батя! Давай разбираться! — предложил юноша, выводя родителя из состояния ступора, в который он впал.
— Давай! Только я не знаю как.
— Батя! Скажи у нас в городе грабили банк или сберкассу?
— Дай подумать, — отец задумчиво почесал затылок, — да лет пять назад ограбили центральную сберкассу. И, помнится, так ловко это сделали. Накануне погашения облигаций государственного банка. Кажется пробили пол из подвала, вскрыли сейф, унесли чуть ли не пятьсот тысяч рублей.
— Их нашли? Я имею ввиду преступников.
— Нашли. Только мертвыми. Вроде их было трое. Наводчица из банка — кассирша — и два брата с местного завода. Они отравили ее, чтобы замести следы, а она отравила их, чтобы деньги забрать все себе! По крайней мере люди так судачили. А как там было на самом деле, кто же его знает.
— Ничего себе! А деньги?
— А деньги кажется сгорели! Братья, сразу после ограбления, выпили отравленную водку в гараже, а там стояли канистры с бензином. От упавшего окурка бензин полыхнул и все сгорело.
— А больше в этой банде никого не было?
— Да вроде бы нет. Двери гаража, где они сгорели, были заперты изнутри.
— А вот я думаю, был еще кто-то.
— Почему ты так решил? — спросил отец.
— Потому что я уверен, что эти деньги оттуда, из той сберкассы.
— Поясни.
— Смотри. Деньги в банковской упаковке. Если бы их копили в течении определенного времени, они были бы перетянуты резинкой или бечевкой. Были бы замусоленные и имели разную степень изношенности. А они новенькие, только с Гознака! Это раз. На упаковках стоит дата, когда именно их подготовили в госбанке. И это тысяча девятьсот шестьдесят второй год. Год ограбления, это два. Их очень много. Кто бы мог лично сразу получить в банке такую сумму? Никто! Это деньги для выдачи большому количеству людей.
— Ну вроде бы так, — согласился отец, — но почему должен быть еще кто-то?
— Потому что не все деньги сгорели. Если братья, убив подельницу, сразу поехали в гараж, где и сгорели, то откуда появились эти деньги? Значит эти деньги кто-то спрятал. А вот кто это…
— Может Алексея спросить? — предложил отец.
— Алексей из-за них хотел убить меня. Если он узнает, что деньги у нас, он может надумать убить нас обоих! А возможно, не только он.
— Что значит не только он? — встревожился отец.
— За ними могут прийти те, кто их спрятал. И это могут быть те люди, которых тогда не поймали, остальные члены банды. И вот они точно очень и очень опасны. Возможно, они и убили этих троих, чтобы замести следы и повесить все на них. Это не просто опасные, но и очень умные люди.
— Что же делать? — спросил отец.
— Думаю, мы должны отнести их в милицию. Это грязные деньги. На них кровь трех человек. Из-за них меня хотели убить. От них не будет нам покоя. И если кто-то видел как Алексей, или мы с Алексеем их нашли, то за ними придут. И тогда уже нам в милицию будет обратиться сложно. Там сразу спросят, почему мы деньги сразу не принесли?
— Но если мы отнесем, то Алексей окажется под подозрением. Я понимаю, что он поступил отвратительно, но, все-таки, он мой сын и твой брат.
— Я понимаю. Поэтому деньги отнесу я. И скажу, что только что нашел их на мусорке, в сумке.
— Как на мусорке?
— А вот так. Выносил мусорное ведро. Смотрю, лежит какой-то пакет, завернутый в пергаментную бумагу. Заглянул, а там деньги! Я проверил, вроде бы настоящие. Ну я сразу в родную милицию.
— А зачем проверил? Почему ты его вообще взял в руки?
— Пакет выглядит новым. Вдруг там какие-то документы, которые выбросили по ошибке? Кроме этого, на пачках уже есть мои отпечатки, я брал их в руки, когда нашел в шкафу на балконе.
— Это не опасно? А если тебе не поверят?
— Что значит не поверят? Советскому школьнику, который
