Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
Отец Андриан осенил меня крестным знамением и уверенно протянул руку.
У меня, можно сказать, своеобразное отношение к церкви и к большинству ее представителей, но некоторым священникам не зазорно и руку поцеловать. Что я и сделал без малейшего притворства.
Когда шел к дирижаблю, все катал в голове слова инквизитора. Что он должен был сделать, когда увидел меня в первый раз? Изгнать занявшую чужое тело душу? Неплохой он дядька, но тяжелый в общении. Вот ходи теперь и мучайся сомнениями.
Впрочем, мне-то как раз было не так плохо, как брату Иннокентию, которого два монаха выводили из дирижабля. Он хоть и пошатывался от слабости, но нашел в себе силы, чтобы подойти и обнять меня.
— А ты не так уж плох, видок, хоть и якшаешься со всякой нечистью.
— Ты тоже ничего, монах, хоть и инквизитор.
Брат Иннокентий хохотнул, хлопнул меня по плечу и позволил монахам подхватить себя под руки.
— Стартуем, — приказал я хмурому и серому от усталости капитану.
Ничего, через час будем в Омске и отдохнем.
Я еще раз посмотрел на пронзительную красоту озера Эбейты и искренно понадеялся, что чистота этого места поможет бедной девочке, имени которой я так и не узнал.
Эпилог
На это можно смотреть бесконечно — над нами раскинулось нежно-голубое, бездонное небо, а внизу проплывала тайга, похожая на зеленый океан. Вскоре сдержанные цвета сменятся более яркой растительностью окрестностей топинского места Силы и я окажусь дома.
Рядом со мной, восторженно наблюдая за землей с высоты птичьего полета, стояла Намия. Ее ждет новая жизнь. Простой она точно не будет. Это показали два дня, проведенные в Омске. Поначалу я хотел сводить девушку по магазинам, надеясь шопингом отблагодарить за все хорошее. Увы, не получилось. У сахалярки, несмотря на всю ее крутизну и выдержку, случился культурный шок. Попытка услужливых продавщиц помочь ей с выбором довела бедняжку до истерики, и остальное время нашего отдыха в Омске мы провели в гостинице. Она постепенно оттаяла и на вторую ночь пришла ко мне в номер.
Получилось немного странно, но очень приятно. С нею было просто и понятно. Насколько эта простота сохранится в дальнейшем, покажет время, но пока я был рад, что старый, почти выживший из ума шаман повесил мне на шею такую приятную «обузу».
С генерал-губернатором все тоже прошло неплохо. Нет, интима он не предлагал, но был при этом доволен, как объевшийся сметаны кот. Ну еще бы — ему вернули любимого решалу, к тому же и с довеском, который делал чиновника по особым поручениям сказочно мобильным.
Петр Александрович обещал добиться от наместника уменьшения цены списанного дирижабля на ту сумму, которую я обещал казакам. Так что, когда от войскового старшины пришла телеграмма с окончательным подсчетом суммы вознаграждения, оплаты лечения казаков, а также восполнения лошадиного поголовья, я тут же выписал распоряжение банку на выдачу всех денег. Да еще и сверху добавил немаленький бонус.
Чиж тоже радовался возможности отдохнуть в большом городе. Что касается Леонарда Силыча, то кот вообще находился на грани блаженства. Мы остановились в моем любимом отеле, и повар Тихомир, считавший себя вечным должником, распространил свою симпатию не только на Намию и Чижа, но и на Леонарда Силыча. Этому паразиту подавали особые блюда, сервируя даже лучше, чем нам.
Ничего, дома Корней Васильевич и Кузьмич вернут его на грешную землю и снова научат ценить простые радости жизни, пусть и в принудительном порядке.
Внизу проплыли Жемчужные озера, и вскоре показались окраины Топинска. Ну и где же Боря надумал устроить мой личный воздушный порт?
М-да, заставь дурака богу молиться.
Причальную мачту мы заметили благодаря большому красному флагу. И развевался он рядом с башенкой каланчи. К нашему дому был пристроен пока еще не полностью облицованный каркас большого ангара. Точнее, если принимать во внимание размеры, то это небольшая каланча теперь является пристройкой внушительного строения. Дома четырех моих соседей какой-то вандал снес к лешему и устроил там причальную площадку с лебедками и рельсовым полотном от мачты до входа в ангар. Очень надеюсь, что все случилось хоть сколь-нибудь полюбовно.
Как оказалось, внизу меня встречали не только эти чудеса, но и целая толпа восторженных горожан. Некоторые дамы даже махали платочками.
Уверен, зрелище заходившего на посадку дирижабля впечатлило всех без исключения. Сначала Греков подвел специальное крепление, торчавшее из торца газовой оболочки, к захватам на каретке причальной башни. Захват тут же сработал, и капитан быстро отключил все двигатели. Дирижабль слегка довернуло по ветру. Затем каретка пошла вниз, и параллельно с этим Греков начал откачку смеси из оболочки в железные баллоны, снижая тем воздушную плавучесть судна.
Через полминуты мы оказались на земле. К этому моменту я уже находился у выходного люка. Народ пока жался к периметру большого двора. Смелость проявили только Борис с какими-то людьми в робах. Они прицепили особое устройство к задней части гондолы и начали разворачивать дирижабль кормой к ангару. Днище гондолы надежно прикрепили к особой вагонетке на рельсах, и я в сопровождении Намии, Осипа и Леонарда Силыча сошел на грешную землю Топинска. Народ тут же ринулся к нам.
Первым сунулся обниматься наш судья, растерявший всю свою солидность и восторгавшийся, словно гимназист. Да что уж там. Здесь был весь сигарный клуб. Теперь понятно, как удалось уговорить соседей расстаться с жильем. Похоже, придется перед ними извиняться. Старики наверняка работали с аккуратностью слона в посудной лавке. Возможность заполучить в городе воздушный порт, пусть и похожий на игрушечный, но зато с приписанным к нему настоящим дирижаблем, явно затмила им разум.
Пока мы обнимались, скрипящая по рельсам каретка утянула «Буревестник» внутрь ангара. Ну все, здоровяк, теперь ты дома.
И тут в самый разгар приветственных мероприятий обстановка резко изменилась. Со стороны ангара послышался какой-то скрежет, а затем — пугающий гул. Оттуда дохнуло угрозой и темной злобой, а вдобавок донесся зловещий хохот.
Ликующий народ тут же притих, а я сорвался с места и побежал в сторону ангарных ворот. Навстречу мне уже бежал весь экипаж во главе с Грековым. Бравый воздухоплаватель был явно испуган.
Отмахнувшись от воплей капитана, я шагнул ближе к дирижаблю, который ворочался, словно живое существо. То натянет удерживающие его тросы, то взвоет пропеллерами.
— Кузьмич? — осторожно спросил я.
Ответный посыл вызвал облегченный вздох. Это действительно наш домовой. Или уже дирижабельный? Судя по потоку эмоций, энергент забрался в летающий агрегат надолго. И это неудивительно. Если ему так нравился паромобиль, то воздушный гигант наверняка должен был привести в восторг. Или же у Кузьмича были более серьезные причины для вселения? Прислушавшись к эмоциональному потоку, исходившему от духа, я нахмурился. Вот оно что.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
