могла сдержать дрожи. Сегодня их ожидало несколько страшных открытий, большинство из которых Блейд не дал ей увидеть. Однако нельзя было не заметить печать ужаса на лицах мужчин и не услышать их резкие вздохи.
Блейд злился на нее, но, по крайней мере, она победила в споре. Если бы он не взял ее с собой, Онор просто пошла бы следом. Блейд угрожал ее связать, но едва не потерял дар речи, когда упрямица пожала плечами и спросила, на сколько, по его мнению, это ее задержит. Кабы не весь ужас ситуации, Онория рассмеялась бы, увидев выражение лица господина.
Блейд двигался быстро, несмотря на то, что они шли чуть не по колено в воде. Держа в руках отцовский пистолет, Онория бежала следом.
Сверху послышались ритмичные звуки.
— Что это за шум? — спросила Онория.
— Слив-заводы, — пробормотал Лео. — Мы прямо под ними. А шумят, наверное, паровые двигатели в машинах фильтрации.
Высокий мрачный мужчина, приведший Ночных ястребов, поднял кулак. Все застыли, а Онория посмотрела поверх плеча Блейда и шепотом спросила:
— Что такое?
Мастер Гильдии сердито зыркнул на нее, вглядываясь в тени.
Блейд схватил Онорию за руку и оттащил в сторону, прикрывая собой.
— Не шевелись, милашка, тут слишком тихо. И чой-то воняет.
То есть, как-то необычно воняет?
Ее обоняние давным-давно перестало что-то улавливать в здешнем смраде.
Кто-то зажег факел. От него с шипением полетели искры, а люди, ругаясь, пытались привыкнуть к ослепляющему свету.
Вдруг Блейд прижал руки к ушам и оскалился, как от боли. Остальные повели себя точно также.
— Что случилось? — вскричала Онория.
Дровосек посмотрел на нее поверх сгорбившегося Блейда, потом перевел взгляд куда-то выше и округлил глаза.
Онория развернулась. Мелькнуло что-то мертвенно-бледное, и один из Ночных ястребов — тот, что держал факел — с криком рухнул. Светящаяся фосфорная палка плюхнулась в воду, горя даже под грязной жижей, однако свет все же потускнел.
— Уводи ее отседова, — приказал Блейд Дровосеку, резко толкнув к нему Онорию.
Крик оборвался, а потом послышались выстрелы, и темноту разорвало несколько вспышек.
Дрожащей рукой Онория достала свое оружие. Дровосек потянул ее в боковой тоннель, угрожающе подняв свой крюк.
— Блейд! — закричала Онор.
Господин сражался где-то в тенях. В главном тоннеле звенели выстрелы и испуганные крики.
— Тут слишком узко! Не стрелять!
Это Блейд. Онория застыла, затем высвободилась из хватки Дровосека и выглянула за угол. Повсюду плавали трупы. Она рассмотрела светлые волосы Блейда, тянущего кричащего искалеченного мужчину в безопасное место. Рядом с ним, хромая и прижимая руку к бедру, шел Лео.
Впереди туннели расходились. Вампир ждал их, используя узкие проходы в свою пользу. Где же оператор металлогвардейцев? Машины стояли неподвижно и безмолвно, в пустых глазницах сияли едва заметные голубоватые огоньки.
В свете почти погасшего факела Онория едва могла что-то рассмотреть и только по крикам определяла, куда двинулся вампир.
Она заметила, как Блейд напрягся и задрал голову, а потом бросил тело, которое тащил, и потянулся за ножом. Лео хотел схватить что-то белое, несущееся на них, но споткнулся.
Даже не поняв, что делает, Онория, ринулась вперед, крича:
— Нет!
Тварь врезалась в Блейда, который пошатнулся и ударил нападавшего зазубренным ножом в бок. Послышался пронзительный визг, почти на грани слуха. Блейд сморщился от звука и с плеском рухнул навзничь.
Онория не стреляла, боясь попасть в господина. Заткнув оружие за пояс, она бросилась на чудовище, завопила ему в лицо и каким-то образом не дала нанести смертельный удар острыми когтями.
На нее уставились покрытые пленкой белые глаза. Вонь была настолько сильной, что перебивала даже здешний неприятный запах. Онория чувствовала ее у себя на языке, плотную и прогорклую, как старый жир.
Удар наотмашь застал Онорию врасплох, и она отлетела, ударившись о стену туннеля. Резкая боль пронзила плечо. В тусклом свете Онор увидела, как чудовище собирается ударить кого-то под собой. Блейда.
— Отец! Нет!
Снова бросившись вперед, она схватила жесткие запястья вампира и безуспешно потянула.
Блейд вынырнул, хватая ртом воздух, заляпывая кровью болотистую грязь.
— Я могу тебе помочь! Я могу тебе помочь! — рыдая, кричала Онория. Тварь вдруг пошевелила пойманной рукой.
Блейд выбрался к стене, зажимая бок. Они встретились взглядами, и Онория намеренно встала между ним и вампиром.
— Нет! Беги, чертова дуреха! — выдохнул господин.
Так близко. Вампир, принюхиваясь, раздул ноздри и повернулся к ней лицом. Онория отпустила его руку и вытащила пистолет из-за пояса, шепча:
— Я могу тебе помочь.
Она посмотрела на тварь, которая когда-то была ее отцом. Сейчас его просто не узнать, хотя Онор и старалась. Какая жестокая ирония. Ее гордый, ненавидящий голубокровных отец не потерпел бы такой жизни.
Онория дрожащей рукой подняла пистолет. Вампир вздрогнул и уставился на нее, мотая головой с боку на бок, будто боролся с основным инстинктом, присущим его натуре — голодом.
Вампир попытался что-то сказать. Его губы растянулись на ужасных, острых как иглы зубах, заляпанных кровью.
«Пожалуйста».
Он схватил ее за руку и приставил пистолет к своему лбу.
— Нам с Леной и Чарли так тебя не хватает, — прорыдала Онория.
Стиснув зубы, чувствуя, как слезы жгут глаза, она наклонилась и прижалась губами к его щеке.
— Я люблю тебя, — прошептала она, затем отодвинулась и нажала на курок.
Прогремел выстрел. Брызнула кровь, заляпав лицо Лео, и дергающееся безголовое тело рухнуло в воду.
Онория опустила руку, так дрожа, что едва держала оружие. В тусклом свете она видела блеск белой как у личинки плоти, но вскоре тело медленно погрузилось под воду. Он опять умер.
«Не думай, не надо. Отец…»
По щекам полились слезы.
— Онор, он обрел покой, — сказал Лео.
— Не благодаря тебе! — огрызнулась она и повернулась к брату спиной.
Блейд прислонился к стене туннеля, пытаясь сесть и зажимая рану в боку. Он был весь в пятнах зловеще черной крови ее отца и своей собственной — густой и голубой.
Подобравшись к господину, Онория встала на колени. Она почти ничего не видела от слез, но сумел утереть их грязным рукавом. «Не время расклеиваться, ты нужна Блейду».
— Дай гляну.
— Рана затянется, — ответил тот и вдруг помрачнел. — Ты чертова идиотка. Какого хрена ты делала?
— Спасала тебя, — ответила она, отпрянув от горячности его тона.
— Я ж те сказал…
— Мне плевать! Плевать, сколько раз ты прикажешь мне бежать.
