заявил, что хочет жениться на девушке, поцелованной богом, у Берольта случился гребаный стояк. Он всегда мечтал о поцелованном потомстве… Думаю, поцелованный богом внук ― лучшее, на что он может надеяться сейчас. Не знаю, проводит ли он до сих пор свои жуткие эксперименты над людьми с даром, но, по крайней мере, детородная способность Сабины избавит ее от его внимания.
― Ссора в таверне «Титан», ― говорит Райан. ― Просто ерунда, но его присутствие было необходимо.
Он машет головой, приглашая меня следовать за ним в замок. Мы проходим через арочный холл с витражом, изображающим загорелое ухмыляющееся лицо бессмертного Попелина, поднимаемся по винтовой лестнице и спускаемся по длинному коридору в его спальню. Это огромная комната, кровать занимает лишь небольшую часть. У него есть официальный кабинет на втором этаже, но именно здесь он ведет большую часть своих дел: огромный стол с картой Астаньона, вырезанной на столешнице, письменный стол, заваленный книгами, пара кожаных кресел, где мы не раз выпивали, и ковер, повидавший столько крови, что я не могу понять, как слуги справляются с выведением пятен.
― Расскажи мне, что случилось, ― говорит он, сразу же направляясь к серванту, где хранится его спиртное. ― Нет, сначала расскажи мне о ней. Она ненавидит меня так сильно, как кажется?
― Ненавидит, ― ворчу я.
― Хорошо. Значит, в ее хорошенькой головке есть здравый смысл. Я скоро изменю ее настроение ― попомни мои слова. ― Он наливает янтарную жидкость в два хрустальных бокала и передает один мне. ― Какая она?
― Разгневанная. Упорная. О, и она чертовски ненавидит бессмертную Айюру. Тебе следует убрать все дерьмо с ее эмблемой. Ты все еще держишь тигров в клетках под ареной? Если да, то не подпускай ее к ним.
Райан усмехается, ничуть не пугаясь того факта, что его невеста может заставить любого из экзотических зверей, которых он использует в боях, перегрызть ему горло.
― Так вот откуда у тебя эта царапина на щеке? Она натравила на тебя дикое животное?
Сабина подарила мне царапину, о которой он говорит, но это достаточно близко к истине, поэтому я просто киваю.
― Что еще?
Я сомневаюсь. С чего мне начать рассказ о Сабине?
Она ― головоломка из противоречий. Ее доброта не знает границ, но она без колебаний вцепится когтями в такого злодея, как я. Она с мрачным восторгом наблюдала, как я убивал волканских налетчиков. Потом она мечтала о том, как мы будем резвиться на пляже.
Она более многогранна, чем тот огромный бриллиант, который ждет ее в обручальном кольце.
― В монастыре бессмертной Айюры ее били и унижали. Все двенадцать долбаных лет, что она там провела. Ее запирали. Пытались держать животных подальше от нее, чтобы она не могла использовать свой дар. На твоем месте я бы дал ей хоть какое-то подобие свободы. Попытки держать ее под замком только оттолкнут. Поощряй ее взаимодействие с животными. Позволь ей общаться с каждым четвероногим существом в замке. Поставь ей в комнате насесты, а на полу ― собачьи лежанки.
Райан внимательно слушает, затем идет к двери, машет рукой слуге и приказывает ему сделать то, что я предложил. Когда он возвращается, то делает долгий, задумчивый глоток своего напитка.
― Она красавица, не так ли?
Мне знакома эта испытующая интонация в его голосе. Я слышал ее миллион раз и знаю, как себя вести. Пожав плечами, я язвительно отвечаю:
― Только если тебе нравится идеальное лицо, идеальное тело и идеальные волосы. ― Я отхлебываю остатки своего напитка так небрежно, как только могу.
Райан смеется и хлопает меня по спине.
― Видишь, Вульф? Вот почему я послал тебя сопровождать ее. Все остальные мне врут. Но ты видишь чертовски красивую девушку и называешь ее чертовски красивой. Кстати, что у нее с волосами?
Я уставился в свой пустой стакан.
― Ее похитители отрезали.
Его лицо темнеет.
― Хм. Ну, это неважно. Ферра сможет восстановить их, когда вернется. Продолжай. Расскажи мне все.
Опираясь на стол с картой, я пересказываю основные события нашего путешествия, опуская некоторые ключевые моменты, например, как я пообещал Сабине предать его, а затем трахал ее, пока она не стала стонать мое имя. Красный цвет ползет по моей шее, когда я пытаюсь рассказать о вмешательстве Красной церкви в Шармоне и о том, как в результате мы изменили курс, затем о пожаре в Блэкуотере, похищении Сабины и спасении. Я не лучший лжец. Конечно, я научился уловкам у Валверэев, но это никогда не давалось мне естественно. К счастью, Райан, судя по его дыханию, сегодня уже несколько раз выпил, и сейчас он не в том состоянии, чтобы заметить это.
Когда я заканчиваю рассказ, мой взгляд падает на его кровать с балдахином в другом конце комнаты. Мое горло сжимается. Прежде чем я успеваю остановить их, в голове проносятся картинки. Райан собирается трахнуть Сабину в этой кровати? Когда? Сегодня вечером?
Мне удается взять под контроль образы того, как мой хозяин и девушка, которую я страстно желаю, трахаются друг с другом, и сосредоточиться на самой важной части моего рассказа.
― Шпион, устроивший пожар в гостинице «Мэниуотерс», был одним из налетчиков. ― Я колеблюсь, прежде чем сказать остальное, понимая, насколько это важно. ― Их послал король Рашийон.
Один его глаз дергается; в остальном его лицо не выдает никаких эмоций. После стольких лет управления игорной империей он умеет скрывать свои истинные чувства. Неужели он уже знает о вторжении волканцев в Астаньон? О приходе к власти короля Рашийона?
Я ни хрена не могу понять.
Его рука опускается в карман за голатским десятицентовиком, который он рассеянно перебирает между пальцами.
― Ты уверен?
― Они сказали об этом Сабине. И они выглядели как волканцы. Не говоря уже о грифоне ― откуда еще он мог взяться, если не из-за границы? ― Я крепко сжимаю руки. ― Ты знал о проломе в стене?
Он поднимает плечо с декоративной броней, двусмысленно пожимая плечами.
