Чернота словно проистекала из другого мира, злобного и враждебного всему сущему на этой земле. Поглощая пространство вокруг, столб наливался внутренним светом, светом тьмы. Потрясающее и одновременно пугающее зрелище.
Грохот буквально за пару секунд превратился в оглушающий рокот, а затем моментально пропал. Все звуки стихли, словно на округу опустилось заклятие безмолвия. Ни лая дворняг, ни криков запоздалых пьянчуг. Абсолютная тишина.
— Кажется, наш король добрался до ядерного оружия, — ошеломленно прошептал я и осознал, что не слышу своего голоса — лишь тонкий писк в ушах, нарастающий с каждой секундой. Зрелище было опасно манящим. Вспухающая шапка взрыва, пронзив пространство, постепенно начала принимать форму грибной шляпки. Цвет столба стал меняться, плавно перетекая из черного к серому, затем синему, а затем перебирая все цвета радуги по очереди. Апофеозом стало смешение всех цветов.
Наконец появился звук — странный, выворачивающий наизнанку гул. Волной ударив по перепонкам, он на мгновение затих, но тут же вернулся, с еще большей силой прокатываясь по окрестностям. Казалось, звук идет из-под земли. От гула, исходящего из земных недр, веяло такой мощью, что я почувствовал себя ничтожной букашкой, не способной даже осознать все величие сил, породивших этот взрыв.
— Это за городом. Собор Белой Церкви, — ошалело затряс головой Ирван.
— Был, — я облегченно рассмеялся, пытаясь снять напряжение.
Земля задрожала и тут же последовал толчок такой силы, что мы едва удержались на ногах. Столб резко пропал, а гул стал постепенно затихать. Предчувствие ушло, словно его и не было, а настроение стало стремительно подниматься. Что-то подсказывало мне, что можно расслабиться и спокойно поспать. К утру все должно наладиться. Кажется, с Дэймоном все в порядке.
— Пошли, Ирван.
Управляющий изумленно покосился на меня.
— Но, сир!
— Не бойся. Все будет в норме. Мы свое дело на сегодня сделали. Как только он появится в городе, нас тут же оповестят.
— Он… появится в городе? — совсем перестал понимать комендант замка.
— Да. Я чувствую это.
Скривив постную мину, Ирван передразнил:
— Чувствуете, сир?
— Именно. А теперь спать. Это приказ.
Не слушая бубнеж управляющего, я отправился на поиски дома мадам Роз. Вот и закончился день.
* * *
Димитрий
— Сир, проснитесь!
Я отбрыкнулся и попытался перевернуться на другой бок. Обождет. Спа-ать хочу.
— Проснитесь, сир! Кажется, они собираются нас сожрать.
Встрепенувшись, я открыл глаза и рывком поднялся, шаря рукой в поисках оружия. Голова спросонья соображала туго, ноги были ватными, а состояние — подавленным. Иде это мы? Неужели Каин напутал с координатами?
Мои рассуждения прервал угрожающий рык, раздавшийся чуть слева. Сместив взгляд, я заметил большую собаку, вздыбившую шерсть и оскалившую клыки. Вернее, это можно было бы назвать собакой, если бы не размеры — животное было габаритами с молодого теленка. Из горла существа вырвался еще один угрожающий рык.
— Сбоку еще одна! — испуганно пискнул спутник, обнажая меч.
Я быстро огляделся по сторонам и поспешил последовать его примеру. Справа приближалась еще одна похожая зверюга, но, слава богам, расстояние до нее было еще большим — были шансы спастись бегством. Краткий осмотр, впрочем, подобные надежды не подтвердил. Мы находились на небольшом участке земли, огороженном высоким забором. Из всех строений — обшарпанное здание невдалеке да какой-то сарай в углу. Плохо. На открытой местности псины растерзают, при попытке бегства — догонят. Черт. Если и бежать — то только в помещение.
Капая слюной из оскаленной пасти, собака припала к земле, явно собираясь напасть. На этот раз рыка не было — животное уже дважды предупредило нас.
— По моей команде беги к дому, — шепнул я, выставляя перед собой клинок и перенося вес на заднюю ногу. — Авось пронесет.
Внезапно вдалеке, на севере, в небо ударил столп черного света, а земля задрожала, словно перед землетрясением. Зверь застыл в непонятках, осмысливая происходящее.
— Давай! — заорал я, изо всех сил метая в собаку кинжал и устремляясь к зданию. Парень рванулся за мной.
Вторая зверюга бросилась наперерез, явно собираясь одним прыжком повалить нас на землю и вспороть глотки. Спас положение подземный толчок, благодаря которому животное споткнулось и кубарем покатилось по земле.
Едва не упав сам, я сделал несколько гигантских шагов, стараясь сохранить равновесие, и залетел на крыльцо. Рядом промчался парень и, едва не впечатавшись в стену, распахнул дверь.
— Спасены! — выдохнул мой спутник, заскакивая в помещение. — Скорее, сир!
Подперев спиной дверь, я принялся оглядываться, моргая и учащенно дыша, чтобы глаза поскорее привыкли к темноте. Каин с его ночным зрением почему-то молчал и на оклики не отзывался.
Пустой коридор, пыльный и захламленный, но в то же время явно обитаемый: на полу просматривалась протоптанная дорожка, уводящая влево. Кажется, хозяева не любят показываться на публике, маскируя дом под заброшенное и нежилое строение. Кормит же кто-то собак, вон какие здоровые. Мясом питаются, не овощами. Редких глупых путников вроде нас, посягнувших на их территорию, для прокорма явно мало.
Светильников не было, а конец коридора терялся в кромешной тьме. Ну что ж… Лучше уж туда, чем на улицу к веселым зверушкам.
Аккуратно ступая и перешагивая через наваленный хлам, мы двинулись вглубь здания и вышли в небольшую залу. Из помещения уходили ответвления влево, вправо и вниз.
— Опять подземелья… — простонал я, оглядывая круто уходящую вниз лестницу. — Ну сколько можно. Нет, идем направо. Из вредности.
Впрочем, воплотить задуманное не удалось. Зайти в коридор помешали наконечники арбалетных болтов, хищно выступившие из тени и уставившиеся прямо нам в грудь. Из коридора вышли три личности типа «бандит обыкновенный», наведя на нас оружие.
— Твою ж мать… — я поднял руки в мирном жесте. — Ребят, да мы свои. Только из застенков вырвались, и сразу к вам…
Оборвал мои оправдания удар чем-то тяжелым по затылку.
— И в левом коридоре тоже кто-то был… — успел подумать я, и наступила непроглядная тьма.
* * *
— Тебе кто-нибудь говорил, что ты вредитель?
Я потянулся, но вставать и открывать глаза не стал, надеясь еще немного понежиться в блаженной дреме.
— Да. Батя ругался. Когда подростком на ночные гонки сбежал на его машине, без спросу.
— И что потом? — заинтересовался голос.
— Машину в хлам разбил, на списание. Вся покореженная была, помнится, в гармошку смятая. А на мне — только пара синяков.
