бок о бок рядом с вами, со всеми вами, – кивнул Рыцарь.
– Ностальгия хорошая штука, – улыбнулся Шут.
– После этого уйду на перерождение лет на сто... – пробурчал Солдатик.
– А вот я буду скучать, друг! – притопнул здоровяк.
– Ну... – О боги, четырехрукий тоже умеет улыбаться? – Глядишь, заскучаю по твоему тупому забралу... Отдохну лет девяносто девять.
– Ха-ха-ха, и все такой же грубый!
Паж, прислонив руку к плечу Любовницы, прощался по-своему, а она... Она посмотрела на меня.
– Клиф...
– Нет, – сразу оскалился я. – Скажешь все что хочешь, когда мы будем в безопасности.
Я прислонил руку ко входу в дом божий.
Вдох, выдох.
– Спасибо всем вам, – лишь произнес я, толкнув створки.
* * *
Стандал приоткрыл глаза. Сначала ему показалось, что скрипучий звук – это его галлюцинации, и, хотя он уже чувствовал чужую эссенцию вперемешку с давно забытой магией любимой женщины, он не думал, что все это взаправду. Сидя на троне облокотившись и упершись подбородком в кулак, он скучающе увидел, как столетиями нетронутая дверь медленно открывается. Он ждал волка, но одновременно и представить подобного не мог.
– Сон? – шепот был громче крика. – Неужели я наконец-то уснул?
– Стандал! – эхом от стен отдался голос Клифа, выдернув бога из мечтаний.
– Нет, не сон, – лениво выпрямился юноша. – Кошмар наяву.
Стандал холодно посмотрел на королевских кукол и их лидера, не двигаясь. Холодные глаза выказывали абсолютное безразличие.
– Паж, Шут, Солдатик, Рыцарь, Любовница, – уголки губ вечного дернулись. – Как давно это было...
Группа “гостей” рассредоточилась по залу, готовая в любой момент накинуться на самую сильную куклу в Мастерской. В них не было страха, только твердая решимость. Клиф встал на середину, его шкуру заполнили татуировки. Но пока он ничего не говорил.
– А вы знаете, – откинулся Стандал на другой бок, снова подперев щеку, – что мы вместе с Алькой выбирали эти имена. – Голубые глаза наполнились грустью, и черные слезы потекли по щекам. – Помню... Помню, когда мы были детьми, маленькую Альку часто запирали в комнате. И я тайком пробирался к ней… Мы играли часы напролет, и она воображала себя, – легкий смешок, – королевой всего мира, а у королевы должна быть подобающая свита. – Взгляд медленно переходил с одной куклы на другую. – Каждый из вас выполнял свою роль, каждый делал то, что ему положено. Как и со мной, все было предначертано. Я был её судьбой.
– Ты стал её клеткой, – не выдержала Лю, прошипев эти слова.
– Клеткой? – удивился Стандал. – Нет, все было хорошо, все было хорошо, пока не объявили помолвку, да... – сам с собой говорил бог. – Да, не будь её, мы были бы вместе, да.
Все мысли, все чувства Стандала кружились вокруг одной ведьмы. Только она, она и никто больше. Юноша стал богом ради этой женщины и никак не мог понять, почему теперь он в одиночестве прозябает здесь. Почему? Почему? Почему?
– Столетия, – наконец вступил Клиф. – Проходят столетия, а ты все живешь прошлым.
– Ах, Клиф. – Стандал изменился в лице, словно увидел мерзкое насекомое на белоснежном полу. – Волк-нарушитель, волк-губитель. – Светлый медленно встал в полный рост, мокрые от черной крови ступни с чавкающим звуком наступили на мрамор. – Кем ты себя возомнил? Ты считаешь, что законы для тебя не писаны? Что ты имеешь право вторгаться куда захочешь, снова и снова избегая смерти? – Стандал принялся качать головой. – Нет, не для того я приводил все в порядок, чтобы простой смертный нарушил идиллию Мастерской. Когда она придет, все должно быть освещено моим светом, чтобы я стал тенью.
– Слова безумца, да и только...
– Как ты смеешь? – нахмурился юноша. – Пока она не видит, но я приведу её сюда, и со временем она поймет, сколько всего я сделал ради нее, да-да. – Кивая, Стандал снова бросил взгляд на Клифа. – А может, ты хочешь увести её? Может, поэтому ты пришел сюда? Может, она специально послала тебя? – Его слова все больше противоречили друг другу. – Очередная прихоть Альки и только, но я перетерплю, я все перетерплю ради нашего счастья.
– Вижу, разговоры тут не помогут. – Оборотень нарастил когти. – Хотя я на это и не рассчитывал. Я забираю твою руку и сваливаю из твоего мирка.
Стандал похлопал глазами, обдумывая последние слова собеседника.
– Ха... – губы юноши дрогнули, и из них вырвался одинокий смешок. – Как ты сказал? "Сваливаю?" Ха, скоро вся Черная Земля утонет в серебре, а я протяну возлюбленной руку, а ты... Ты, – все эмоции разом охладели. – Ты сдохнешь прямо здесь, как и должен был… Дождевой червь никогда не станет бабочкой.
Рука Стандала поднялась, белые нити, сорвавшись с пальцев, устремились к волку, но на самом подходе, опадая, разлетелись белой пыльцой. Еще попытка. Затем бог испробовал нити на королевских куклах, но с тем же успехом. Юноша посмотрел на раскрытую ладонь.
– Что? Не работает, говнюк? – улыбнулся оборотень.
– Ленты, ленты. – Стандал сжал кулак. Накидка из шелка опала с его плеч, ступни оторвались от пола. Появившиеся шесть рук закружились в танце мантры, перебирая пальцами. – При следующем зове Альки к её драгоценной свите я явлюсь лично, и… – тусклый свет наполнил его, – покажу ей твое хладное тело.
Клиф пригнулся, приготовившись к рывку.
– Я уже дважды был на грани, – глаз вспыхнул алым, – и больше умирать не намерен.
Глава 47 Кровь на белом мраморе
Паренек продолжал крутить колечко из стебля ярко-голубого цветка. Птицы проносились в чистом небе. Солнца светили ярко, но не обжигали. Эссенция витала в воздухе, усиливая аромат летних растений.
– Знаешь, – приложила девочка руку ко лбу, – мне сегодня приснился странный сон. – Жужжание нескольких жуков нарушило тишину “королевской” оранжереи.
– М? – поднял глаза мальчик на свою спутницу. – Что-то страшное?
И продолжил мастерить шутливый подарочек.
– Скорее... – повернулась к нему будущая Королева кукол. Спрятав руки под серым платьицем, она закачалась с носка на пятку. – Скорее странный. Там был ты.
– Оу, – покраснел юнец, потупив взгляд.
– Дурак, что ты там фантазируешь? – улыбнулась девочка,
