Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
– А пока, Мила, не поможете ли вы мне встретить еще одного гостя – господина Эленского? Надеюсь, эта фамилия вам что-то говорит?
– Да, говорит, – кокетливо сообщила знаменитость. – У него большая вилла на Лазурном Берегу. Но его почему-то французские власти туда не пускают. Правильно?
– Примерно, – уклончиво ответил Духон. – Но вы-то его примете? Тем более что он сюда приехал под чужой фамилией.
Последнюю фразу Александр произнес тоном потомственного заговорщика и, взяв Милу Майевич под руку, пошел к воротам шато, где как раз в ночной тиши раздались звуки подъезжающей машины. Дворецкий, как и положено воспитанному дворецкому, шел за ними на шаг сзади. Микрофон, подсаженный ему в воротник фрака, записывал наступившую тишину.
За столом после ухода Духона немая пауза закончилась быстро.
Обращаясь персонально к Огневу, дочь Уралова громко – так, чтобы слышали все, сказала:
– А я даже рада, что так получилось. Это ж надо уметь! Одним – умудриться сделать в родной стране пугало из человека. А другим – то есть нам с вами – молчаливо поддерживать эту позицию. Вплоть до того, что одного из гарантов меморандума забыть пригласить на важнейшую встречу. – Таня вдруг интуитивно ощутила, сколь не хватает здесь сейчас Эленского с его умением фанатично отстаивать свою позицию и любое дело доводить до конца. Пусть даже до абсурдного конца…
Как раз, похоже, об этом в эту минуту вспомнил Дорошин.
– Но позвольте, Татьяна Борисовна. Ведь своими действиями в Киеве он вопреки нашим договоренностям практически дал старт атаке спецслужб на гарантов меморандума.
– Никто не говорит, что своим экстремизмом и неуживчивостью он не нанес вреда нашему делу. Весьма лояльному к действующей власти делу, – согласилась Таня. – До поры до времени.
– Это уж точно, – поддержал ее муж, доселе сидевший весь вечер в позе инфантильного, быстро стареющего мальчика.
– А что, мало было сделано других ошибок? – риторически спросил Огнев и при этом посмотрел на вжавшегося в кресло Дедова. – Подтверди, Александр Максович.
– Было дело, – подтвердил Дорошин, – хотя господин Дедов исходил из наших просьб.
– Не понял, – искренне удивился Степан Ефимович.
– Чего уж не понять? Ваш протеже – господин Листов – фактически сдал наше дело. В ту же степь понесло еще одного вашего выдвиженца – господина Германова. Подтвердите, Олег Борисович. – На сей раз Огнев попытался найти поддержку у Хохлова. Но вместо пылкой речи получил в ответ лишь вялый кивок. Бывший министр не пожелал развивать эту тему, поскольку к определению роли упомянутых губернаторов имел косвенное отношение.
– Вот видите! – воскликнул Дорошин. Но закончить реплику ему не удалось, потому что в саду появились Духон и Эленский в сопровождении все того же дворецкого.
Все взгляды устремились на вновь вошедших.
– Вот, проходил мимо и увидел огонек. Решился заглянуть. А здесь, оказывается, такая любопытная тема разрабатывается, – пригнув, как бычок, голову, непринужденно сострил Борис Платонович.
– А мы вам косточки перемываем, – оживился Уралов и первым протянул руку опальному олигарху.
– Кто бы сомневался, – весело засмеялся Эленский. И тут же резко сменил тон: – Меня уже просветили, какую тему обсуждаем. Поздно начали, господа. Поздно! И людей положили, и страстей нешуточных переиграли. Себя не исключаю… Но прошу засвидетельствовать. Я первым понял, что ошибся. И первым получил, как говорится, по полной программе.
– И это было только началом, – не упустил Духон момента, чтобы беззлобно съязвить.
– Именно началом. Да-да. Ошибочка, по-моему, вышла в девяносто девятом, господа. Или кто-то из присутствующих сомневается?
– Я бы не стал так категорично, Боренька, – заметил ему другой олигарх в отставке. – Я, можно сказать, тоже в некой печали пребываю. Пятьдесят лет, понимаешь, недавно отметил. Можно сказать, в расцвете сил. Но вот уже пять лет как выброшен на пенсию. И то не ропщу. И вопрошаю: может, не в преемнике дело? Мы, кстати, сегодня уже затрагивали эту тему. На мой взгляд, все, что сегодня происходит, со стороны, подчеркиваю – со стороны, смотрится как-то мелко. Неинтересно. Но это, как говорится, еще полбеды. Самое страшное, что неизвестно, откуда ветер дует. Заранее прошу прощения, если я вдруг взял не тот тон, господа. – Александр Павлович увидел, что дворецкий вновь стал обносить гостей чаем и кофе, и расценил это как потерю интереса к своим словам. Но все-таки, похоже, решил развить тему:
– Останется Президент на третий срок или нет? Станут ли раскулачивать останки олигархов или нет? Продолжат отнимать трешник у мелкого собственника или нет? Я полагаю, этот вопросник может продолжить каждый из присутствующих. А посему спрашиваю. Что подписали в девяносто девятом? Серьезнейший политический документ, определяющий вектор движения России на четверть века? Или заурядную балансовую ведомость?! Поймите правильно, господа, лично я давно дремал в плену душных магнолий на южном солнышке, когда меня отыскала Татьяна Борисовна. И я действительно вполне искренне полагал, что мне уже ничего от той жизни не надо…
– Не надо говорить сейчас о высоких материях, Александр Павлович. Мы, в конце концов, не в Думе. Скажите, вы сколько уже заседаете? – с присущей ему беспардонностью перебил Эленский.
– Не считал, – почему-то огрызнулся Дорошин.
Присутствие бывшего партнера и в известном смысле опекуна его явно раздражало.
– Что вы хотите сказать, Борис Платонович? Только, пожалуйста, конкретнее, – прямо спросил Огнев. Он пытался предугадать, куда клонит Эленский, понимая, что встреча, к началу которой, казалось, накопилось немало протестного гнева, идет не по тому руслу.
– Вся беда, господа, что больше половины здесь присутствующих лижут… – Эленский слегка осекся, но продолжил: – Впрочем, я постараюсь мягче высказаться – сидят на двух стульях. Понимают, что в стране все идет наперекосяк, но молчат. Они же при должностях. – Эленский распалялся. – А ведь Духон правильно поставил вопрос. Действительно, что за документ подписали мы при смене власти шесть лет назад? Боюсь вас обидеть, господа, но, похоже, подписали филькину грамоту.
– Ну-ну, не зарывайтесь, – обиделся за всех Уралов.
– Заметьте, если бы тогда ничего не подписали, еще неизвестно, как бы все повернулось, – резонно заметил Огнев. – Так что это уже не филькина грамота, как вы выразились, Борис Платонович.
– Возможно, я излишне экспрессивен. Забыл, например, что два Президента подписали меморандум… Это действительно веско. Но если мы сейчас не выработаем жесткую позицию, меморандум может превратиться в туалетную бумагу.
– А с чего вы решили, что мы не собираемся сделать это? Собственно говоря, ради этого мы здесь и собрались, – попыталась вразумить Эленского Татьяна.
Но штатный политэмигрант не сдавался:
– Не далековато ли от Родины собрались, господа? Даже это обстоятельство говорит в пользу того, что в Кремле о меморандуме забыли. Отсюда и все дешевые пиаровские шаги преемника с полетами на бомбардировщиках и с поездками в метро, отсюда и постоянная долбежка, что он не пойдет на третий срок… Эй, любезный, будьте добры, принесите мне бокал вина, – не делая никакой паузы, обратился Эленский к дворецкому на довольно сносном французском языке. – Лучше Chinon две тысячи первого года.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
