заставить ее. Это был сон, и он мог делать все, что хотел, но этого было бы недостаточно. Он хотел большего, чего его подсознание отказывалось позволить ему даже во сне. Это был еще один кошмар. Он просто не осознавал этого до сих пор.
Он прижался лбом к ее затылку.
— Элара…
— Пожалуйста, — прошептала она. — Пожалуйста, не говори ничего, о чем пожалеешь утром.
Его голос был низким рычанием.
— Иногда, когда я лежу без сна посреди ночи, я думаю о тебе.
— Не…
— Иногда ничего не остается, и все, что удерживает меня здесь — это знание, что утром ты затеешь со мной сражение.
— Хью…
— Чего ты хочешь больше всего на свете? Скажи мне, что это, и я разорву мир на части, чтобы принести это тебе.
Она медленно повернулась в его объятиях и подняла руки. Ее пальцы коснулись его волос, убирая их с лица. Он наслаждался этим.
Она встала на цыпочки и коснулась его губ своими.
— Спроси меня снова утром.
— Сейчас.
— Тебе пора идти, Хью.
Натянутый канат под ним лопнул, и он рухнул.
— Нет.
— Да. Мы поговорим об этом снова, утром. Пожалуйста, иди в свою спальню.
Она толкнула его. Он мог бы остаться там, где стоял. У нее не было сил сдвинуть его с места, но вместо этого он отошел от нее. Он подошел к двери и вышел наружу. Она закрыла дверь, и он услышал, как она прислонилась к ней с другой стороны.
Ничего не оставалось, кроме как вернуться в свою комнату. Это был единственный выход из этого извращенного сна.
Позади него разверзлась пустота. Он уставился в ее обжигающую глубину, выругался и пошел к своей кровати.
***
ХЬЮ ОТКРЫЛ ГЛАЗА. Утренний свет заливал его комнату. Окна были открыты, и легкий ветерок гулял по спальне, принося с собой намек на первую осеннюю прохладу.
В животе у него заурчало. Он сел и увидел Ламара, лениво развалившегося в кресле с очками на носу.
— Ну, здравствуй, солнышко, — сказал ему Ламар.
Хью посмотрел на него.
— Мы скучали по тебе, — сказал Ламар.
— Как долго я был без сознания?
— Три дня.
Это объясняло голод и дурацкие сны.
— Оборотни?
— Все еще здесь. Медрано хочет поговорить с тобой. Твоя жена держит оборону. Я думаю, она собирается подать им завтрак.
Хью встал. Его конечности болели, а внутренности казались саднящими и нежными. Слишком много, слишком быстро заживало. На столике у кресла лежала книга. Хью взял ее.
— Гарри Поттер?
— Бейл читает тебе ее вслух. Она его любимая.
Они сидели с ним три дня, следя, чтобы он не умер. Он сделал бы то же самое для них, но он никогда не ожидал, что они сделают это для него.
Хью натянул штаны.
— Как там ров?
— Мы закончили.
Работы оставалось на две недели, когда он развалился.
— Как?
— Элара мобилизовала своих людей. Они толпами вышли укладывать бетон.
Гарпия помогла ему. Ха!
— Хочешь лучшую новость? У них есть семья каменщиков, которые круто помогли. Они знают свое дело, и вместо 28 дней мы получаем застывший бетон, как только по нему ступают. — Ламар ухмыльнулся. — Остался один раздел, до которого они не добрались, потому что вырубилась магия, но как только это будет сделано, мы будем готовы к затоплению.
— Ламар?
— Да.
— Врежь мне.
Ламар оторвал свое крепкое тело от стула и нанес удар кулаком в живот. Боль пронзила Хью, что стало долгожданным потрясением для организма.
— К чему это было? — спросил Ламар.
— Убедиться, что я не сплю.
— Ты не спишь, — сказал Ламар. — Но больше так не делай. Ты позволил Медрано выпотрошить тебя, как рыбу. Я наблюдал, как ты это делал. Ты обещал Стояну, Бейлу и Феликсу. Ты обещал мне. Ты можешь лгать этим ублюдкам, но я собираюсь сдержать твое слово. Ты нужен нам. Мы еще не в безопасности.
— Убирайся к черту из моей комнаты, — прорычал Хью.
Ламар ухмыльнулся и направился к двери.
Его осенила случайная мысль.
— Как давно, ты говоришь, отключилась магия? — окликнул его Хью.
— Я ничего такого не говорил. Она вырубилась вечером после того, как ты стабилизировался, примерно через десять часов после твоего боя с Медрано.
Ламар продолжил движение.
Если магия не действовала большую часть из трех дней, Элара не могла войти в его сны.
Он все это выдумал? Ощущение было острым и реальным, таким же, как тогда, когда она впервые проникла в его голову.
Он никогда не видел ее на кухне. Он был в ее спальне, когда она латала его, но с того места, где он сидел, он не мог видеть ту сторону комнаты.
Десять минут спустя, одевшись и приняв душ, он пересек коридор и постучал в дверь Элары. Ответа не последовало. Он дернул дверную ручку. Она повернулась в его руке. Хью вошел. Спальня была пуста. Он прошел знакомым маршрутом до дальней стены и повернул налево. Его встретил кухонный уголок. Тот же островок, та же плита, тот же холодильник. Он открыл дверцу холодильника, зная, что найдет внутри.
На средней полке стояла тарелка со стопкой блинчиков.
Хью уставился на нее.
Это было по-настоящему. Он встал посреди ночи, пришел сюда и выдал ей все это глупое дерьмо. Она предупреждала его, но он, как идиот, выложил все, что ей только могло понадобиться. Он стоял там, как изголодавшийся пес, скуля, чтобы его впустили внутрь. Ей пришлось практически вытолкать его из своей комнаты.
Жалкого.
Это случилось.
Теперь все изменится. Они поссорились, и он все испортил. Если он спустится и увидит жалость на ее лице, это убьет его.
Долгое время он, оцепенев,
