связаны!» Она погладила маленькую любимицу за обеими парами ушей, получив всего два укуса. Прогресс!
— Иди сюда, девочка, — позвал Уильям, и Рассвет метнулась к нему, запрыгнула на кровать и свернулась калачиком рядом.
Предательница!
— Спасибо, — сказала Санни Пандоре, которая осталась в дверях.
Бросив собачий поводок на стол, Пандора сказала:
— Она чуть не выдернула мне руку из сустава, так что ты платишь за массажистку.
— Мы могли бы устроить еще один девичник, — сказала она, решив проверить границы своей свободы. Добилась ли она прогресса в отношениях с Уильямом?
— Я в деле. Только сначала нужно закончить несколько дел для Гадеса, но потом напишу. — Пандора ушла.
Уильям никак не прокомментировал, не возразил и не одобрил. Возможно, он решил позволить Санни приходить и уходить по своему усмотрению?
Светясь от решимости быть с ним, она взяла книгу, чтобы изучать ее на ходу. Так или иначе, она расшифрует эту книгу для Уильяма и противостоит проклятью.
Санни не знала сколько времени прошло — потеряла счет, но знакомое головокружение и жар накрывали ее снова и снова, сильнее чем раньше. Сильные настолько, что сбивали ее с ног. Вместо того чтобы попытаться удержаться, она прижала книгу ближе, защищая. А когда она ударилась о землю, а она действительно ударилась, воздух вылетел из ее легких.
Уильям переместился к ней, отложил книгу в сторону и помог ей принять сидячее положение. Санни оттолкнула его в сторону, отчаянно желая взглянуть на страницы. Еще больше символов превратились в слова!
— Остальная часть предложения! — Тоже невероятная. — Урок начинается с проклятья, а заканчивается похоронами… если только он не выполнит одно маленькое задание.
С явным рвением Уильям сказал:
— Продолжай. Пожалуйста.
«Пожалуйста». Умолял ли он ее когда-нибудь раньше? Сделал это сейчас ради того, что хотел больше всего на свете… «Не могу подвести его. Но не уверена, что смогу устоять перед темными желаниями».
— Тебе плохо, сладкая? — В его голосе сквозило беспокойство.
— Мне нужно… нужно… побыть одной. — Да. Вот и решение. — Ладно?
Уильям вздрогнул, хотя это было едва заметно. Если бы она не смотрела пристально, то пропустила бы. Внутри опять всколыхнулась вина. В попытке спасти его от беды Санни причинила ему боль.
— Ладно, — сказал он тоном, лишенным эмоций. — Я навещу кое-кого, кто рад моему обществу.
Она схватила его за запястье, чтобы удержать, и он позволил. Настороженно глядя, Уильям придвинулся ближе. Надеясь доставить ему радость, она тоже пододвинулась ближе. Они смотрели друг на друга, и их дыхание стало неровным.
Значит, она возбудилась всего через несколько минут после того, как планировала его убить? Ну и что? Посмотрите на него. Его рельефное тело со всеми этими мускулами. Его татуировки, которые хочется облизать. И то, как он смотрел на нее в ответ, как пылали его глаза, словно он увидел новую порцию еды.
— Ты хочешь, чтобы я был рядом, — сказал он с горящими глазами. — Хочешь, чтобы я ушел. Скажи, Санни. Почему я хочу большего?
Ох.
— Я знала, что моя двойственная натура доберется и до тебя. — Не нужно упоминать проклятье.
Он не стал противоречить, что ранило еще сильнее.
— Неужели рассказав о моем прошлом, я упал в твоих глазах? То, что со мной делали. То, что я делал. Да, я спал с замужними женщинами в прошлом, аннулируя их обязательства. Поступок, о котором сожалею. В то время я считал мужей дураками за то, что связали себя узами с кем-то, которые все это заслужили. За последние несколько лет я столкнулся с подлинными примерами любовных отношений. Впервые я вижу перспективы.
Перспективы… со мной?
— Мне жаль, — прошептала Санни. — Мне жаль, что я заставила тебя думать, будто твое прошлое вызывает во мне отвращение. Это не так. — Его сформировала жизнь. Ей нравился тот, кем он стал. Мужчиной, воином, который сражался за то, во что верил, с более хрупким сердцем, чем она представляла.
Его взгляд опустился, задержавшись на ее губах. Ее взгляд тоже уперся в его губы, такие красивые, такие мягкие, способные свести с ума от блаженства. Санни задрожала, ее возбуждение усилилось.
Слегка сжав пальцами ее подбородок, Уильям заставил ее голову подняться. Должно быть, ему нравилось это делать.
— Ты не жалеешь, что попросила меня уйти?
«Не могу сказать ему всю правду». Он начнет паниковать. Но и солгать нельзя. Поэтому она покачала головой и призналась:
— Я была в плохом настроении и испугалась, что причиню тебе боль. — Вот и правда. В каком-то роде.
— Не волнуйся, что навредишь мне. Волнуйся, что можешь доставить мне удовольствие. — Он облизнул губы, словно готовился ее попробовать. — Я голоден. И готов к пиршеству.
«Сопротивляйся. Найди минутку, чтобы успокоиться».
— Отлично, мне и самой нужно поесть. — Приглашение непроизвольно сорвалось с ее губ.
— Я с радостью… — Уильям внезапно отпустил ее, словно обжегшись.
Ладно, что она сделала не так?
Резким тоном, достаточным, чтобы резать стекло, он сказал:
— Кто-то идет.
Серьезно? Как он узнал? Она прислушалась, но не уловила никаких резких звуков.
— Кто?
Раздался стук в дверь, и Санни вздрогнула.
— Уильям? — позвал Аксель.
Рассвет, все еще лежавшая в кровати, при звуке голоса Посланника резко подняла головы. И обнажила два набора зубов. Злобное рычание эхом раздалось по конюшне.
Санни вскочила на нетвердые ноги, подбежала к столу и вернула книгу в сейф. Сбитая с толку реакцией собаки, она подошла к ней, надеясь утешить любимицу.
— Входи, — позвал Уильям. — Я отключил магические блоки.
Петли заскрипели, дверь открылась. Аксель вошел внутрь…
Санни дважды моргнула. Стойте. Раньше его аура была такой же расплывчатой, как и у Уильяма. Теперь? Она сплошь черная, без намека на свет.
Такой аурой обладали демоны.
Если только личность Акселя не претерпела огромные изменения за прошедшие сутки, их гость просто выдавал себя за Акселя.
Оборотень.
Как Рэтбоун.
Или… Санни напряглась. Как Король Обмана. Люцифер.
Глава 29
«Весь мир — сцена. Бессмертные играют хищников, люди — добычу. Давай, ломай ногу».
За несколько секунд Уильям испытал всю гамму эмоций. Беспокойство за благополучие Санни. Ярость от ее отчуждения. Решимость заставить ее захотеть показать ему свою форму единорога. Замешательство из-за ее запрета на секс. Ненависть к Лилит. Радость от прихода брата. Злость от невозможности закончить свой спор с Санни и провести несколько часов за оральным сексом.
Почему не заниматься с ней сексом намного приятнее, чем заниматься с кем-либо еще? Как он мог желать от нее большего, больше ее?
Он отчаянно хотел удержать ее и порвать все путы, и это чувство усиливалось
