девочки-алхимички все еще помогали целителям, варили зелья, да и вообще были на подхвате. Где была Кали я не в курсе, но вообще многие студентки сейчас побежали смотреть на диво дивное – на королевских гвардейцев. А что, парни они видные, бывшие студенты Академии или курсов магии. Так чего не познакомиться?
Тут же, пока никто не зашел, проверила тайник и с облегчением выдохнула – он был пуст. По крайней мере, никто ничего не подложил. Теперь надо забрать книги у Алека и перетащить их сюда. Хотя, может, и не надо? Тайник же скомпрометирован. Вдруг там будут искать сокровища?
Так ничего путного и не придумав, я решила посоветоваться с Зеером, но его в коттедже не оказалось. Что в общем-то неудивительно, учитывая прибытие гостей.
Тогда я решила прошвырнуться по территории. Не просто так. Мне было очень интересно, насколько Академия действительно блокирована. Есть же карьер, есть части обвалившегося забора. Да и со стороны города, где лес, перелезть решетку несложно. Конечно, чтобы блокировать такую территорию, даже нескольких сотен бойцов мало, а их было явно меньше.
Так и оказалось. Где забор повален, стояла парочка, а со стороны леса только пеший патруль, обходящий территорию раз в полчаса. За это время можно не один раз через забор перелезть. Да и в целом много тут мест, чтобы незаметно испариться.
Внимание особого привлекать не хотелось, а то еще примут за шпионку, так что я вышла, в итоге, на центральную аллею и пошагала к главному корпусу. Надо разведать обстановку теперь там.
Но не дошла. Где-то на полдороги меня встретил Алек, который меня, видимо, искал и предположил, что я пойду к его коттеджу. Он-то мне и сообщил, что меня вызывают к начальству. Причем, срочно!
Глава 27
Это была забавная встреча, можно даже сказать, познавательная. Впервые в этом мире мне довелось общаться с профессионалом, самым настоящим следователем, моим коллегой. И нужно отметить, что обучали его очень хорошо, не знаю, правда, где, потому что те книги, которые я видела, которые мне передал Марч, были написаны дилетантами для еще больших дилетантов.
И опять вот эта странная концепция, когда в мире, довольно развитом, не первобытном каком-нибудь, знания вроде бы есть, но не для всех. И кто эти все, для которых знания, так и остается загадкой.
Алек меня довел только до здания факультета алхимии (странный выбор для дознавателей), но внутрь его не пустили. Поэтому дальше я следовала за парой гвардейцев. Вернее, один шел впереди, а другой сзади. Но это не конвой, вы не подумайте!
Меня привели к какому-то кабинету, на нем не было таблички, но, судя по расположению, он либо деканский, либо еще кого-то из местных начальников, замдекана, например. Не знаю, я в этом здании была первый раз.
Один из гвардейцев постучался, скрылся внутри на несколько секунд, потом пригласил меня войти.
За небольшим столом, заваленным какими-то бумагами, сидел мужчина. Цепкий пронизывающий взгляд, квадратный подбородок, даже на белых волосах видна седина, хотя не сказала бы, что на вид ему много лет. Со стороны, наверное, он мог бы показаться угрюмым, но, скорее всего, просто серьезный, сосредоточенный.
– Ната Синель, вызывали? – спросила я, расправив плечи под его тяжелым взглядом.
– Присаживайтесь, уважаемая ренна, – мужчина кивнул на стул, который стоял примерно в полутора метрах от стола. Вероятно, чтобы были видны все телодвижения допрашиваемого.
Я села аккуратно, но не стала изображать из себя благородную девицу, а нормально устроилась на всем стуле, не на краешке. Забывшись, перекинула ногу на ногу. Я вообще-то часто так сижу, но народ обычно не обращал на это внимания. Может, привыкли? Да и раньше, в тех телесах, в которых я была, делать так было затруднительно. Сейчас же я весила примерно килограммов шестьдесят семь, плюс-минус два, так что подобный акробатический трюк делала вполне уверенно.
– Это в вашем мире так принято сидеть? – с ходу спросил он, чтобы выбить меня из колеи.
Не получилось. Алек намекнул, что они, вероятно, знают, что я попаданка. Правда, откуда – неизвестно. Либо Прир умнее, чем я думаю, сделал выводы и донес начальству, либо они как-то перехватили документацию Ордена, ведь это было в отчетах. И то, и то в равной степени возможно.
Так что к подобному провокационному вопросу я была готова.
– Да, иногда, – усмехнулась я.
– Расскажете о себе?
– Что вас интересует?
– Все, – мило улыбнулся он. Ну как, мило, как получилось…
Ну я и рассказала вкратце о себе, о своем образовании, о том, кем и где планировала работать, что у меня есть кое-какая практика. Небольшая, конечно, но все же. Не то чтобы я бахвалилась, просто надо было дать понять, что я знаю и понимаю то, о чем речь пойдет дальше. Он ведь здесь не из-за того, что я попаданка.
Потом мы переключились на события уже в этом мире. Тут я рассказывала обо всем подробно и обстоятельно, отвечала на десятки наводящих и повторяющихся вопросов. Мне скрывать нечего, я законов не нарушала. Точнее, можно было бы притянуть то, что я взяла вещи погибшей женщины, еще убийство, но по этому факту меня оправдали, а про то, что я взяла немного еды на второй день пребывания в этом мире у сельчан, я на всякий случай решила не рассказывать. Понятное дело, что это была суровая необходимость, но все равно это воровство.
Хотя насчет вещей я и волновалась, но следователя они, кажется, особо не заинтересовали. Точнее, он сделал у себя пометку уточнить это у Ордена, потому что, насколько я знаю, Зеер подавал запрос в их местное отделение и даже удалось выяснить личность женщины.
А вот насчет моего дара эмпатии пришлось юлить. Ведь именно ему я целиком и полностью обязана тем, что удалось подслушать разговор. Я, как и Приру, сказала, что мне что-то послышалось в кустах, я решила сходить посмотреть и случайно увидела целительницу, которая идет куда-то не туда, а точнее в сторону обрыва и заброшенной дороги. Мне это показалось подозрительным, потому что женщина и до этого нервничала, я подумала, что ей может понадобиться помощь – такова была моя версия событий.
Кривенькая история, конечно, но если следователь не эмпат и не менталист, то должна прокатить. Главное, говорить поувереннее.
Не знаю, удалось ли его убедить до конца, ведь приоткрывать щиты я так и не решилась. Если он обладает хоть минимальным даром эмпатии, а это для следователя вполне возможно, то он почувствует, что я его
