вполне адекватному человеку перед ним становилось все хуже.
– Что она тебе оставила?
– Деньги… Портсигар для беса… Нож и тетрадь. Больше ничего!
– Где тетрадь?! На слове?
Вся беда в том, что я знал, что не жилец. Как только Врановой получит свое, то я ему буду не нужен. Но что делать? Юлить, когда тебе разрывает грудь невидимая громадина? Или играть в героя и не говорить ни слова? Как-то не особо получалось. Да и непонятно было, ради чего все это.
– В машине. В рюкзаке!
Что забавно, конечно не для меня, Врановой просто отвернулся, но действие его заклятия или заклинания (не знаю, как правильно), осталось. Он без труда нашел черную тетрадь. Вот только не открыл. Вдохнул ее запах, а после пролистнул всю сразу. Явно не читая, а точно сканируя.
– Не узнал, – коротко сказал он.
Что конкретно – не объяснил. Вот была у моего врага такая дурацкая привычка – говорить загадками. Однако новость, про то, что я что-то не знаю, невероятно развеселила рубежника.
– Все они охотятся на тебя, а ты ведь действительно сошка. А еще говорят, что все тайное становится ясным.
– Явным, – на автомате поправил я.
Ну да, вот был у меня такой существенный недостаток. Я не мог промолчать, если кто-то говорил «звонит», «торты» и «ложит». В кого – непонятно? У меня бабушка училище на швею заканчивала, в никаких филологических баттлах и лингвистических диспутах замечена не была. Это все мерзкое окружение из института. Причем, я сам не читал, просто возле библиотеки стоял, где мальчишки читали. Вот правильными словами и пропах.
Но конкретно сейчас я поправил Вранового зря. В груди что-то щелкнуло и создалось ощущение, что на меня надели корсет. Именно надели, а не одели, будь оно неладно (запомнить просто – надеть одежду, одеть Надежду). Правда корсет оказался на несколько размеров меньше, чем следовало.
Тут бы Матвею Зорину и пришел конец. Да помощь явилась откуда не ждали. Крохотный комок метнулся из-под машины. По всей видимости, бес рассчитывал добраться до ближайшего леска, а там уже начать новую жизнь. Свободную от того, где твоего хозяина убивают.
Да вот только на его беду, Врановой как раз шагнул ко мне. Бог знает с какой мыслью. Но явно с не очень хорошей. Ничего замечательного ожидать от голого мужика, который направляется к почти обездвиженному молодому человеку, не приходится. К тому же, когда у вынужденного нудиста в руках странный жезл. Хорошо хоть без резинового набалдашника.
А еще все мои траты на питание неожиданно оправдались. Потому что Гриша, для которого не существовало никаких преград, когда он шел к цели, легко сбил с ног тощего Вранового. Последний еще как-то неудачно упал на бок и из него вырвался удивленный хриплый возглас. Мол, меня-то за что?
И давление сразу рухнуло. Если честно, хотелось лежать, ничего не делать и немного прийти в себя. А лучше, чтобы кто-нибудь принес попить что-нибудь освежающее и расставил рядом шезлонг. Но оказалось, что у мертвой собачки Вранового была другая установка. Сожрать обидчика, который крепко ее приложил, как только представится возможность.
Все, что я успел – лишь подставить свободную руку, которую тут же пронзила острая боль. Впрочем, не такая острая, как зубы вурдалака. Это мне еще, наверное, повезло, что процесс трансформации до конца не завершился. Иначе бы вышло вообще кисло.
Я попытался провернуть тот же фокус, что и раньше, с силовой атакой. Однако как только вурдалак понял, что сейчас будет, сразу же вцепился в руку сильнее. Вдобавок, стал пытаться рвать меня лапами. Больше всего досталось правой ноге. Я даже услышал, как что-то хрустнуло. Надеюсь, не кость?
Ударил я скорее машинально, а не целенаправленно намереваясь нанести какой-то вред. А как еще убьешь эту дуру?
Но тут произошло совершенно неожиданное. Вурдалак зарычал. И этот звук больше походил на слова: «Эй, братан, мне же больно!». А я не сразу осознал, что помимо простых ударов вкладываю в правую руку с ножом хист. И выходило, что он так же покидал меня, как только я накалывал нежить. То есть, с каждым ударом.
Блин, да ведь у меня получается! Я чувствовал, как хватка вурдалака с каждой секундой слабеет. А в глазах его виделось все меньше жизни. Точнее, мертвой жизни или не знаю как правильно. Главное, что у меня все получалось. Ведь бес сам сказал – надо сделать так, чтобы мой хист в нежить попал. Вот так и случилось.
В какой-то момент вурдалак просто повалился на меня. С одной стороны – круто, я убил нежить! С другой – нежить сейчас убьет меня. Потому что дышать вновь стало не просто тяжело, а невозможно. Я даже пикнуть не мог.
Хорошо, что мой старый друг Врановой пришел на помощь. Он явно почувствовал, что нежить теперь еще более неживая, чем раньше. Поэтому отбросил тушу вурдалака в сторону. Я даже чуть «спасибо» на сказал. Правда, в следующее же мгновение рубежник наступил на руку с ножом и склонился надо мной. Даже прижал свой жезл к моей груди. Учитывая, что он по-прежнему был голым, зрелище предстало такое себе. Не то, чтобы я впечатлительный, но голым мужикам предпочитаю обнаженных женщин. А дядькам в возрасте, по возможности, молодых нимф. Или хотя бы русалок.
Что плохо, Врановой явно не собирался разговаривать. Я был бы не против, чтобы он поболтал, как я испортил ему жизнь и теперь, пока он будет меня убивать, все его коварные планы состоятся. Не знаю, в Нью-Йорке банк ограбят или что-то подобное, а тем временем мне на помощь подоспеет кавалерия.
Проблем оказалось две. Врановой не
