увеличены поставки оружия в Турецкую Армению: в Сасун, Олту, Сарыкамыш, Кагисман и Игдыр. В созданные в этих городах отряды фидаев тайно переправляются добровольцы из наших офицеров, унтер-офицеров и солдат армянского происхождения.
Я, глядя на Субботича, улыбнулся про себя. Всё-таки Российская императорская армия по составу национальностей была какой-то уникальной. Кто только в ней ни служил. Но все они были нашими – русскими. Вот передо мной яркий пример. Генерал-серб, говорит про армян, служащих в русской армии, как про наших. И сам себя не отделяет от русских. Или всё-таки от русского духа – того миропонимания, набора эмоций и чувств, характерных только русским: открытость и готовность прийти на помощь, забота об окружающих, готовность прислушиваться и учитывать чужие интересы.
Как говорил один мой знакомый кореец в том моём прошлом-будущем: «Русский дух заразен. Стоит пожить среди вас лет пять-десять, и начинаешь чувствовать себя русским».
– Из Ирана несколько отрядов армянских федаинов ушли в Турцию, среди них гайдуцкий отряд Епрема Давтяна, а это означает, что скоро в Турецкой Армении закрутятся дела, если уж Давтян туда ушёл.
– А чем известен этот Давтян? Вы, Деан Иванович, про него с каким-то одобрением в голосе говорите? – воспользовавшись небольшой паузой, задал я вопрос.
– О-о-о, это довольно-таки известная личность. Епрем Давтян родился в Елизаветпольской губернии. В девятнадцать лет уехал в Турецкую Армению, где организовал партизанский отряд, названный по балканскому примеру гайдуцким. Отряд был небольшим, но быстро завоевал уважение у армян и ужас у турок из-за успешных нападений на оккупантов в окрестностях Муша, Сасуна и Вана. Когда их сильно прижимали турки, то отряд уходил на территорию Российской Армении. В сентябре 1890 года Давтян со своим отрядом в очередной раз пытался проникнуть в турецкие пределы из Российского Закавказья, но был арестован казачьим разъездом в Карсской области. По требованию турецкой стороны, на основании переданных документов, как подданный российского императора, Епрем был осуждён и сослан на Сахалин. Летом 1895 года он организовал групповой побег с каторги. Двое армян, грузин и русский семнадцать дней скитались по тайге, пока не вышли к Татарскому проливу. Там, на их счастье, находилась шхуна, которой командовал бывший ссыльный поляк, который доставил беглецов до Хабаровска. В общем, больше чем через год этот гайдук добрался до Ирана и осел в Тебризе, где нашёл многих своих побратимов из гайдуцкого отряда. Летом 1897 года Давтян вместе с побратимами участвовал в набеге армянского отряда на долину Хансор – гнездо курдского племени мазрик. Вождь этого племени Шариф-бек – полковник турецкой кавалерии – нёс ответственность за множество преступлений против мирного армянского населения. Небольшой отряд гайдуков в количестве двухсот пятидесяти бойцов уничтожил почти две тысячи аскеров Шариф-бека, пощадив женщин и детей. Сами гайдуки потеряли только двадцать человек. Об этом походе в Турецкой Армении слагают песни, – глаза Субботича сверкали какими-то огненными сполохами, несмотря на то что были темно-карего цвета.
Каким бы он не стал по духу русским, но сербские гены просто вопили о давней его ненависти к османам, которые больше четырех веков держали в оккупации Сербию и считали её жителей людьми второго сорта. Соответственно, у сербов гайдуки были народными героями, которые боролись против турецкого деспотизма. Недаром у них говорили, что «пока есть в лесу гайдуки, до тех пор будет и правда».
Деан Иванович между тем продолжал свой рассказ:
– Потом его отряд неоднократно ходил через персидско-турецкую границу, наводя ужас среди курдов и турок. За его голову даже награду назначили в тысячу золотых курушей. Потом он встретился с Манташевым, был у него одним из командиров охранных отрядов. Но как выяснилось, в большей степени закупал через Александра Ивановича оружие, которое шло к фидаям в Турецкую Армению. Мы этому не препятствовали, так как это соответствовало нашим целям и задачам, несмотря на то что Давтян и по сей день числится беглым каторжником и находится в розыске. А десять дней назад появилась информация, что Епрем со своим отрядом гайдуков ушёл на турецкую сторону с большим обозом. Поинтересовались у Манташева, тот сказал, что Давтян повёз большую партию оружия, включая пулемёты. И прощаясь, Епрем сказал, что скоро появится независимая Армения. Так что в западной Армении скоро начнётся третий этап операции «Карусель».
Субботич замолчал и потянулся к бутылке. Я, вздохнув, пододвинул рюмку на столе, чтобы удобнее было наливать.
– Давайте, Тимофей Васильевич, выпьем за всех тех, кто сложил голову в борьбе за независимость от владычества Османской империи. Мои предки и по материнской, и по отцовской линии бились на Косовом поле. Участвовали во многих восстаниях против турок. Я, может быть, и в русскую армию пошел только из-за того, что был уверен в неизбежности русско-турецкой войны, по результатам которой Сербия наконец-то обрела независимость, – генерал замолчал, а потом резко опрокинул в рот рюмку.
Я поддержал Деана Ивановича, потом закусили, а потом генерал-губернатор продолжил вводить меня в окружающую обстановку.
– Я не знаю, Тимофей Васильевич, известно ли вам, но на генерал-губернатора Финляндии Бобрикова совершено новое покушение, и на этот раз удачное для революционеров-националистов, – произнёс Субботич, а я застыл с вилкой в руке, которой подцепил кусок вяленой грудинки.
– Как это произошло? – ошеломленно спросил я.
– Николай Иванович вышел на крыльцо Финляндского сената, и тут раздался выстрел. Пуля попала ему в левую бровь, пробив голову насквозь.
– А как же охрана? Её что, не было? – возмутился я.
– Была, Тимофей Васильевич, была. Только стреляли через залив Тёёлёнлахти, метров с шестисот-семисот из леса. Очень точный выстрел, и всего один. Никаких следов стрелявшего потом не нашли.
– Вот это новость! Огорошили, так огорошили, Деан Иванович, – произнёс я и, потрясенный известием, замолчал, переваривая услышанное.
В голове роем проносились мысли. Кто? Зачем? Каким образом? Какие будут последствия? Надо усилить охрану императора! А как? Произошло то, чего я боялся. Начался отстрел издалека. Надо срочно связаться с центром, дать задание Лису.
– Я смотрю, вы потрясены этой новостью? – прервал молчание генерал-губернатор.
– Да, Деан Иванович, потрясен. Особенно способом покушения. Так же издалека в Лондоне убили премьер-министра Артура Бальфура, и тоже через водную преграду, и также метров с семисот, – я замолчал, придавленный пришедшей мыслью.
– Что случилось, Тимофей Васильевич? Вы побледнели?
– Сегодня двадцать девятое?
– Да, двадцать девятое сентября. А что? – недоуменно спросил Субботич.
– Сегодня четыре года, как умер император Александр Третий. И сегодня император Николай Второй со всем своим семейством обязательно посетит Петропавловский собор. Пойдут пешком через Иоанновский мост, как и всегда. От Иоанновских ворот до Летнего сада через Неву те же шестьсот-восемьсот метров.
– Вы
