class="p1">Игорь с Мариной шли по единственной улице деревни. Девушка погрустнела, и было от чего: дырявые или обвалившиеся заборы, висящие на одной петле калитки, покосившиеся грязно-серые домики с выбитыми окнами и распахнутыми дверьми, остовы легковушек, без шин, без стекол, колодец — заглянули в него, убедились, что высохший… Куда делись обитатели, где живность, кто засевал роскошное поле, кто будет убирать обильный урожай — спрашивать было некого, а гадать не имело смысла.
— Смотри, Марин, скамейка, — сказал Игорь. — Сейчас проверим, цела ли… Цела. Давай присядем. Есть-пить хочешь?
— Только пить.
Протянул ей бутылочку, сам глотнул из другой. Закурил.
— Слушай, Марин. Ты, наверное, удивляешься мне. Я ведь, как узнал, что Марина… мама твоя… что ее больше нет… так и не отреагировал по-человечески. Ты, наверное, черствым меня считаешь, бессердечным? А про любовь все врал, да?
— Господи, о чем вы! — воскликнула она. — Да вы что, Игорь! Я же не маленькая, понимаю все, правда-правда! Да я сама… знаете, когда мама заболела, я очень плакала, только тайком. Чтобы никто не видел, а главное — чтобы мама не видела. А когда она… когда ушла… меня тогда как будто сковало. Ни слез, ни криков. Разговаривать ни с кем не могла. Хотя и приходилось, по делу, но именно что через не могу. Не помню сколько дней так. Спать в Бывшую Башню убегала. Там смотрела на звезды, спала совсем мало. Просто смотрела и все. Потом случайно услышала, как кто-то из наших говорит: Мариша вся почернела. А бабушка Таня в ответ, строго так: слава Богу, не от того же почернела, от чего Марина-старшая. Тут меня и прорвало. А вы ни о чем таком не думайте, вы мне теперь родной, и я все-превсе понимаю. Ну вот, снова слеза выкатилась…
— Спасибо, девочка, — с трудом проговорил Игорь. — Спасибо тебе.
В горле ком — а на душе сделалось чуточку легче.
— Мы теперь куда? — спросила Марина. — Дальше?
— Только дальше, — ответил он.
Объяснять, что путь назад проблематичен, счел ненужным. Ни к чему будоражить Маленькую, ей и без того хватает.
***
Улица пошла под уклон, потом деревня закончилась, опять началось поле. Через час с небольшим тени повернулись ближе к норду. Впереди показалась стена — точь-в-точь такая же, какая утром была за спинами.
Приблизились к стене настолько, что стал заметен узкий проем в ней. После этого повторился уже знакомый Игорю сценарий, только в обратном порядке: холм с деревней продолжал отдаляться, стена же стояла, как заколдованная. Да что там «как» — действительно заколдованная, подумал Игорь. Все здесь заколдованное, удивляться нечему.
Он уже догадывался, что́ произойдет. Марина, после деревни не впадавшая в эйфорию, встревожилась было, но Игорь постарался успокоить: дескать, все нормально, я уверен. Прорвемся!
Да, прорвались. Стена вдруг выросла прямо перед ними. Солнце еще раз прыгнуло, тени стали совсем короткими.
— Иди на ручки, девочка! — позвал Игорь. — И добро пожаловать домой.
— Как так? — потрясенно спросила Марина.
— А вот так, — ухмыльнулся он. — Изломы времени и пространства. Не бери в голову.
Преграду преодолели на удивление легко — можно было подумать, что Марьград с трудом отпускает, но зато охотно принимает. Это только здесь, поправил себя Игорь. С внешней оболочкой пока более чем неясно.
Часы Отшиба показывали столько, сколько и должны были показывать — час ночи. По нормальному времени, понадеялся Игорь, это полчаса пополудни тех же суток. Он чувствовал, что на этот раз время попрыгало-попрыгало, но пришло в себя и не стало устраивать дополнительных фокусов.
Так и оказалось.
Оказалось также, что выполнение этого пункта программы тоже дало отрицательный результат.
Оставалось последнее — Слободка.
***
Из блокнота И. Ю. Лушникова
«…Получается, что прошли мы по замкнутой прямой.
Теперь о Маринке-маленькой.
1. Предполагаю, что преодолеть преграду при возвращении она могла бы и самостоятельно. Но для этого требуется полная концентрация, а Маленькая была в состоянии крайнего изумления. Но если мое предположение верно, то она уже превзошла всех обитателей Резиденции. Им-то выход из дальней оранжереи закрыт. Достигла ли она моего уровня «проникновенности», не знаю. Возможно, будет случай проверить.
2. Как только вернулись, Маленькая сразу побежала внутрь Отшиба. Ей не верилось, что мы пришли туда же, откуда вышли, кинулась проверять. Удостоверилась. Звонила по рации «дяде Саше» (Речицыну) и в Резиденцию. Рассказывала взахлеб. Потом спросила меня еще раз: как же так? Я ей на пальцах объяснил, что наши органы чувств воспринимают и передают в мозг одно, а реальность от этого может сильно отличаться. Двигались мы по прямой в одном и том же направлении, но эта прямая замкнулась, то есть оказалась кривой. А та реальность, через которую мы шли, тоже относительна. Это квазиреальность, как и все, виденное до сих пор из дальней оранжереи: и море, и вьюга, и т. д. Кажется, Маленькая поняла. Сказала: правильно я не любила это место, оно обманка.
Во всяком случае, успокоилась. Рассказала, что в дни перед моим появлением в Марьграде фиксировала у себя легкие симптомы сердечной аритмии. Полагала, что это связано с ожиданием меня того, кого завещала ей ждать мама. Но с моим появлением эти симптомы прекратились. Поэтому считает, что они были чисто возрастными.
Затем настояла на проведении моего обследования. После ланча и короткого (3 часа) отдыха приступили к этому. Маринка молодец. Работает очень старательно и, на мой взгляд, очень профессионально. Каждое действие проговаривает. Не для пациента (хотя и для него тоже, отчасти), а в основном для своих помощниц. На подхвате были Ольга и Ирина, она их уже давно натаскивает. И это правильно.
Результаты у меня на 5+. Осталось еще расшифровать кое-что, но в целом сомнений нет. Здоров как бык и даже лучше.
Расшифровывать будет весь остаток дня (по стандартному счету времени), потому что там не только по мне материалы, а и по другим «пациентам».
Избегаю здесь описывать свои ощущения и впечатления, но следующее считаю важным: очень странным показался переход от квазиреальности за пределами оранжереи к совершенно обыденным человеческим делам (в данном случае медицинским).
Теперь о планах.
Из того, что было придумано, остался последний пункт, Слободка с ее бронированной дверью. Резать к чертовой матери! (с)
Хотел приступить прямо завтра. Приступим-то приступим, но выяснилось, что история не на один день (мог бы и сам сообразить). Связался по рации с Речицыным, объяснил задачу. Он понял и принял, хотя и заметил, что в Слободке ни разу не видел никаких дверей, с окошками или без. Но мне верит. И уточнил: во-первых, в момент моего вызова
