на горизонте, в тебя вселялась злая староста…
– Чего?! – возмущенно восклицаю я. – Не было никакой злой старосты!
– Была-была! – ржет Богдан. – Когда Альбины не было на парах, с тобой можно было договориться, чтоб ты пропуски не ставила в журнал, а как она приходила и садилась с Глебом, то ты беспощадно всем “энки” лепила!
Хмурюсь и отвожу взгляд в сторону, почему-то эти мелочи я совсем не помню… Да, Альбина меня бесила, потому что из-за нее мой друг часто проводил время с ней, а не со мной, но чтоб вот такое поведение. Неужели я настолько сильно злилась подсознательно?
– У вас все будет круто, не грузись, – подмигивает Богдан и выходит из-за стола. – Кажется, наш перерыв почти закончен.
Киваю и провожаю взглядом напарника. Бездумно подношу ко рту остатки пирога и пытаюсь ухватиться хоть за какую-то мысль в голове, но они, словно взбешенные чайки, только шумят без цели.
Возвращаюсь к работе и время пролетает незаметно, ровно до семи вечера. Последний час тянется так долго, что кажется время замерло и все часы мира остановились! Я жду встречи с Глебом, я хочу его увидеть и поговорить с ним снова! Не важно о чем, лишь бы разговаривать и узнавать друг друга заново.
– Можете одеваться, у нас все, – говорит главный доктор. – Сегодня посижу и подежурю я.
Ура! Ура! Ура!
Сердце в груди бешено скачет, пока я переодеваюсь, надеваю шапку и заматываю шарф. Долгожданный звонок от Глеба поступает в тот момент, когда я уже застегнула сапоги и готова была выйти на улицу.
– Да, я слушаю! – слишком радостно отвечаю я.
– Привет, я уже у клиники, – слышу голос Глеба и улыбаюсь.
– Я уже выхожу, буквально минуту подожди, пожалуйста, – тараторю я и отключаю вызов.
Смотрюсь в зеркало на удачу и, попрощавшись с Евгением Дмитриевичем и Богданом, выхожу из клиники. Глеб и правда уже стоит напротив входа, все в той же кожанке, но в шапке и свитере, которые я ему отдала, а в руках у него огромный букет цветов.
– Розы? – немного растерянно произношу я, рассматривая алые бутоны. – Сколько их здесь?
Почему-то вспоминается первый раз, когда он подарил мне цветы. Роз было ровно пять и за каждую я одарила его поцелуем. Он еще тогда пошутил, что когда роз будет сто одна, он потребует оплату по такому же курсу. Слезы наворачиваются на глаза и это не от боли или обиды, это от необъяснимой вспышки счастья в душе.
– Я помню, что обещал тебе сто одну розу, но гулять с таким букетом было бы слишком тяжело, так что здесь их двадцать одна, – отвечает парень и протягивает мне букет. – Я должен был подарить тебе двадцать две розы на день рождения, поэтому… Вот, двадцать вторая, – Глеб достает из кармана маленькую бархатную коробочку в виде розы и протягивает мне.
– Что там? – дрожащими руками я принимаю ее и даже боюсь открыть.
– Безделушка, – тихо отвечает парень. – Но от всего сердца.
Придерживая букет локтем, я открываю коробку и вижу тоненький серебристый браслет в виде цепочки, на который нанизана маленькая подвеска в виде отпечатка лапы кошки или собаки. Впадаю в ступор, не в силах передать эмоции, которые испытываю от подарка, лишь поднимаю взгляд на Глеба и открываю рот от изумления.
– Спасибо тебе, это очень мило и символично, – наконец, говорю я, а мой голос дрожит.
– Это меньшее, что я могу подарить на твой день рождения с опозданием на несколько месяцев, – произносит Глеб.
– Очень красиво, правда! Я надену его завтра же и никогда не сниму! – тараторю я, путаясь в словах.
Закрываю коробочку и убираю в карман сумки, старательно разгоняя слезы на глазах частыми морганиями. Нельзя плакать, это лишнее!
– Спасибо тебе, еще раз, – кусаю нижнюю губу и прижимаю к себе букет. – Ты сегодня без Анубиса, где он?
– У Бори оставил, но Бис всячески сопротивлялся, – усмехается Глеб и мы выходим к дороге. – Я предлагаю посидеть где-нибудь и перекусить. Ты голодная?
– Очень, – киваю я, вспомнив свой единственный перекус пирожком.
– Тогда идем, я видел неподалеку милую кафешку, – воодушевленный моим ответом Глеб, кивает в сторону торгового центра.
По дороге Глеб рассказывает мне о том, что сегодня ездил в полицию и кинологический центр, начал оформление документов и справок, чтобы поступить туда работать. Я почему-то наивно полагала, что после армии попасть в органы легко, но оказывается нужно пройти кучу врачей, сдать миллион анализов и показать себя в спортивном плане.
Мы приходим в кафе и занимаем столик с высокими кожаными диванчиками, садимся напротив друг друга, чтобы разговаривать “глаза в глаза”. Глеб делает заказ, а улыбчивая официантка ставит мои цветы в вазу. Я так давно нигде не была… Даже не так, я за этот год ходила в кафе неоднократно: с Мией, с братом и Райским, с Богданом пару раз мы приходили в обед, но те визиты меня так не волновали, как этот. Сидя сейчас здесь с Глебом, у меня внутри все пробирает приятной дрожью и улыбка не сходит с лица. Наш заказ приносят достаточно быстро и мы начинаем есть, продолжая разговаривать.
Когда парень воодушевленно рассказывает мне о своих планах, я то и дело смотрю на него и искренне любуюсь. Он изменился, стал серьезнее, возмужал, но, в то же время, в нем сохранилась та самая искра былого Глеба, у которого никогда не было невзгод и плохого настроения. А еще мне очень нравится слушать его голос, он будоражит меня и задевает струны моей души.
Несмотря на то, что мы больше не касаемся темы его ухода в армию, в глазах Глеба я вижу вину и раскаяние. Чтобы немного порадовать его, я достаю из сумки коробочку с подарком. Долго пытаюсь застегнуть браслет, но руки дрожат от волнения и пальцы постоянно соскакивают с застежки.
– Я помогу, – парень протягивает руку и осторожно берет мою ладонь в свою.
Придерживая конец браслета большим пальцем одной руки, другой он ловко застегивает его, но не спешит выпускать мою ладонь. Прикосновения его пальцев приятно греют кожу, взгляд карих глаз пронизывает до глубины души, и я словно пломбир таю и растекаюсь перед ним.
Люблю. По сей день люблю.
После кафе
