смотрит, как мимо нас проносится Сан-Паулу, деревья и городские улицы пролетают мимо в цветовом пятне.
Все, что я могу делать, это наблюдать за ней. Как она закрывает глаза и двигает телом в такт музыке, не обращая внимания на то, знаю я слова или нет. Через минуту я присоединяюсь к ней, потому что не хочу ее разочаровывать. Мы вместе смеемся, когда она использует свой телефон в качестве фальшивого микрофона.
Пока мы едем по улице, абсолютно ничего не делая, я понимаю, что мне нужно проводить с ней больше времени. Наше время подходит к концу, и я не знаю, куда меня заведет жизнь. Я гребаный идиот, что не заставил Рика надавить на Маккой посильнее насчет моего условия.
Черт, я трус, не поговорил с Питером сам и не поставил его в известность. Мне нужно разобраться с этой ситуацией как можно скорее, пока не стало слишком поздно.
Софи продолжает включать песни, пока я не паркую машину. Я спрыгиваю со своего места и иду к ее двери, открывая ее для нее.
— О, нет. — Она вцепилась в свой ремень безопасности, как в спасательный круг.
— У вас осталось всего несколько пунктов. Я буду рядом с тобой все время. — Я наклоняюсь и отстегиваю ее ремень безопасности.
— Мне страшно.
— Мне тоже. — Моя честность отрезвляет ее.
Софи ворчит, вылезая из машины. Мы заходим на склад рука об руку, потому что я боюсь, что она бросится бежать.
Секретарь приветствует нас.
— Добро пожаловать в Sao Paulo Skydiving. Мы очень признательны, что вы решили сегодня полетать с нами, мистер Зандер. Мы здесь большие поклонники. Ваш самолет ждет, а инструкторы готовы начать инструктаж. — Она вручает нам наши документы.
Софи плетется позади меня.
— Я действительно ненавижу тебя сейчас.
— Есть тонкая грань между любовью и ненавистью.
— Есть также тонкая грань между здравомыслием и безумием. Угадай, на какой стороне ты.
Я смеюсь, хватая ее за руку и притягивая к себе.
— Еще несколько пунктов, и все будет готово. — Трудно игнорировать то, как пульсирует моя грудь при этой мысли.
Она выпячивает подбородок и откидывает плечи назад.
— Мы можем это сделать. Люди постоянно прыгают с парашютом.
— Это моя девочка, бесстрашная после десяти ободряющих бесед.
Мы проходим инструктаж и надеваем снаряжение. Наш самолет мчится по взлетной полосе, готовый к старту.
В мгновение ока самолет взлетает, и мы с Софи прикрепляемся к двум нашим инструкторам. Я смотрю на ее партнершу, посылая ей флюиды, пока Софи бормочет про себя слова поддержки.
Я прерываю ее нервное бормотание.
— Готова к полету, Солнышко?
Не моя вина, что она выглядит и ведет себя как солнце. Как разрушительный желтый шар в небе, она разъедает мой защитный слой, освещая мои самые темные уголки.
— Я бы выпрыгнула из самолета от одного только этого прозвища.
Я отпускаю беззаботный смешок.
— Что ж, вот твой шанс.
— Я на ноль процентов готова к этому.
Как уместно, когда я был на ноль процентов готов к ней. Но вот я здесь, собираюсь выпрыгнуть из самолета, потому что мне нравится эта девушка и я хочу взять от нее как можно больше первых впечатлений.
Стюардесса открывает дверь. Мы с Софи и нашими партнерами ковыляем к открытой площадке. Мое сердце быстро бьется в груди, горло сжимается из-за ограниченного потока воздуха в легкие. Я поворачиваюсь к девушке, которая захватила мое внимание несколько месяцев назад и не отпускала.
Она одаривает меня лучезарной улыбкой, которая стоит этого безумного пункта списка
— К черту все.
— Лиам Зандер, было приятно познакомиться с тобой. Пожалуйста, забери мои останки у стола ориентации.
— И это все? Я ожидал признания в любви.
Она закатывает глаза, что видно через ее тонированные очки.
— Как насчет признания в раздражении?
— Достаточно близко. — Я притягиваю ее к себе для поцелуя, не обращая внимания на двух парней, пристегнутых к нашим спинам. Наш поцелуй прост и сладок, он удовлетворяет мою похоть и наше притяжение, ослабляя мой учащенный пульс.
— Три… два… один, — говорят двое мужчин позади нас, прежде чем крик Софи наполняет воздух, достаточно пронзительный, чтобы услышать его над ревом двигателей самолета.
Ветер воет в моих ушах, когда мы несемся по голубому небу. Мы мчимся по воздуху, четыре человека падают, приближаясь к земле. Софи — черное пятно с двумя развевающимися светлыми косами вокруг нее, позирует перед камерой. Мое сердце бешено колотится в груди, а кровь пульсирует в ушах. Это совсем другой выброс адреналина, чем в обычный день гонок, свободный и не похожий ни на что, что я испытывал раньше. Мой желудок сжимается, а в горле пересыхает.
Мы приближаемся к городу, наши тела дергаются, когда сопровождающие натягивают парашюты. Улыбка Софи сияет, когда она показывает мне большой палец вверх. Это мой тип девушки, доверяющей мне и моим безумным планам, несмотря на то, что она до смерти напугана.
Мы оба летим по ветру. Вместо того чтобы наблюдать за городом под нами, я наблюдаю за ней. Мои глаза прикованы к тому, как она сияет от впечатлений.
У меня нет ни малейшего представления о том, как вести себя с ней. Как я могу, если я даже не понимаю, чего хочу? Она легко пугается, а у меня нет большого послужного списка, что является для нас еще одним препятствием из многих.
Влюбленность в Софи — это как прыжок из самолета. Захватывает, притягивает, и забыть это почти невозможно.
Мои ноги приземляются на травянистую площадку рядом с самолетным ангаром. Софи приземляется через минуту, встречая меня искренней улыбкой и яркими глазами, пока ее сопровождающий отстегивает все ремни.
Она подбегает ко мне и бросается в мои объятия, запрокидывая голову назад и смеясь в небо. Ее ноги обхватывают меня, и она трется о мой уже напрягшийся член. Я стону ей в шею, когда ее тело содрогается, наслаждаясь этой пыткой.
— Боже мой, это было лучше всего на свете. Так вот каково это — участвовать в гонках? Я чувствую себя просто потрясающе.
Я смеюсь ей в шею.
— Возможно. Ты чувствуешь себя возбужденной? Твое сердце колотится так громко, что слышно в ушах?
Она смотрит на меня с удивлением.
— Да, — шипит она, прежде чем наклониться к моему уху. — Что ты скажешь? Давай уйдем отсюда?
Мое тело реагирует на ее предложение, как ни на какое другое. С Софи мой член знает, что к чему, и никогда не соглашается ни на что, кроме нее. Наша связь была самой лучшей вещью, удерживая меня от разрушительных моделей моей
