меня хватятся. И вообще... Неправильно это всё.
Лицо Эльвиры рассекла та самая улыбка, которая вместо тысячи слов демонстрировала, что план у дао есть, а, может, и не один. Надёжный, как ветхая столетняя дамба через Зааль.
– Иди сюда... – Эпопеева хлопнула по плечам Диедаро, накидывая руны, отводящие взгляд. Затем подозвала коня и сделала с ним тоже самое.
– Ты что, хочешь, чтобы я...
– За мной!
Они вышли из конюшни и огляделись. Никого в округе видно не было, Миодай стоял у другого выхода и сейчас отвлёкся на разговор с Мироном о своём жеребце, который почему-то в последние дни стал прихрамывать на левую переднюю.
– Полезай на Аси.
Этот Аси, как показалось Диедаро, сам неслабо обомлел от заявления хозяйки.
– С ума сошла?!
– Так. Надо делать, как я говорю, тогда всё получится. Асик тебя быстро домчит, он знает дорогу. Но будь осторожен, говори с ним уважительно. А ты... верни его сюда невредимым и слушай внимательно, что тебе говорят. Без фокусов своих. Господа, действуйте!
Диедаро осторожно приблизился к лютому зверю и положил ему на покатую спину ладонь. Недовольство коня он почувствовал тут же всем телом. Но Асириус не взбрыкнулся, просто зло поджал уши, стерпев на своей спине чужого изгоняющего.
– Обходите открытые пространства, избегайте фонарей, смотрите по сторонам. Будьте осторожны! А я отвлекать надзирателей пошла.
Из её уст звучало всё крайне просто. Но Диедаро словами описать не мог своего удивления. Ту степень ответственности, которую взвалила на него дао. Помочь сбежать проклятой семье, но не подставить при этом свою.Страшно. Опасно.
Но пути назад не было: жеребец огляделся по сторонам, принюхался, и припустил в безлунную темноту, в обход академии, через парк.
Диедаро раньше не сидел верхом без седла, такая езда сильно отличалась, и держаться ногами за скользкие бока оказалось не так просто. А еще бутылки мотало из стороны в сторону под одеждой.
Он мчался не просто на какой-то лошади – Эльвира недвусмысленно намекнула, что конь этот с сюрпризом и опасен. Что даже засвечивать его другим изгоняющим не стоит. Не без причин.
Она не предоставила всаднику ни уздечки, ни хотя бы верёвки – конём нельзя было управлять. Чуть позже Диедаро понял, что жеребцу команды тео нужны как пятая нога, и куда идти, конь и сам прекрасно знает и видит – а ты прижми ноги к бокам покрепче и молчи.
Грач держался за гриву и, когда они пронеслись мимо луча от фонаря, случайно заметил, как сквозь тёмные волосы пробиваются светлые, золотистые. В новостях мелькал именно белый златогривый конь, а его нынешний облик – не более чем игра с рунами. Хотелось бы посмотреть на него в истинном обличии.
Конь неожиданно остановился, вздернул шею и замер. Если бы не эта самая шея, Диедаро бы улетел через голову от такого резкого торможения.
И Асик это очень хорошо почувствовал. На всякий случай тео замер вместе с ним.
И не зря.
Несколько преподавателей во главе с Лео Палесом, вооружившись серебряными колами, проходили мимо парка.
Конь удачно стоял в тени деревьев, в стороне от фонарей, а благодаря рунам и вовсе стал незаметен.
Слишком умный конь, Диедаро от этого становилось не по себе. Его лошадь Кларо тоже весьма смышленая, но она оставалась просто животным. Которая и фыркнет, и копытом землю рвать станет, если недовольна. А этот вёл себя так, словно чисто для вида притворялся, что он конь. Вероятно, так и было, поэтому Эльвира и не подпускала к нему никого.
Лютый или не очень, зверь доставил Диедаро к порогу поместья.
Диедаро осмотрелся и подошёл к двери, откупоривая тару с кровью. Вторую, скорее всего, она переда родителям на перекус.
Очень странные отношения у них. Любви нет и не было, а какая-то забота извращённая – пожалуйста.
Бесценная жидкость потекла по порогу, дерево жадно впитывало её. Диедаро сделал шаг и оказался внутри холодного и неприветливого дома.
Дверь оказалась не заперта.
Изнутри, на косяке двери, он увидел цепочку рун и остановился на ней взглядом, пытаясь разобраться, что за защита перед ним. Такие же знаки выцарапала у себя в комнате и последняя Эпопеева. Вход по приглашению хозяина. Хорошо, ведь тогда за ним никто не зайдёт следом.
Дом долго пустовал: протекала крыша, вечно влажные участки стен покрылись плесенью, а кое-где грибами покрупнее. Диедаро не видел ничего особенного, что было бы не свойственно дому охотника в Хольме. Из-за всепоглощающей темноты вообще мало что удавалось разглядеть. Тео поднял перед собой ладонь, и ту окутало голубое сияние.
У стены – детская кроватка с пыльной вязаной ящерицей внутри. Сперва тео подумал, что в этой крохотной кроватке когда-то спала Эльвира, но вспомнил, что она в городе никогда не жила. Взгляд скользнул выше, к пожелтевшим фотографиям на стенах.
Диедаро узнал молодую и весёлую кучерявую Мао. Она смеялась, держа на руках хмурого малыша. Мальчика. Тот самый Арсений, который похоронен под открытым небом вместе с вампиром. Мальчик смотрел прямо на него с каким-то ожиданием чего-то нехорошего, такой необъяснимо тяжёлый взгляд, который смогла передать чёрно-белая камера. В голубом мерцающем свете градус жути возрастал.
Тео пошёл дальше, разглядывая совершенно не роскошное убранство дома. Под ногами скрипел потрескавшийся пол. Обычные столы, кровати и шкафы, разве что много рун на них.
Эпопеевы в жизни ценили совершенно другие вещи. А в том, что не имело для них смысла, придерживались аскетизма.
В спальне родителей тоже встретилось много фотографий Арчибаля и Мао, их лошадей и убитых монстров.
Обойдя темные комнаты, освещаемые разве что фонарём вдали, со стороны живой части города, тео спустился в погреб со стеллажами. Они не ломились от бутылок, со всех полок пара-тройка только бы и набралась.
Диедаро стало любопытно, во что же вкладывали состояние Эпопеевы. Потому что в доме из ценного он увидел только золотую статуэтку грифона на полке над камином. Это не уровень семьи-основателя. Диедаро неоднократно слышал о головокружительном наследии Эпопея. Может, они живут на широкую ногу где-то в другом месте?
Задумавшись, Диедаро приподнял полусгнивший гобелен на полу. Под ним и вправду находился металлический люк с засовом.
Крепления и петли заржавели, но, приложив усилия, тео отворил проход. Крышка люка с грохотом ударилась об деревянный пол.
Диедаро всмотрелся в безмолвную темноту бескрайнего туннеля, резко уходящего вниз. Ступени давно прогнили и отвалились, остались только крепления, обозначающие, что когда-то тут находился спуск. Оттуда тут же пахнуло подземельем.
– Там кто-нибудь есть? – спросил
