жилье на следующие несколько месяцев или можем заполнить документы — все, что ты захочешь. Я могу работать из дома, а ты сможешь продолжать искать работу получше или стажировку, и шесть месяцев — это достаточно времени, чтобы разобраться в этом клубке. Что ты об этом думаешь?
Она колеблется.
— Ты бы сделал это? — говорит она медленно.
— Да. — Конечно. — Когда папа предложил это, я чуть не упал со стула. Ты им действительно понравилась, когда была здесь, Джорджия, даже если, в конце концов, мы порвем все связи и разойдемся в разные стороны.
Я никогда не найду другую девушку, похожую на нее, но я бы попытался.
— Но у меня будет всего шесть месяцев. Это все. И… моя жизнь будет здесь, Джорджия. Поэтому не могу ничего обещать на этот счет. Я всегда хотел работать на своего отца и возглавить его бизнес вместе с Джеком, и не думаю, что это когда-нибудь изменится. Но ты важна для меня, и… черт. Я люблю тебя. И не хочу просто оставить тебя там. Я хочу…
Девушка кивает, как будто понимает, но никак не может знать, что мое сердце выпрыгивает из груди, а ладони потеют, и продолжаю высматривать, не пройдет ли кто-нибудь мимо офиса и не услышит ли, как я изливаю душу, как идиот.
Черт возьми, кто-то действительно может услышать; у всех этих стен есть глаза и уши, и они, вероятно, могут говорить.
— Я не могу просить тебя вернуться сюда, Эшли. У тебя там есть работа, и твои родители важны, и…
— Ты не просишь меня вернуться, Джорджи. Это то, что я хочу сделать.
Она слегка качает головой.
— Я знаю, но…
Один из помощников приближается ко мне сзади, останавливая следующие несколько слов моей девушки.
Бет неторопливо прогуливается с блокнотом в руке, явно делая вид, что не замечает, что я общаюсь в видеочате с молодой женщиной.
Мы с Джорджией ждем, пока она скроется из виду, и я наклоняюсь ближе к монитору.
— Слушай, я должен идти. Подумай об этом, хорошо? Я вернусь, только если ты этого захочешь.
— Конечно я хочу… просто чувствую себя такой эгоисткой. Ты бы бросил все, чтобы вернуться сюда, и что? Смотреть, как я работаю на той же работе, что и три лета назад, в то время как пытаюсь найти что-то получше? Или стажировка, за которую почти ничего не платят? Похоже я застряла, живя со своими родителями.
— Ты им уже сказала?
Она молчит. Затем качает головой.
— Нет.
Понятно…
Она не видит в этом смысла, если мы не собираемся оставаться вместе. Это может быть просто далекое воспоминание, заметенное под ковер, и через лет двадцать Джорджия сможет рассказать детям, которые у нее будут с кем-то другим, что когда-то давно, когда их мама была дикой и сумасшедшей в колледже, она вышла замуж за своего соседа по дому в Вегасе.
С другой стороны, я тоже не планировал рассказывать своим родителям — они узнали случайно, потому что у них есть доступ к моему банковскому счету.
Моя девушка покусывает нижнюю губу, что делает, когда волнуется.
— Не волнуйся пока, ладно? Просто подумай об этом. Я напишу тебе, когда буду дома сегодня вечером.
— Хорошо, я постараюсь не волноваться.
Я вижу, что Джорджия лжет — она на сто процентов собирается беспокоиться об этом весь день напролет, но я ничего не могу с этим поделать.
— Пока, детка. Я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю.
27
Джорджия
Через три недели после этого…
Прошло много времени с тех пор, как я поговорила с Эшли о том, что он вернется в Штаты, чтобы провести время со мной и разобраться в этом беспорядке, и это поглощает меня. Съедает меня заживо, лишает аппетита, наполняет чувством вины.
Моя мать замечает это.
Однажды вечером садится со мной на диван, не доставая пульт дистанционного управления, как обычно делает, чтобы посмотреть свои шоу по благоустройству дома.
Когда я переехала домой, она ясно дала понять, что телевизор принадлежит ей, и если мне хочется смотреть свои собственные шоу, то могу делать это в своей спальне на своем ноутбуке.
Это мой дом, но это не мой дом.
Странное место пребывания.
— Что с тобой происходит? — спрашивает мама, поворачиваясь ко мне лицом. Я держу свой телефон в руке и пишу Эшли, наши обычные ежедневные сообщения, типа: «Я скучаю по тебе», «Как прошел твой день?»
Что со мной происходит? С чего мне начать?
С чего начать?
Полагаю, с правды.
От правды меня тошнит, но это совсем некстати, и сейчас мне это не поможет. Есть мальчик, который хочет приехать сюда, чтобы быть со мной и помочь мне справиться с этим, чтобы я не была одинока, и как мне объяснить, почему он проделал весь этот путь из Англии, чтобы сделать это?
— Помнишь, я переехала в дом парня в колледже?
— Да. Парень с именем девушки.
Я киваю. Тот самый.
— Он из Англии. Он сейчас дома, и мы говорили…
— Пожалуйста, не говори мне, что ты беременна, — шутит она.
— Нет. — Я качаю головой и на самом деле умудряюсь рассмеяться, хотя она обрадуется моим новостям небольше, чем если бы я сказала ей, что забеременела вне брака.
У меня вертится на кончике языка сказать, что ничего подобного, но правда в том, что это вроде как почти тоже самое.
— Мы с ним съездили в Вегас несколько месяцев назад, еще до окончания колледжа.
— Ладно… — Очевидно, мама не понимает.
— И знаешь, как это бывает. — Я бросаю на нее выжидающий взгляд, надеясь, что она поспешит заполнить пробелы. — Много выпивки.
— В итоге тебя арестовали?
Я криво улыбаюсь, желая, чтобы все было так просто.
— Нет, я бы позвонила.
— Он что-то сделал с тобой, пока вы были там?
— Эшли? Боже, нет, он идеальный джентльмен. — Я прочищаю горло. Сейчас или никогда. — Такой идеальный джентльмен, который… эм… напившись… эм… женился.
Мама наклоняет голову.
— Прости, я не понимаю.
— Мы напились и поженились.
Тишина.
Тишина.
Очень долгое молчание.
— Повтори?
— Мы поженились.
— И ты была пьяна. — Утверждение, а не вопрос.
Я киваю.
— Да.
— А ты слышала о такой вещи, как аннулирование брака? — Ее лицо, несомненно, краснеет, а губы поджимаются. Я не думала, что она отнесется к этому спокойно, и будет вести себя так стоически.
— Да, конечно.
— Но не сделала этого?
— Пока нет.
— Почему нет? Ты любишь его?
— Да, люблю. — Но не настолько, чтобы выйти за него замуж, черт
