в его резиденции (полюбоваться на полет Владыки пускали либо по специальному разрешению, иногда даже за отличные успехи в учебе), а также за деньги по специально отведенным дням. Конечно, как и все, она видела его по каналу всеобщего оповещения, на картинках и записях; а еще некоторые спецэффекты в фильмах весьма недурно смотрелись (впрочем, дурное изображение Владыки просто не пропускал Цензорат). Но все-таки это даже близко не подготовило ее к присутствию этой невероятной мощи.
Невозможная, невероятная громада!
Даари знала, что Дракон вовсе не непредставимо огромен: где-то с небольшой поезд. Однако для зверя это очень, очень много, и куда больше — в замкнутом пространстве каверны. У Даари перехватило дух, и стало даже страшнее, чем когда она поглядела в глаза Прорыву.
Но и эйфория никуда не делась. Даари засмеялась в голос от страха и счастья: как хорошо! Как здорово, что она видит это великолепное, чудовищное, невозможное создание, эту воплощенную силу, яростным огнем метнувшееся в самое хитросплетение паутины, в самую гущу прорывающегося хаоса!
Сама битва походила не столько на битву, сколько на фейерверк посреди метеоритного дождя. У Даари совсем голова шла кругом, она не поняла бы ничего, даже если бы разбиралась в магии гораздо лучше — но красиво было неимоверно. Золотые нити магических каналов протянулись от потолка каверны до пола густой сетью; изначальная паутина истаивала в клочья, вспыхивая разноцветными вспышками; портал — нет, порталы, их уже стало несколько — пульсировали и плевались огненными вспышками, от которых Дракон умело уворачивался.
Едва ли десяток лучших режиссеров-сценаристов-рисовальщиков спецэффектов придумали бы зрелищнее, даже на самый большой бюджет!
Даари вопила и хохотала — или, скорее, ей казалось, что она хохочет; вряд ли в ее состоянии она у нее получился бы настоящий смех — и чудилось, что это она сама лавирует между каменными наростами и магическими аномалия, разнося все в прах и пыль силой своей неудержимой магии.
В этот момент Даари искренне полюбила Дракона: его нельзя было не полюбить! Как нельзя было не восторгаться им, и нельзя было не бояться его.
Вот Дракон буквально дыхнул огнем — нет, не совсем огнем, конечно, просто его дыхание начало воспламеняться на воздухе, сжигая тварей. Даари показалось, что это она сама вспыхнула — от макушки до пяток, как в душевном, так и в самом что ни на есть телесном смысле.
Все то, за что она недолюбливала Дракона раньше — его издевки, манерность, властность, дурацкий слишком красивый, немужественный облик, тот факт, что он несколько раз кинул Даари в море, не озаботившись спасательными плавсредствами — все обиды осыпались с нее пеплом.
Она даже потянулась, чтобы захлопать в ладоши от восторга — и не смогла. Руки не слушались.
«Умираю, — подумала Даари. — Ну и ладно. Главное, он пришел в себя...»
Она больше не думала о том, как ей жалко себя или братьев. Все это отступило, стало неважным. Братья выживут — вот и ладно. Может быть, будут даже гордиться ей. Все остальное...
Огненный цветок погас под потолком, шоу кончилось. Стало очень тихо. Или это у Даари темнело в глазах? Нет, все закончилось по-настоящему: Даари почувствовала, как Дракон подхватывает ее на руки.
Он был, конечно же, обнажен: шинель Лаора оборота не пережила. А мышцы стальные: так надежно Даари чувствовала только в детстве, когда отец нес ее, задремавшую на диване, спать в детскую.
Она прижалась щекой к его плечу, думая: ну хоть что-то приятное наконец-то.
— Даже не думай, — сердито сказал Дракон у нее над ухом; это снова был не совсем голос Лаора, в нем опять чувствовались обертоны рыка и рева. — Помирать она собралась! Ты выдюжишь, девочка. Я доставлю тебя лекарям... а там — просто не сдавайся.
Показалось Даари, или нет, что в его голосе не хватало уверенности?
— А вы меня еще поцелуете? — тихо спросила она.
Дурацкая, конечно, формулировка, но оно как-то само вырвалось.
— И не один раз... — заверил Дракон. — Кстати говоря! А это выход.
С этими словами он изменил траекторию движения. Даари не видела, куда они шли, было темно; но потом почувствовала, как Дракон кладет ее куда-то —- и стал свет.
Светились нити магических каналов, которые снова, как тогда, во время давней-предавней церемонии в зале башни Сияющего Центра в Академии, оказались повсюду: очертили стены, пол, протянулись от пола до потолка новогодними украшениями. Кстати говоря, не каверны: они находились в гораздо меньшей по размеру комнате, тоже прорезанной в толще скалы. Посреди комнаты возвышался постамент, составляющий с полом единое целое; стены, сходящиеся кверху куполом, украшали многочисленные фрески... на сей раз не героически-аграрного, а самого что ни на есть любовного содержания!
Даари вспомнила, как они с Беорном рассматривали похожие картины в зале для Желтых дуэлей, вспомнила шуточку насчет количества мужских органов у Дракона — и подумала: «Ну вот, похоже, сейчас и пересчитаю!»
Дракон подтвердил ее догадку. О положил Даари на постамент, но не на голый камень — на переплетение магических каналов, которые неожиданно мягко пощипывали кожу. Склонившись над девушкой, взял ее за руку.
— Дайки, слушай внимательно, — сказал он. — Физически ты почти в порядке, но твое тело приняло в себя слишком много магии, с которой оно не может справиться. Если успеем доставить тебя в хорошую больницу, тебя вытащат, успеть реально. Но быстрее — полевым методом. Тантрический ритуал с более сильным магом позволяет избыток энергии сбросить без вреда для тела. Готова?
— Ага, — сказала Даари.
Если бы у нее были силы развить тему, она сказала, что ничего не хотела сильнее в жизни: тело все еще горело. Как половое возбуждение рождает избыток магической энергии (Желтые дуэли), так и наоборот: избыток магической энергии порождает половое возбуждение.
— Но я не буду это делать в теле своего сына, — продолжил Дракон (ну да, он все еще носил лицо Лаора). — Какой облик ты хочешь, девочка?
«А вы можете принять, без кольца?» — хотела спросить Даари, но тут же поняла, до чего это дурацкий вопрос: кольцо было явно каким-то стабилизатором личной магии, да еще и с защитой от посторонних прикосновений. Способность Дракона менять облик явно от него не зависела, иначе он бы не выглядел сейчас как человек... А еще такие кольца давно бы продавались на рынке для всех желающих!
— Настоящий, — сказала она, имея в виду его внешность.
— Настоящий в тебя
