Все на свете имеет свою цену. Прибегая к помощи тварей Нави, пусть даже они нейтральны и не нарушили Великий договор, ты становишься им обязанным. И никто не знает, что они попросят у тебя взамен, когда придет час расплаты.
«Книга почтарей» Олег пристально всматривался в потомка Владимира, которого еще совсем недавно считал простым деревенским старостой Мышатой. Почтарь помнил его еще с детства, и никак не мог предположить, что судьба распорядится именно так. Однако сейчас важнее было другое — покончить с ним раз и навсегда, не только устранив угрозу всей Яви, но и, что лично для почтаря было гораздо важнее, вернуть должок…
— Понимаю, моральные терзания, — ухмыльнулся Владимирович, оценив молчание Олега по-своему. Кажется, несмотря на то, что и он знал того с детства, княжеский полукровка и подумать не мог, что у простого человека могут быть какие-то претензии лично к нему. — Не стоит держаться за чужие жизни. Поверь мне, почтарь, ты очень быстро забудешь всех этих людей. На что они тебе?
Последнюю фразу Мышата произнес нарочито глумливым тоном, чтобы максимально задеть и так стоящих на взводе дружинников. Видимо, возможность поиздеваться над людьми князя доставляла ему особое удовольствие.
«А ведь он ни капли не сомневается в своей победе, — удивлялась в этот момент про себя маленькая ведунья. — С другой стороны, пусть он видит дружинников, пусть верит, что сумеет с ними справиться. Но вот то, что Мара тоже с нами — этого он вряд ли ожидает… Так что еще посмотрим, чья возьмет!»
— Вечная служба, говоришь? — Олег полностью проигнорировал все попытки Владимировича его задеть и вернулся к самому главному, к поставленным перед ним условиям. — Ты сказал это для красного словца или на самом деле можешь подарить мне бессмертие?
Позади раздался возмущенный ропот — обернувшись, Настя увидела, как хмурятся дружинники князя, что-то обсуждая между собой. Неужели они верят, будто Олег способен на предательство?
— Все они, — Владимирович сделал широкий жест рукой, как бы захватывая своих противников в круг, — очень скоро умрут. А ты будешь жить благодаря нашему другу, — он указал на Юдаса. — Существо, столь древнее, как сами Явь с Навью, тоже кое-что может.
Было непонятно, то ли он на самом деле почему-то хотел убедить почтаря добровольно присоединиться к своему походу против устоявшегося мирового порядка, то ли Владимировичу просто нравилось хвастаться своей силой. Чем он, по факту, все это время и занимался.
— Распоряжаться жизнью и смертью под силу только Моране, — Владимировича оборвал низкий и хриплый голос.
Мара, до этого державшаяся в стороне и продолжавшая изображать племянницу Хотена из Торопца или даже обычную селянку, показала себя. Ее глаза снова почернели, а волосы разлетелись во все стороны, словно их подхватил никем больше не замечаемый ветер. Вот только на лице бывшего старосты не дрогнул ни один мускул — словно это и не он последние двадцать лет бегал от дочери Мораны.
— Вот ты и заговорила, — улыбнулся Владимирович.
Настя так даже невольно вздрогнула от того, как он это сказал. Как оказалось, потомок проклятого князя прекрасно знал, кто именно будет ждать его в Оковицах, и ни капли этого не боялся. То ли из-за того, что сам стал в последнее время сильнее, то ли потому что собрал вокруг себя действительно могущественных союзников. Вот только если Мара как будто и не интересовала его, почтаря он все еще пытался перетянуть на свою сторону.
— Последний Локов, — Владимирович словно растягивал каждую букву, произнося фамилию Олега. — Разве ты забыл, кто убийца твоей семьи? Неужели ты передумал мстить? Я в этом не уверен. Жажду крови того, кто причинил тебе боль, не утолить ничем, кроме этой самой крови. И я помогу тебе гарантированно ее пролить без риска для твоей, почтарь, жизни. Ты насладишься мучениями дочери богини, сможешь втоптать в грязь эту частичку Нави! И ничего тебе за это не будет, потому что настанет конец Договору!
Олег продолжал внимательно слушать Владимировича, пытаясь найти скрытый за его словами хитрый план. А вот Настя неожиданно поняла, что никакого плана нет… Каким-то образом бывший староста уже добился своего, так что теперь и Мара, и она, и даже Олег, с которым их враг вроде бы и разговаривает — все они лишь отработанный материал… Вот только чувство мести, которым жил Владимирович и все его предки, помогло ему увидеть в Олеге родственную душу, увидеть того, кто ради отмщения готов на все. Как и ее семья когда-то…
«А ведь это настоящий круговорот, который затягивает в себя все больше людей, — металась мысль в голове Насти. — Мой предок, Мал, мстил князю за поборы, Ольга потом уничтожила наш род, сводя счеты за убийство мужа. У Владимировича похожая история. Княжеский род отомстил его предку за попытку захвата власти, а он в свою очередь пытается взять реванш за ниспосланное наказание… Неужели все это будет продолжаться вечно?»
