— А что с детьми? Если трактир не откроется в ближайшее время, мне их содержать не на что будет.
— С детьми сложнее всего, — нахмурился Кеннет. — Студенты академии не могут прохлаждаться на практике вечно, общежитие придётся возвращать его законным жильцам. И вариантов как поступить у нас не много. С одной стороны, я не хочу оставлять приют возле источника. Из-за Паучихи, как ты поняла. Она не откажется от него просто так. А с другой, источник делает из детей магов. Процесс желательно завершить. Так будет лучше для самих детей. Давай думать вместе. После свадьбы часть казны клана будет в твоём распоряжении. Проще говоря, денег я тебе дам. На что бы ты хотела их потратить?
— Я бы хотела вернуть детей в приют, когда всё уляжется. Надеюсь, мы говорим не о нескольких месяцах всё-таки, — я тяжело вздохнула. — Ты прав, источник укрепляет магию и даёт надежду на лучшее будущее для ребят. Но и тратить деньги из казны Клана на бессалийских сирот было бы неправильно. А у вас есть приют? Или все дети живут в семьях?
Кеннет окончательно погрузился в раздумья, на его переносице залегла глубокая складка. Жених даже отстранился от меня и сел, опираясь спиной на изголовье кровати.
— Нет, приюта у нас нет, я пытаюсь вспомнить, как живут сироты. Те, кто лишился только отца — с матерями. Тех, кто без обоих родителей, забирают родственники или друзья. Но я попрошу полный отчёт. И если в опеке над такими детьми есть недосмотр или перегибы, нужно что-то делать. Здоровых мальчиков, достигших возраста инициации, забирают в академию. О девочках я тебе совсем ничего не расскажу. Давай так. Недели две у нас точно есть, соберём информацию, решим. На фитоллийских сирот я могу отдельную статью расхода завести. И если будем строить здание приюта или делать для них школу, скажем, при посольстве. Ты улавливаешь мою мысль? То и бессалийских детей под крыло возьмём.
Я широко улыбнулась, прикидывая, какие перспективы могут ждать детей, отучившихся в школе при посольстве. Что бы это ни значило, звучит гордо. Аттестата из такого учебного заведения и рекомендаций от учителей будет более чем достаточно, чтобы поступить в хорошие академии, получить достойные профессии и в будущем ни в чем не нуждаться.
— Ты гений, Кеннет! — я рассмеялась. — Надо написать Артуру, чтобы прикинул, как включить это условие в договор. Или ведьмы и так согласятся? Надо хорошенько обдумать идею школы! Боги, неужели, всё действительно налаживается?
От вчерашнего угрюмого настроения не осталось и следа. Стоило только расслабиться, довериться своему мужчине, как появилась надежда на светлое будущее. Да, сейчас придётся разгребать кучу текущих проблем. Да, трактир предстоит поднимать почти с нуля. Но потом… Потом всё точно будет хорошо. У детей появится школа с престижной "корочкой", у работников — регулярный заработок, а у меня — любимое дело, лучший мужчина и нагрузка в клане до кучи.
— Может, и отношение твоего отца ко мне волшебным образом переменится? — я хмыкнула, представляя, как Ксанир радостно улыбается мне при встрече. Нет уж, это был бы совершенно другой человек. — Не уверена, что смогу изо дня в день терпеть его уколы и замечания, Кеннет. Вчера я старалась быть вежливой, но такое давление ежедневно — выше моих сил.
— И выше моих тоже, — жених втянул воздух сквозь сжатые зубы и продолжил. — Но тут начинаются такие нюансы, что и за полдня не расскажешь. Видишь ли, я не должен был стать главой клана, пока отец жив. Но в молодости по глупости и горячности принёс клятву меча, пообещав защиту Клана Смерти сестре моего лучшего друга. Ведьме. А у них, у ведьм, случилась трагедия. Сошедшая с ума Верховная Ядвига сожгла школу, где учились тысяча юных ведьмочек. Они погибли. Никто не ожидал такого зверства. Не знаю, почему, но Стана, сестра Лиама, решила, что виновата инквизиция. Пожелала мести и объявила войну королю.
— Подожди, пожалуйста. Стана? Верховная Стана?
— Да, она самая. Тогда ещё Старшая Стана. Так вот. Мой отец приносил клятву верности королю, а его сын и наследник пообещал защиту Стане. Я имел на это право. Чувствуешь всю глубину конфликта? Король приказал моему отцу убить Стану. Но, чтобы сделать это, Ксаниру сначала нужно было убить меня. Иначе мою клятву меча не отменить.
Мне стало дурно. Даже зная, что все трое живы, историю было сложно слушать.
— Тогда отец решил сделать то, чего до него не делал ни один глава. Он отказался от клана. Не скажу, что все его поняли и одобрили. Недовольство ещё долго бурлило. Но я, став главой, заявил, что ничего Его Величеству не должен. И, так как мы сразу же оказались вне закона, собрал клан и увёл его порталами в Фитоллию. А Стана убила Ядвигу и объявила себя Верховной.
— Сильный ход, — пробормотала я. Экскурс в историю Фитоллии оказался неожиданно тяжёлым. Я слышала пару слухов о том, как образовалось ведьминское государство, но в основном говорили, что всё произошло из-за любви ведьмы и инквизитора. Якобы им нельзя было быть вместе, потому пришлось бежать на край света. Сбежали, увидели, как там здорово, и решили основать Фитоллию. Место, где свободно живут все расы. Истинная летопись ведьм написана кровью. — Но я не совсем понимаю, как это связано с нашей проблемой?
— Самым непосредственным образом, — улыбнулся жених. — Ты готова к следующей порции нюансов? Слушай. Отец жив. Моя мать всё ещё носит браслет жены главы Клана Смерти, а я вместо того, чтобы переехать в положенные мне по статусу комнаты продолжаю жить в своей детской спальне. Отец расщедрился на кабинет и тренировочный зал, но на этом место в особняке закончилось.
— Где-то в шкафу припрятан твой плюшевый медведь? — я фыркнула, но не рассмеялась, пусть и очень хотелось. Великий и ужасный глава Клана Смерти живёт в своей детской спальне. — Съехал бы в свой дом. В чём проблема?
— Я не был женат, — Кеннет провёл пальцем по моему плечу и оставил ладонь на сгибе локтя. — По традициям клана сыновей отделяют в свой собственный дом только после их свадьбы. Повторюсь. Если бы я стал главой, как положено, такой проблемы просто не возникло бы. И да. Я понимаю, о чём ты спросишь теперь. Место моей жены на ритуалах и обрядах занимала мать. Такое тоже допускается.
Я улыбнулась нехитрой ласке и посмотрела на Кеннета совсем по-другому. Сколько ему пришлось пережить из-за клятвы меча? Сколько унижений вынести? Сомневаюсь, что недовольные мальчиком-главой выбирали слова. И методы тоже. Они до сих пор живы или уже нет?
— А сколько тебе было лет?
— Девятнадцать, — смутился жених. — Очень мало. Отец ещё лет пять называл меня щенком и отвешивал подзатыльники, когда я умудрялся наломать дров. Он и сейчас с удовольствием меня воспитывает. Уже без рукоприкладства, но с тем же металлом в голосе. Да я хочу съехать. Мечтаю. И не думай, пожалуйста, что женюсь на тебе только из-за этого.
— Если бы ты не сказал, мне бы и в голову не пришло такое, — я слегка задумалась. Очень даже похоже на Делири. Запланировать полноценную войну, устроить в Бессалии переполох, жениться на мне и всё это, чтобы съехать из своей детской комнаты. Чувствуется его размах, да. — Нет, наверное, пришло бы. Твой стиль.
