Мисулла усилием воли взяла себя в руки. Нацепив на лицо маску усталого благодушия, обернулась:
— Ну что вы, милый ггаф, — она улыбнулась, делая шаг ему навстречу и касаясь предплечья, — в том, что вы полюбили, нет вашей вины. Я очень гада за вас и вашу избганницу. Я её знаю? Кто она?
— Нет, не думаю. Это пфальцграфиня Вэлэри фон Россен из Штрассбурха.
Женщине очень хотелось уточнить о размере её приданого, но она воздержалась, полагая, что теперь это не имеет значения.
— Вы пгавы, не знаю. Ну что ж, ваше сиятельство, спасибо вам за искгенность. Хогошо, что я ещё не отпустила нашу охгану. Отдохнём немного и пустимся в обгатный путь. Думаю, Луиджа сможет мужественно пегенести такой удаг и несмотгя на усталость, не будет обижаться на судьбу и ужасные догоги.
Мужчина, недовольный тем, что стал виновником неудобного положения женщин, посчитал необходимым предложить:
— Воспользуйтесь моим приглашением погостить у меня и набраться сил на обратную дорогу.
— Не знаю, удобно ли это? — она, задумавшись, колебалась.
— Почему нет, графиня? Заодно почтёте своим присутствием наш свадебный пир. Как и любой праздник — это будет интересно.
— Я подумаю, — она подала руку для поцелуя, радуясь, что всё получается согласно её неожиданно родившемуся плану. Какие бы сильные чувства не были между влюблёнными, всегда есть ничтожная щель, куда легко проникнет капля яда ревности, ведущая к недоверию и разрыву отношений. Нужно лишь выбрать подходящий момент для впрыска этой капли.
* * *
— Господин граф, мне нужно с вами поговорить, — Наташа решительно закрыла дверь кабинета, направляясь к столу, за которым сидел мужчина.
— Это не подождёт? — он поднял голову от карты, вставая.
— У меня есть вопросы и я должна получить на них ответы.
Вид госпожи говорил о том, что лучше ему выслушать её сейчас. За окном сгущались сумерки, но зажигать свечи было ещё рано.
Его сиятельство, взяв любимую под руку, проводил к скамье у окна, присаживаясь напротив. С ожиданием смотрел в лицо с потемневшими глазами в ореоле сильнее обозначившихся синяков.
— Я бы хотела знать, что произошло с вами в дороге. Кто напал на вас? Если я правильно понимаю, то нападения на территории вашего графства как были, так и остались проблемой? Были ли это венгры или бандиты, как в случае нападения на обоз Юфрозины?
Граф откинулся спиной на стену. Он раздумывал над заданными вопросами, сомневаясь, нужно ли ей рассказывать о том, что он с Дитрихом и Рабаном, теперь занявшим место командующего, узнали от её неудавшегося убийцы. При допросе даже не понадобился Ланзо с его умением развязывать язык. Личный охранник баронессы неожиданно для всех не стал запираться и всё рассказал без утайки. Описал в подробностях, особенно смакуя места своих убийств, вызвав подозрение в его умственном повреждении.
— Не совсем так, Таша. Венгры никогда не нападали на отряды. Они занимались грабежами, разоряя деревни, находящиеся далеко от замка. Пожалуй, будет лучше, если я расскажу тебе, что мы узнали от твоего отравителя.
Наташа, отерев повлажневшие ладони о колени, сцепила пальцы рук, унимая их дрожь, приготовившись слушать.
Герард вздохнул:
— До самого конца ясности нет, но всё началось гораздо раньше, чем я мог предположить. Личным охранником Агны оказался не кто иной, как брат человека, уличённого в смерти моего младшего брата и казнённого по указанию моей матери.
— Ваш младший брат, который погиб на охоте?
— Да, — мужчина вздрогнул. Воспоминания о всеми любимом мальчишке давались особенно тяжело. — Охранник прибыл к нам по рекомендации командующего замковым гарнизоном отца Агны. После гибели моего брата, баронессе стало казаться, что ей и её семье угрожает опасность. Она попросила личного охранника. Поскольку все предложенные братом воины не вызвали у неё доверия, она обратилась за помощью к своему отцу. Вот тогда и появился Сигурд. Я прибыл в замок чуть позже его появления. Подробностей гибели брата я не знал. Да и мать умерла в моё отсутствие.
— А ваш отец?
— Он умер несколькими годами раньше. Лекарь сослался на болезнь сердца.
— Руперт?
— Да.
— Если ваша мать решила лишить жизни человека, значит, она была уверена, что он виновен в смерти вашего брата.
— Он был конюхом, совсем мальчишка. Лопнула подпруга и брат при скачке, упав, свернул себе шею. Обвинили конюха, — он замолчал, словно переживая всё заново. Наташа накрыла ладонью его руку, сжатую в кулак. — Если бы она тогда не поспешила, возможно, всё дальнейшее не имело бы таких последствий. Сигурд появился в замке, чтобы отомстить и извести всю нашу семью за смерть своего единственного брата, тоже младшего.
— Может быть, конюх не был виноват?
— Возможно… Первой жертвой мстителя стала моя мать.
— Вот как? — удивилась девушка. — Получается, что теперь, когда стало известно, что она не самоубийца — её нужно перезахоронить.
— Да, верно… Убийца на продолжительное время затаился. Потом родился Лиутберт. Вот тогда Агна задумала обеспечить своему сыну безбедное гарантированное будущее, лишив всех наследников жизни и став единственной наследницей состояния. Заметив к нам ненависть Сигурда, она сговорилась с ним, пообещав место командующего замковым гарнизоном. Клара на тот момент уже работала в замке. У них с охранником была связь, длившаяся до сих пор. Он любил эту женщину. И когда она была убита, и его покровительница тоже умерла, совсем потерял голову, решив убить тебя, считая членом нашей семьи.
— Агну тоже он отравил?
— Нет, в этом он не признался. Склоняюсь к тому, что здесь имел место нервный срыв баронессы. Видя, что ты жива и брат вьётся вокруг тебя… — он похлопал её по ладони. — Да-да, это было заметно. Брат увлёкся тобой. Агна заревновала и потеряла осторожность. Попалась и решила отравиться. Наутро она должна была покинуть замок.
— Странно всё это. Ладно… А Руперт? Это он дал яд для меня?
— Да, баронесса взяла у него порошок под предлогом посыпать крысе, появившейся в их покоях. На самом деле он не знал, для кого он предназначался. Поэтому Сигурд убил его по приказанию Агны.
— А травил меня этот Сигурд. «Стрекозу» снял он и подарил своей любимой женщине. Значит, Клара знала, что он отравитель.
— Да, она была с ними заодно. В её вещах была найдена меховая накидка, изготовленная скорняком графа фон Фальгахена. Экономка докладывала соседу обо всём, что происходило в замке.
— Зачем ему знать, что происходит у вас?
— Он хотел знать всё. Когда-то я хотел взять в жёны его сестру, но Карл отказал мне, указав, что Бригахбурги недостаточно богаты для этого. Через год я поправил своё положение, и граф изменил решение, появившись снова с этим предложением. Но тогда у меня уже была договоренность с графиней Мисуллой, и я отказал ему под этим предлогом.
