Многие остались во дворе, разбираясь с лошадьми: где разместить их так много. В доме по лавкам расселись только ближники Ингольва да несколько воинов: тех, что из хирда ярла Хаки прибыли. Диссельв села напротив кресла хозяина и подняла на него взгляд, когда он опустился в него, ожидая обещанных разъяснений.
— Вижу, ты сама приехала, — он усмехнулся. — Нешто заставлять не пришлось?
Лейви насмешливо крякнул.
— Заставлять её не пришлось, но вот языком я почесал на многие месяцы вперёд. Вальгерд ни в какую дочь отпускать не хотела. Думала, наверное, что сожрём мы тут её.
— Сама приехала, верно, — подтвердила Ясноокая. — Когда выслушала твоего побратима и Рагну.
Надо же, молчаливая фюльгья, значит, тоже руку к тому приложила, её уговорить приехать.
— И что же ты теперь думаешь по тому поводу, что отец твой едва не всех мужчин в нашем хераде выкосил? Колдовством, — с нарастающим напряжением спросил Ингольв, покосившись на Лейви, который о том девушке, наверняка, рассказал. — Что он половину Гокстала под мечи моего отца подставил тогда, четыре года назад. Что он конунга Радвальда Белая Кость обманом убил и сыновей его. А ты всё это время пряталась, зная, из-за кого случились все эти смерти!
Последние слова громом пронеслись по дому. Асвейг только тревожно взглянула на него, размещая котёл над огнём. Рагна подоспела помочь: такую ораву мужчин теперь ведь и кормить надо.
— Ты хочешь знать, что я об этом думаю? — конунгова дочь слегка наклонилась к нему. — Думаю, что надо было выйти за тебя замуж, Ингольв. Не бояться тех слухов, что о тебе ходили. Не поддаваться отцу, когда он решил с Радвальдом разругаться и хитростью ваши земли занять. Но я была глупа. И слишком любила себя. Считала всё, что мне особый жених полагается. И не знала, что ты и есть — особый. Так-то вот.
Асвейг так и замерла с горкой мисок в руках. Невольно в голову полезли мысли о том, что было бы, выйди тогда Диссельв замуж за Ингольва. Не было бы ничего, что случилось после отказа Фадира выдать свою дочь за бастарда. Не случилась бы резня в Гокстаде, и Асвейг не попала бы в рабыни. И, возможно, до сих пор она жила бы с Уной и Оттаром. И даже не знала бы, откуда она, не знала, что такое — её силы. А молодые супруги… возможно, слюбились бы со временем. Может, столкнула бы Асвейг с Ингольвом жизнь ещё несколько раз — мельком. Не более.
Всё это она перебрала в голове за пару мгновений — и не поверила, что так могло бы случиться. Взглянула на Ингольва, с сомнением поджимающего губы, на его руки, что покоились на подлокотниках кресла. Какой бы была сейчас её жизнь, не познай она, что эти привыкшие к оружию ладони, способные раздавить противнику череп, могут поднимать такую бурю внутри, стоит им только её коснуться? Нет, от судьбы не убежишь. И всё должно было быть так, как было.
— Чего судить о том, что не случилось? — вторя её мыслям, ответил викинг Диссельв. — Важнее то, что мы теперь делать будем. Ведь он и сына моего забрал. Не просто так. В жертву его хочет на Сумарсдаг принести. Якобы я виноват во всех бедах, что постигли его народ. И потому отпрыска моего убить надо.
Девушка заметно побелела. Лейви, который ещё о том не знал, и вовсе глаза вытаращил, но вмешиваться в их разговор не поспешил.
— Я поеду с тобой, куда скажешь, — совсем тихо проговорила Диссельв. — И с отцом буду говорить. И людям всю правду открою. Потому как груз этот на душе больше нести не могу.
Ингольв вздохнул, и молчание, то ли обескураженное, то ли печальное, наполнило дом до самых дальних его углов. Книгоед нет
— Все те мужи, что с нами приехали, — заговорил Лейви, — они хотят с нами в поход на Фадира идти. Не с ним против тебя. А с тобой — против него. Хоть и на землях, ему подвластных, живут. А всё потому, что несправедливость Фадира всем уже поперёк горла стоит. Так что есть у тебя войско. Небольшое. И недостаточное, чтобы победить.
— Но что-то да есть, — закончил за него Ингольв, кивая.
Они с Асвйг снова встретились взглядами. Прибытие нескольких десятков мужчин сути не меняло, хоть и дарило облегчение. А потому пора готовиться в путь. Долгий и трудный. Ей, может быть, больше всех.
— Так какие теперь приказы будут, Ингольв? — отозвался со своего места Гагар.
— Приказывать я вам ничего не собираюсь. Вольны вы решить, идти за мной или нет. А вот я теперь собираться буду. Пора снова в Скодубрюнне наведаться.
Глава 19
Никто не заметил, как настал тот день, когда решено было отправляться в Скодубрюнне. Ещё ночью Ингольв заметил, что Асвейг ушла. Она теперь часто уходила под утро. Неведомо как просыпалась, вставала и отправлялась прочь со двора. После приходила уже когда все пробуждались и поместье вновь наполнялось жизнью. А вот девушка возвращалась обычно почти без сил: и неизвестно, как умела каждый раз ноги доволочь. После она просто ложилась на свою лежанку и засыпала. А может, впадала в забытье. Ингольв её не тревожил да и другим запретил это делать. Страшно за неё становилось. И совестно. Но никакие уговоры не заставили Асвейг передумать. Да и чего таить, без её помощи всем придётся туго. Даже с теми, кто приехал с Лейви, даже с хирдманнами прибывшего в поместье ярла Хаки.
А в последнюю ночь Асвейг не было особенно долго. Ингольв постоянно ворочался, прислушиваясь и ожидая, когда же она вернётся. И нарастал будто бы издалека странный шорох и гомон, но непривычный, незнакомый. От него невольно волосы шевелились на голове. Уже не вытерпев, Ингольв встал и, одевшись, вышел в тёмный ещё, только начинающий проступать из сумерек двор. Брызнули в лицо остатки короткого предутреннего дождя. Дохнуло росой, осевшей на молодой, только пробившейся из-под земли траве.
Но он сразу понял, что что-то не так сегодня, а окончательно в том убедился, когда слабое фиолетвое сияние начало струиться между древесных стволов со стороны пристани. Окрасились тем же оттенком нити тумана, что стелился по земле. И повеяло чем-то дурнотным, отчего в голове сразу восставали образы давно позаброшенных святилищ и курганов.
Ингольв почти бездумно пошёл в ту сторону. Спустился к берегу, да так и замер на границе полосы леса, не веря своим глазам. Из пяти кораблей, что сейчас стояли на приколе, два были почти заполнены. Но, как можно было догадаться, не живыми воинами. И они всё продолжали прибывать. Проходили мимо вдалеке, появлялись из чащи. Они шли на зов, которого не было слышно живым. Ингольв и не знал, что в округе так много мертвецов — и каждого из них Асвейг призвала сейчас. И сколько бы лет ни прошло со смерти каждого из них, они сейчас выглядели почти такими, как прежде. Только потрёпанная одежда и призрачное сияние глаз выдавали в них драугров.
Девушка стояла у воды, неспешны прибой уже намочил подол её платья, простого, когда-то зелёного, но сейчас застиранного до болотного цвета. Влажные от тумана волосы её разметались по спине и плечам. Фиолетовый дым перетекал между пальцев её спокойно опущенных вдоль тела рук. И показалось, что окликни её — не отзовётся.
