Она бросила взгляд на рухнувшие балки и вздрогнула:
– Бренн?
– Да?
– Ты ведешь себя, как на сцене. Он с облегчением засмеялся:
– Я хотел, чтобы ты обратила на меня внимание.
Она покачала головой, все еще не в силах осознать случившееся:
– Я готова слушать тебя до бесконечности.
Он присел рядом с ней. Сквозь пустые оконные проемы лился лунный свет. Ее рыжие волосы казались черными, а глаза сияли, словно бриллианты. Она была похожа на богиню, спустившуюся с небес на грешную землю.
Он убрал с ее лица прядь волос, выбившуюся из косы. Теперь, когда момент опасности остался в прошлом, он ощутил, как его охватывает гнев.
– Что ты делала здесь? Одна? В темноте?
– Сегодня ночь волшебной луны. Я пришла, чтобы описать все, что произойдет, когда я переступлю границу волшебного кольца.
– Ты и твои волшебники! Что еще за волшебная луна?
– Миссис Брайс сказала мне, что, когда луна освещает этот круг, начинают твориться настоящие чудеса. Она слышала, что некоторым даже посчастливилось увидеть фей и волшебников. Дети очень хотели, чтобы я проверила правдивость этой истории. Они просили меня прийти сюда и запомнить все, что произойдет.
– Волшебное кольцо?
Его жена говорила о вещах, о которых он и понятия не имел.
– Да, – твердо сказала Тэсс. – И мы с тобой сидим в его центре.
– В центре чего? – все еще не понимая, о чем она говорит, переспросил Бренн.
Она обвела рукой недостроенный этаж:
– Посмотри, вон одуванчик. А вон еще один. Если всмотреться, то получается круг. Вернее, овал.
Он увидел, что и вправду камни и одуванчики на земле располагались едва заметным кругом. Кое-где даже виднелись желтые цветочные головки, которые скоро превратятся в белые облака.
– Так вот почему ты не торопилась с перестройкой этого этажа...
– Я делала это ради детей. Они хотели узнать, приходят ли сюда феи и волшебники. Но, конечно, мы их спугнули.
– Тэсс, ты же не веришь во всю эту сказочную чепуху? Когда я увидел, что на тебя могут обрушиться строительные леса, я подумал, что потеряю тебя. Лучше бы мне вырвали из груди сердце, чем отняли тебя таким жестоким способом.
Она часто заморгала:
– Что ты сказал? Он нахмурился:
– Я сказал, что запрещаю тебе шататься одной в темноте.
Она схватила его за руку:
– Нет, нет. То, что ты сказал до этого.
– Что же?
– О, Бренн! – Теперь в ее голосе звучало отчаяние. – О сердце.
Она говорила так, как будто от его слов зависела вся ее жизнь.
– Я сказал, что лучше бы мне вырвали из груди сердце, чем отняли тебя таким жестоким способом.
Она пристально взглянула на него:
– Почему же?
– Что ты хочешь этим сказать? «Почему же?» Да потому, что я люблю тебя.
Если бы он толкнул ее, она была бы не так удивлена. Тэсс приподнялась:
– Скажи это снова.
– Что?
Она закатила глаза:
– Почему ты такой несговорчивый? Ты прекрасно знаешь, о чем я тебя прошу. Скажи это снова!
– Что же? Что я люблю тебя?! Она выпрямилась и сказала:
– Это правда?
– Конечно, правда.
– Но ты никогда этого не говорил.
– Тэсс, это было очевидно. Я хотел сказать... – Он замер на мгновение. – Так вот почему ты была так сердита на меня? Из-за того, что сомневалась в моих чувствах... Но почему ты перестала говорить мне о своей любви?
– Я решила, что для тебя это не имеет никакого значения! Ты был так рассержен из-за денег.
– Разочарован, Тэсс, – поправил он ее, зная в глубине души, что она права.
Только сейчас он осознал, что не мыслит своей жизни без нее. Раньше его чувство нельзя было назвать настоящей любовью.
– Ты ничего не говорил, – напомнила она ему тихим голосом.
– Я присылал к твоей двери детей с цветами. Я потратил много часов на то, чтобы собрать их.
– Я думала, что ты заставил собирать букеты детей. Он нахмурился:
– Поэтому ты положила цветы на мою кровать?
– Нет, потому что я подумала, что таким образом ты пытаешься затащить меня в постель.
– Но так оно и было, – признался он. Он провел рукой по ее плечу:
– Я так соскучился по тебе, Тэсс.
– Я тоже, Бренн.
– Но почему же ты не встречала меня, когда я приходил домой? – потребовал он ответа. – Я знал, конечно, что появление викария со своей проповедью вызовет у тебя неоднозначную реакцию, но я знал также, что его присутствие тебе будет все же приятно.
– Бренн.
– Да.
– Поцелуй меня.
Он обнял ее. Но когда он хотел коснуться ее губами, она отстранилась и вымолвила:
– Скажи мне эти слова снова, Бренн. Прошу тебя, скажи их.
Он улыбнулся:
– Я люблю тебя.
В ее глазах появились слезы. Она раскрыла ему свои объятия. Они оказались на камнях, но Бренну было все равно, так велико было его желание. Тэсс легла ему на грудь и коснулась его губ своими губами. Она целовала его со всей страстью.
Он рассмеялся и подхватил ее так, что она оказалась на нем. Они перестали смеяться.
– Я люблю тебя, Тэсс Оуэн, – сказал он.
– Я люблю тебя, Бренн Оуэн.
И в это мгновение произошло чудо... Бренн не мог описать свои чувства, но он знал, что на него словно снизошло благословение небес.
– Этот дом, Эрвин-Кип, – ничего не имеет значения без тебя.
– Я всегда буду рядом.
– Только попробуй убежать, – прошептал он и снова поцеловал ее. – Бог ты мой, Тэсс, как сильно я тебя люблю.
Они слились в объятиях. Никто из них не заметил, что они оказались в центре волшебного круга, освещаемого луной. Бренн не торопился, а Тэсс, напротив, выказывала нетерпение.
Он лишь смеялся в ответ. Каждый крючок, каждую застежку, каждую завязку на ее платье он использовал для того, чтобы продемонстрировать силу своей любви. Он расплел ей волосы, и они воздушным ореолом окутали ее плечи и грудь.
Она была его женой, его верной помощницей, его второй половинкой.
Он вышел из битв: и его тело, и его душа были изранены, но она с готовностью приняла его, дала ему надежду. Более того, она отдала ему себя.
