Чуи пожимает плечами.
— Опусти пистолет, Алекс, а то маленькая подружка крошки Луиса сильно пострадает от какого-нибудь несчастного случая. Если я не позвоню своим ребятам и не подтвержу, что деньги у меня, она окажется в Де-Плейнс-ривер… привязанной к бо-ольшому камню, который совершенно точно утянет ее на дно.
Алекс медленно опускает оружие и пинком отправляет его к Чуи. Тот глядит на Карлоса:
— Будь хорошим мальчиком, последуй примеру брата.
Карлос, бледный от бешенства, достает из-за ремня пистолет и швыряет его Чуи на стол.
— Ну а ты чего застыл, Луис? — цедит Чуи. — Я ведь давал тебе пистолет.
— Дома оставил, — отвечаю я.
— Докажи. Подними рубашку и повернись, очень медленно. — Я подчиняюсь, и, убедившись, что я не вру, Сото заявляет: — Пора уже сказать мне то, что нужно, Луис.
— Сначала отпусти братьев, — говорю я. — Разборки наши с тобой, их это не касается.
— Нет, — он качает головой. — Разборки наши, да. Но я разбираюсь со всей семейкой Фуэнтес. Если я правильно понимаю, у вас все равно один за всех и все за одного.
Нет, этого быть не может. Я столько рисковал собой, чтобы родным ничего не угрожало, а в результате не только сам подставился, но и братьев с Никки втянул.
— Я скажу тебе коды, но только если ты пообещаешь отпустить моих братьев и Никки.
— Ну, положим, насчет Никки я блефовал, — хихикает Чуи. — Видимо, стоит почаще играть в покер, да? Первый закон драки, Луис, — знать слабые места своих противников. Твое слабое место — это Никки. Не стоило тебе так откровенничать о ней с Марко. Он же не дурак. Кстати, я тебе кое-что подскажу… Марко тебе не друг. Он втерся к тебе в доверие, потому что я приказал это сделать.
— Твое слабое место я тоже знаю, — говорю я.
— Интересно, и что же это?
— Деньги. Тебе нужны бабки, но у тебя их нет, а у меня есть. Тронешь моих братьев хоть пальцем — не увидишь ни цента.
— О'кей. Проверим, хорошо ли ты блефуешь? — шипит Чуи и целится в Алекса.
Я чувствую, как дыхание в груди перехватывает, когда Алекс жестом велит нам с Карлосом не приближаться к нему. Он знает, что мы сделаем это, знает, что подставимся под пули и умрем за него.
Алекс стоит, развернув плечи, и смотрит прямо в дуло направленного на него пистолета.
Раздается выстрел. Вот черт, только не это! Хотя… стоп. Алекс как стоял, так и стоит. Но даже он, кажется, изумлен тем, откуда на рубашке Чуи взялось красное пятно и почему оно становится все больше и больше. В Чуи попали. Он хватается за плечо, а потом медленно оседает на пол.
Смотрю на Карлоса в полной уверенности, что у этого паршивца припасен где-нибудь еще один ствол. Но он, ошарашенный не меньше моего, тупо пялится на Чуи. Никакого пистолета у него в руке нет.
Оглядываюсь. Она стоит в дверях, и еще дымящийся пистолет мелко подрагивает у нее в руке.
Никки.
Моя девушка роняет пистолет и часто-часто дышит. Я хватаю ее в охапку и крепко, изо всех сил сжимаю.
— Я не могла допустить, чтобы тебе причинили боль… Я должна была… — И Никки разражается рыданиями.
— Да он жив, не переживай, — говорит Алекс, вынимая пистолет из руки Чуи.
Слышу завывания полицейских сирен и крепче прижимаю Никки к себе. Нашептываю ей на ухо, что все будет хорошо, хотя меня самого трясет не меньше, чем ее.
На склад с пистолетом в руках влетает Рейес. С него градом льется пот, и наш сосед облегченно переводит дух, когда лицезреет открывшуюся картину. Его напарники окружают Чуи и вызывают «скорую».
— Чтоб тебя, Луис. Каким местом ты думал? — напускается на меня Рейес, когда медики забирают носилки с потерявшим сознание, но живым Чуи. — Вы же могли погибнуть, все трое! — Он яростно тычет пальцем в Алекса. — Я велел тебе назвать мне адрес этого места, а не вмешиваться самому. Какого хрена ты тут делаешь?
Алекс пожимает плечами.
— Слушай, Рейес, как только мы поняли, в чем дело, решили, что не можем оставить братишку один на один с Чуи.
— Он же наша кровь, — объясняет Карлос и хлопает меня по спине. — А это дорогого стоит.
— Надо проверить, как там Энрике, — говорю я. — Что, если он…
— Патрульные уже были у него в мастерской, — отвечает Рейес и опускает глаза. — Новости плохие.
Крепко зажмуриваюсь. В этом мире хоть когда-нибудь придет конец насилию и издевательствам? Иногда я думаю, что Бен прав: жить в фантазии гораздо лучше, особенно по сравнению с отстойной реальностью… Но потом гляжу на Никки и все-таки решаю дать этому миру шанс исправиться.
Рейес заставляет нас всех поехать в полицейский участок — дать показания. Затем мы долго ждем, пока вызовут окружного прокурора, чтобы прослушать записанный на мой телефон разговор, и только потом нас наконец отпускают по домам. Никаких обвинений никому из нас не предъявляют, и все деньги из рюкзака и данные об офшорном счете я передаю в полицию. Никки объясняет, где взяла пистолет: оказывается, это был один из тех стволов, которые ей в свое время показал Марко — похвастался арсеналом «Мексиканской крови», спрятанным возле железной дороги. А еще Марко рассказал Никки, что был в автомастерской, когда Сото убил Энрике, и понял, что Чуи собирается на склад. Ему тоже пришлось наведаться в полицию, и теперь Марко грозит обвинение в соучастии в убийстве.
— Ты дрожишь, — говорю я, обнимая Никки. Со стрельбы на складе прошло две недели, мы сидим на диване в ее гостиной, и время от времени к нам заглядывает миссис Круз — проверяет, все ли в порядке. Она не особо довольна тем, что мы с Никки по-прежнему вместе, но понемногу уже свыкается с этим. А Бен вообще заявил, что мы вдохновили его на новую игру… с нами в главных ролях, конечно, и он уже вовсю над ней трудится.
— Я счастлива, что ты рядом, — Никки обнимает меня и крепко прижимает к себе. — Кстати, у меня есть еще один секрет, о котором я тебе не говорила. Пока не говорила. — Она смотрит на меня, и я ловлю себя на мысли, что в завораживающих шоколадных глазах моей девушки можно прочесть всю ее душу, душу настоящей мексиканки. Они настолько затягивают, что я не могу отвести взгляд. Да и не хочу вообще-то. — Неделю назад я отправила документы в Пердью.
— Серьезно? — спрашиваю я и улыбаюсь — наверное, впервые с того утра, когда оставил Никки на берегу озера и поехал к Чуи.
— Ага. Разве кто-то другой сможет уберечь тебя от неприятностей?
Эта девушка — мой ангел. С первой секунды, как увидел ее, я знал, что Господь послал Никки на землю специально для меня. Она верила в меня даже тогда, когда я сам уже в себя не верил.
— Ник, я люблю тебя.
— Я знаю, — говорит она и стучит себе пальцами по груди, в том месте, где бьется сердце. — Я чувствую это вот здесь. И мне не нужны слова, чтобы доказать то, что ты и так уже продемонстрировал. Наглядно. Знаешь, если бы было можно, я бы проделала этот путь еще раз. Все, что с нами было, хорошее и плохое… оно все того стоило.
