Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
Какая же она хорошенькая! Просто красавица. Вся в маму.
– Почему ты не увела Роз? – спрашивает Луиза Флорес, отламывая и отправляя в рот кусочек кекса. – Она ведь твоя сестра.
– Лили, – резко поправляю я. – Ее Лили зовут.
Не знаю, может быть, сестренке просто надоело заплетать косички, а может, Лили разозлилась, потому что у нее не получалось. Но она развернула куклу к себе, посмотрела в ее акриловые глаза и швырнула через всю комнату. Кукла врезалась в фиолетовую стену и упала. Лили расплакалась. Пол с Лили-старшей одновременно вздрогнули. Однако он и с места не сдвинулся, а она положила младенца в колыбельку и стала подниматься по лестнице в комнату моей Лили.
Все понятно – Лили ненавидит маленькую Каллу, сказала я себе. Потому и вымещает зло на игрушке. Не зря же она не поленилась встать с кровати и, в ночной рубашке с лошадками и клетчатых тапочках подошла к упавшей кукле и сердито пнула ее.
Луиза Флорес внимательно смотрит на меня, потом нехотя кивает.
– Ладно, – говорит она. – Лили, Роз… Какая разница? Ты не ответила на вопрос, Клэр. Почему ты забрала младенца, а не свою сестру?
Я понимала – у Зигеров Лили живется прекрасно. Вернее, жилось, пока Пол и Лили-старшая не заменили ее на ребенка, о котором «всегда мечтали». А я ничего не могла дать Лили. Все мое скудное имущество лежало в чемодане, который принес Мэттью. Быстро заканчивающиеся деньги, пара книг, мамина фотография.
– О Лили я позаботиться не могла, – отвечаю я.
– Интересно. А о ребенке, о маленькой Калле, ты, значит, могла позаботиться?
Пожимаю плечами и вяло отвечаю:
– Я не это хотела сказать.
– Тогда что же ты хотела сказать, Клэр? – укоризненным, осуждающим тоном спрашивает старуха. Губы сжаты в тонкую нитку, брови нахмурены. Луиза Флорес снимает очки и кладет на стол.
У моей Лили снова могла начаться прежняя, счастливая жизнь. С каникулами на пляже, розово-зелеными велосипедами и школой Монтессори. И для этого я должна ей помочь. Вот почему, когда Лили-старшая поднялась наверх, а Пол перевернулся на бок и притворился, будто не слышит истерики моей сестренки, я проскользнула в дом через черный ход. Лили-старшая, выпустив собаку погулять, дверь запирать не стала. Я подошла к колыбельке и взяла ребенка, завернутого в розовое одеяльце. Аккуратно, стараясь поддерживать головку, как меня учила мама, когда Лили была совсем маленькая. Вот так, с ребенком на руках, я выскочила за дверь и скрылась в темной мартовской ночи.
Крис
Угораздило же проспать! Просыпаюсь с ужасным похмельем: голова раскалывается, солнечный свет нестерпимо бьет по глазам. Настойчиво трезвонит мобильный телефон. Звонок меня и разбудил. В моем состоянии он звучит невыносимо и вдобавок оглушительно громко. Звонит Генри. Когда беру трубку, слышу его резкий, командный голос. Ни дать ни взять сержант на плацу.
– Куда ты, черт возьми, пропал? – возмущенно интересуется Генри.
Уже начало десятого. Душ принимать некогда. Сразу несусь в конец коридора, к лифту. Изо рта воняет текилой, волосы до корней пропитались едким табачным дымом. Вчера ночью отправился бродить по улице, зашел в первое подвернувшееся питейное заведение и несколько часов просидел в прокуренном баре. Теперь глаза красные, как у кролика, а руки мокрые от пота. Вдобавок забыл все свои записи – те самые, по которым должен произносить речь перед потенциальными инвесторами в конференц-зале на восьмом этаже. А ведь мы должны произвести на этих людей хорошее впечатление… Бочком пробираюсь в зал, однако незаметно проскользнуть не получается – все сразу поворачиваются ко мне. От меня несет перегаром, в животе неприятно бурчит. Во рту стоит желчный привкус. Едва сдерживаю тошноту.
– Лучше поздно, чем никогда, – бормочет Генри.
Вытираю рот рукавом. Нахожу взглядом Кэссиди. Вот она сидит, наклонившись к венчурному инвестору по имени Тед, и что-то шепчет ему на ухо. При этом губы Кэссиди так близко, что ее теплое дыхание, должно быть, щекочет ему ухо. Потом Тед поворачивается к ней, и оба весело смеются. Должно быть, Кэссиди упражняется в остроумии за мой счет.
Приглаживаю встрепанные волосы. Через некоторое время Том отводит меня в сторону и велит собраться. Протягивает чашку кофе, будто кофеин может помочь. Однако сам слышу, как невнятно звучит моя речь, да и мысли в голове путаются. Принимаюсь рыться в портфеле в поисках финансовых документов, которых там нет. Обнаруживаю только скомканные листы с заметками и фиолетовый стикер со словом «да».
И все же от кофе становится немного лучше. Во время перерыва успеваю сбегать в номер, чтобы переодеться и причесаться. Нужные документы валяются на столе. Поспешно собираю листы в стопку и складываю в портфель. Потом чищу зубы. Сочетание кофеина и зубной пасты хоть как-то перебивает алкогольный привкус. Голова буквально раскалывается, поэтому принимаю даже больше таблеток, чем полагается по инструкции.
Когда возвращаюсь в зал, Кэссиди с Тедом едят багели с плавленым сыром с одной тарелки. Сидят бок о бок, как два голубка. Кэссиди демонстративно облизывает пальцы, потом снова наклоняется к уху Теда и что-то ему шепчет. И снова они смеются, глядя на меня. Опять вспоминаю, как Кэссиди расстегивала пуговицы белоснежной туники у меня в номере, надеясь убедить меня остаться. А я с перепугу натянул ботинки и выскочил за дверь. Должно быть, Кэссиди ушла из моего номера, и тут ей подвернулся венчурный инвестор Тед. Сорок с лишним лет, на пальце левой руки вольфрамовое обручальное кольцо. Похоже, Тед, в отличие от меня, оказался не прочь поразвлечься. И когда Кэссиди стала расстегивать перед ним тунику, не кинулся бежать, а с удовольствием оценил прелести, которые под ней скрывались.
Вспоминаю, как Хайди назвала Кэссиди «роковой женщиной». Да, замужние женщины к подобным особам ни малейшей симпатии не испытывают. Интересно, красивая ли у Теда жена? Есть ли у них дети?
Ни малейшей досады или ревности не ощущаю. Наоборот, испытываю огромное облегчение, убедившись, что Кэссиди все равно, с кем из собравшихся представителей мужского пола провести ночь. Хорошо, жертвой ее чар оказался не я. А то сейчас сидел бы, как идиот, и смотрел, пуская слюни, как Кэссиди картинно облизывает длинные тонкие пальчики.
Тут у меня звонит телефон. Мартин Миллер, тот самый частный детектив, которого я нанял, чтобы собрать сведения об Уиллоу. Поспешно выбегаю в коридор. Останавливаюсь около перил. Отсюда, с высоты восьмого этажа, открывается вид на атриум отеля, уставленный банкетными столами и мягкими диванами. Всюду тропические растения, в прудах плавают карпы.
В голосе Мартина звучит нерешительность, будто он что-то узнал про нашу Уиллоу, но не хочет говорить, что именно. Опираюсь о заграждение, но оттого, что гляжу вниз, мучающее с утра головокружение только усиливается.
– Что там у тебя? – с тревогой спрашиваю я. С высоты восьми этажей карпов толком не разглядишь – лишь тут и там мелькает то белое, то оранжевое.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
