На протяжении почти сорока лет ученые [финансируемые Национальным институтом изучения санитарного состояния окружающей среды] проводили исследования роли афлатоксина – природного токсина, вырабатываемого плесенью, – в стимулировании развития рака печени. Сделанные ими открытия мутагенного действия афлатоксина позволили лучше понять связь между ним и риском возникновения рака у человека и были использованы для разработки стратегий профилактики…
При финансовой поддержке упомянутой организации ученые Массачусетского технологического института одними из первых показали, что афлатоксин может вызывать рак печени. Их исследования также продемонстрировали, что канцерогенный потенциал афлатоксина связан с его способностью создавать измененные формы ДНК – аддукты{213}.
Изучим редукционистское допущение: афлатоксин вызывает рак путем изменения ДНК, как будто этот процесс линейный, неосложненный и не опосредован тысячами других реакций и взаимодействий! Но дадим слово НИЗ (он по-прежнему игнорирует доминирующий вклад питания в развитие заболевания):
Исследователи Университета Джона Хопкинса […] впервые в мире протестировали эффективность хлорофиллина – производного хлорофилла, доступного без рецепта в пищевых добавках и пищевых красителях, – в снижении риска рака печени у лиц, подвергшихся влиянию афлатоксина. Исследования, проведенные в Цидуне (КНР), показали, что потребление хлорофиллина при каждом приеме пищи приводит к 55 %-ному снижению уровня связанных с афлатоксином аддуктов ДНК в моче. Исследователи полагают, что хлорофиллин снижает уровень афлатоксина, блокируя его всасывание в желудочно-кишечном тракте. Результаты указывают на то, что прием хлорофиллина или потребление богатых им зеленых овощей может быть удобным, эффективным и недорогим способом снижения заболеваемости раком печени в областях с высоким распространением афлатоксина{214}.
Исследователи выявили биомаркёр: нечто измеримое, предположительно связанное с развитием рака. Им стал уровень связанных с афлатоксином аддуктов ДНК в моче. Затем они определили отдельное питательное вещество – хлорофиллин, – которое может чисто редукционистски блокировать всасывание этого соединения в желудочно-кишечном тракте.
Заметили два удивительных момента? Во-первых, зеленые овощи упомянуты, но вскользь. «Удобен, эффективен и недорог» именно хлорофиллин, а не шпинат, брокколи и браунколь[22]. НИЗ рекомендуют есть больше овощей для предотвращения рака так, чтобы не снизить продажи таблеток.
Во-вторых, описанный механизм основан на ничем не подкрепленном предположении – на сайте его даже не пытаются аргументировать, – что связанные с афлатоксином аддукты ДНК в моче коррелируют с развитием рака. Это может быть правдой, но ни в коем случае не обязательно. Вы не можете количественно оценивать рак, измеряя аддукты в моче. Не больше, чем оценить, сколько шоколада ребенок съел на Хэллоуин, сосчитав фантики в его спальне.
Заметка заканчивается предсказуемым выводом: исследование генов может объяснить, почему у одних людей после контакта с афлатоксином развивается рак печени, а у других – нет:
Пытаясь определить генетическую природу рака печени, группа ученых из Университета Джона Хопкинса открыла мутации в ключевом гене рака, известном как p53, в сыворотке крови лиц, у которых позже было диагностировано это заболевание. Это открытие в дальнейшем может привести к созданию новых стратегий выявления, профилактики и лечения заболеваний печени у лиц в группе риска{215}.
Итак: наша научная элита, проводящая медицинские исследования за государственный счет, отреагировала на рак печени, рекомендовав принимать таблетку для снижения всасывания в кишечнике биомаркёра, который связан с канцерогеном, но может не иметь ничего общего с заболеванием, а также обещает еще более дорогостоящие исследования в области генной терапии, чтобы, возможно, когда-нибудь спасти нас от несовершенства нашего организма. Питание не упоминается вообще, если не считать его носителем, с которым вещество проще получить в виде добавки!
Я некоторое время работал с ученым, возглавлявшим эту группу из Университета Джона Хопкинса. Он химик по образованию и, как большинство химиков, редукционист в душе. Его путь к проблеме возникновения рака печени начался с твердой уверенности, что канцерогенный афлатоксин – главная причина появления этого заболевания у человека (в начале карьеры и я так думал). Поэтому он сосредоточился на отслеживании возможного загрязнения афлатоксином в рамках рутинных анализов продуктов питания. Его также волновали потенциальные прибыли компании, которую он и его коллеги создали, чтобы этим заниматься. Вдобавок он и сотрудники Университета Хопкинса организовывали в Китае спонсируемое НИЗ клиническое исследование для проверки упомянутой на сайте НИЗ гипотезы, что хлорофиллин и связанные препараты могут предотвращать рак печени.
Именно на этом этапе он сотрудничал с моим коллективом в рамках проекта по изучению связи афлатоксина с раком печени. Его лаборатория располагала лучшим, на мой взгляд, методом анализа аддуктов ДНК в моче – индикаторов контакта с афлатоксином, – и сотрудничество позволило нам лучше оценить его возможную связь с уровнем смертности от рака печени. К сожалению для него (и его деловых и прочих интересов), связи не было: несмотря на зафиксированное тремя различными способами воздействие афлатоксина и на то, что это было более полное исследование, чем все остальные вместе взятые{216}. Он отказался быть соавтором статьи об этих результатах. Насколько мне известно, его проект лечения хлорофиллином китайских крестьян, восемь лет оплачиваемый НИЗ, был брошен, так и не дав результатов.
