Ознакомительная версия. Доступно 36 страниц из 177
Коммерческие интересы оправдывают всё
Хотелось бы обратить внимание еще на один интересный исторический факт: опиумные войны формально велись не английским и французским государствами, а частными компаниями – английской Ост-Индской и ее тезкой-конкурентом – французской Ост-Индской. Тогда и появилась на свет известная британская максима, живая и сегодня: «Коммерческие интересы оправдывают всё!» Правда, под давлением фритредерского движения английское государство с конца XVIII в. начало ограничивать монополию компании на торговлю с Индией, которая приобрела большое значение для экономики Англии, переживавшей промышленный переворот. Но факт остается фактом – эти две компании были прообразом современных транснациональных корпораций.
Несмотря на то что обе компании формально подчинялись коронам, в действительности они обладали значительной автономией и многими атрибутами государства – вплоть до собственных армий и денежных средств. Их история началась еще в XVII в., когда возникла первая такая компания – нидерландская Восточно-Азиатская компания[274]. Она получила монополию на торговлю с регионом, имела право строить крепости, содержать свои вооруженные силы и заключать договоры с азиатскими правителями. Так было закреплено в ее уставе. В 1602 г. молодой голландский «проект» начал войну за колонии с Португалией и вытеснил ее с большей части азиатских территорий. Битва шла одновременно за колонии в Азии, Южной Америке и Африке. Иначе говоря, нидерландская Восточно-Азиатская компания[275] фактически вела первую глобальную войну в истории, что, впрочем, обошлось ей недешево: государственных субсидий не хватило, компания накопила долг, практически равный своей капитализации.
Подобные компании начали возникать и в других странах. В конце XVI в. в Европе выросли цены на пряности[276], которые доставлялись в Европу морским путем из Южной и Восточной Азии (Ост-Индии) португальцами и голландцами. У английских купцов появился сильный интерес к прямым поставкам заморских пряностей. Но снаряжение морских экспедиций в Ост-Индию было дорогостоящим, рискованным делом, и им пришлось объединять свои капиталы[277].
Вскоре английское правительство предоставило Ост-Индской компании право монопольной торговли. Кроме того, компания занималась в колониях политикой, вела войны и вершила суд. Британская империя даже не владела долей в капитале, который принадлежал крупным предпринимателям и аристократам, поэтому военные и политические решения, принимаемые компанией, – это классический пример участия частного бизнеса в глобальной политике. В первой трети XVII в. компания сконцентрировала свою деятельность в Индии, откуда вывозила в другие страны Азии и в Европу ткани, пряжу, индиго, опиум, селитру, а также активно включилась в борьбу за колонизацию Индии, которая велась с переменным успехом.
Веком позже основным соперником англичан в Индии стала французская Ост-Индская компания[278]. Со второй половины XVIII в. основное внимание Ост-Индская компания стала уделять не торговле, а сбору налогов и управлению захваченными территориями. В эпоху промышленного переворота в Англии колонии стали не столько сырьевой базой британской индустрии, сколько основным рынком сбыта английской промышленной продукции. Традиционное городское ремесло Индии (как позже это случится и в Китае), не выдержав конкуренции дешевых британских товаров, пришло в упадок.
Лишь в 1773 г.[279] британский парламент постановил, что компания подотчетна национальному правительству и принимаемые ею решения – это решения от имени короны, а не от имени компании. Окончательная национализация компании произошла только в XIX в., после восстания в Индии, в котором обвинялась компания.
Россия, кстати, с некоторым опозданием пошла по тому же пути. В 1799 г. была создана Российско-Американская компания, объединявшая российские деловые интересы на западном побережье Северной Америки. Подобно зарубежным аналогам, российская компания обладала как чертами акционерного общества, так и административными функциями. С управленческой точки зрения она прошла ту же эволюцию из предпринимательской структуры в квазигосударственную, когда ее правление переехало в Санкт-Петербург, а в состав акционеров вошел российский император (Окунь, 1938, с. 235). Административно-политическая автономия компании доходила до управления самостоятельным военным флотом и эмиссии собственных денег – марок из тюленьей кожи, номинированных в рублях. Однако экономические перспективы компании были предопределены международными соглашениями России с США и Великобританией 1824 и 1825 гг., ограничившими российскую экспансию в регионе.
Кстати, государственные соглашения настолько противоречили взглядам части акционеров и менеджеров компании, что часть из них вошла в состав лидеров декабристского заговора против царя. Протесты мажоритарных «дольщиков» не слишком тронули императорскую семью, у которой был лишь миноритарный пакет. Завершилась история Российско-Американской компании вместе с продажей Аляски, хотя это был не столько политический, сколько экономический акт – избавление от малоприбыльных и лишенных перспектив активов далекой Аляски, к тому же «непрофильных» для корпорации «Россия» того времени (Болховитинов, 1990).
Кризис как синоним капитализма
Еще раз пристально посмотрим на элементы счастливого клевера, которые обеспечили Западу решающее превосходство над Востоком. Научная революция и сопутствующее ей появление научного метода в Европе выдвинуло на передний край такие научные способы разрешения практических проблем, как индукция и абдукция[280]. Это превосходство в мышлении обеспечило Западу превосходство в развитии техники по сравнению с Востоком. Запад стал развиваться по нелинейной траектории, и кривая роста его ВВП пошла резко вверх.
Ознакомительная версия. Доступно 36 страниц из 177
