— Когда принцесса становится королевой, ее компаньоны почти всегда становятся ее командующими и советниками, так же было с твоим отцом и Эриусом. Если Ки одержит собственную победу, доверие к нему возрастет.
Тамир задумалась, отщипывая ягоды от виноградной грозди. Ягоды лопались на ее зубах, наполняя рот сладким соком.
— Ему это не понравится.
— Не важно. Он твой вассал, и законы чести требуют его повиновения твоим приказам. Твой отец сказал бы тебе то же самое, будь он сейчас здесь.
Тамир бросила в рот еще одну ягоду. Чем больше она раздумывала над предложением Фарина, тем больше смысла она в нем видела.
— Если я назначу его командиром, он больше не сможет быть моим оруженосцем. Он меня за это просто убьет, конечно, но ему придется принять титул. Ведь он еще упрямее тебя. Ох, погоди-ка… А мне что же, придется взять на его место другого оруженосца?
— Нет. Ты не обязана иметь оруженосца; но когда ты отправишься сражаться, он будет рядом с тобой, как я был рядом с твоим отцом.
Тамир усмехнулась.
— Это подходит. Ладно, пойдем скажем ему.
Ки был в ее комнате, помогал Балдусу присматривать за тем, как наполняют водой обшитый серебром чан. При виде этой картины Тамир внутренне сжалась: Фарин был прав, она вынуждает Ки заниматься мелкими делами, недостойными его.
— Все, хватит, — сказала она девушкам, носившим ведра с водой, хотя чан был заполнен едва на четверть. — Можете идти. Ты тоже, Балдус. Иди поиграй с друзьями. Ты мне понадобишься только после ужина.
Мальчик поклонился и вышел, и Ки направился следом за ним, полагая, что она собирается искупаться.
— Нет, останься, — окликнула его Тамир. — Нам надо кое-что обсудить.
— Вот как? — Ки бросил любопытный взгляд на Фарина.
— Ну, я думаю… и Фарин согласен… — Это оказалось намного труднее, чем предполагала Тамир, тем более что Ки смотрел на нее с нескрываемым подозрением. — Я решила дать тебе поручение.
Ки сложил руки на груди и выгнул бровь.
— И какое же это поручение?
— Ты выступишь против местных лордов от моего имени. Можешь взять отряд из гарнизона и для начала поддержать Джорваи, а потом…
Ки наконец не выдержал.
— Ты меня отсылаешь?
— Нет, конечно! Тебя не будет всего несколько недель, пока вы осаждаете крепости. Послушай, Ки, я доверяю тебе. Если я сама не могу отправиться в этот поход, его должен возглавить верный мне человек. Кроме того, мне нужны новые командиры, а не старики, которые годятся мне в дедушки!
Ки промолчал, но Тамир увидела интерес в его упрямом взгляде.
— Ты можешь взять с собой Лисичку и людей из Алестуна. Они тебя знают, и они послужат примером для остальных.
— Да, понимаю… — Он бросил на Тамир короткий взгляд и пожал плечами. — Спасибо. Это честь для меня. — А потом, как она и ожидала, его глаза снова сузились. — Ты возьмешь на мое место другого оруженосца?
— Никогда, Ки. Когда я отправлюсь сражаться, ты будешь рядом со мной, обещаю. А в твое отсутствие обо мне позаботится Фарин. Черт, он же вечно цепляется за меня, как репейник за шерстяной носок!
Фарин ухмыльнулся.
— Да, я такой. Не волнуйся, Ки. Ты знаешь, я за ней присмотрю. А тебе пора показать, на что ты способен.
Тамир легонько ткнула Ки в плечо.
— Ты здорово повеселишься, а мне придется сидеть здесь… да еще и в юбке!
Глава 27
Следующие три дня пролетели для Ки незаметно, хотя он и разрывался между желанием поскорее отправиться в свой первый самостоятельный поход и горечью предстоящей разлуки с Тамир. С утра до ночи он занимался снаряжением своего отряда и обсуждал с лордом Джорваи план первого нападения. Однако вечера Ки проводил рядом с Тамир, пытаясь найти в ее глазах печаль, но она, казалось, радовалась за него, беспокоясь лишь о том, как он сможет проявить себя в новом качестве.
Вечером накануне выступления Ки задержался в комнате Тамир после того, как все ушли. Они сидели у открытого окна, не спеша попивая вино и прислушиваясь к звону цикад, и вдруг Ки поймал себя на том, что не может отвести от Тамир взгляда. Она задумчиво смотрела на звезды, водя пальцем по выпуклому орнаменту на серебряном кубке. Темно-красное платье с вышитыми золотом виноградными лозами очень шло ей. Свет, лившийся от горевших в комнате свечей, смягчал черты ее лица и поблескивал в волосах, свободно падавших на плечи и грудь.
В первый раз Ки не увидел в ней Тобина. Губы Тамир казались такими мягкими, каких не было ни у одной из девушек, которых он целовал, а щеки — гладкими и нежными, как у девицы, а не как у безбородого юноши. В призрачном счете свечей она казалась хрупкой и беззащитной. Ки словно разглядел ее в первый раз.
Потом она повернулась и посмотрела на него, подняв бровь. Такой взгляд он видел тысячу раз, и перед ним вновь был Тобин.
— Что с тобой? Плохо поужинал?
Ки глуповато улыбнулся.
— Так, задумался… — Он помолчал, пытаясь справиться с сильно бьющимся сердцем. — Я бы хотел, чтобы завтра ты отправилась со мной.
— Я тоже. — Ее кривая улыбка тоже принадлежала Тобину. — Пообещай мне, что ты… — Теперь уже она сделала паузу и как будто смутилась. — Ладно, ты там не слишком резвись и постарайся, чтобы тебя не убили.
— Постараюсь. Джорваи думает, они вообще сдадутся без боя, узнав о твоем наступлении. Так что мне, может, и меч из ножен доставать не придется.
— Я даже не знаю, чего тебе пожелать: спокойного похода или честного боя. Вот, возьми кое-что на случай, если битва все же будет. — Она достала из рукава золотой диск диаметром около дюйма и протянула его Ки. На амулете красовалось выпуклое изображение совы с раскинутыми крыльями и с полумесяцем в когтях. — Придумала пару дней назад. Сначала вылепила из воска, а потом сделала золотую отливку в мастерской.
— Какой красивый! Молодец, что снова занялась этим. — Ки развязал кожаный шнурок, обвивавший шею, и повесил амулет рядом с резной лошадкой. — Теперь со мной оба наши бога.
— Этого я и хотела.
Тамир встала и протянула Ки руку. Он тоже поднялся и хлопнул ее по ладони.
— Да хранят тебя пламя Сакора и свет Иллиора, Ки!
Рука Тамир была теплой, но ладонь огрубела от рукоятки меча, а сильные мозолистые пальцы выдавали опытного лучника. Ки сжал ее руку в ладонях, а потом крепко обнял Тамир, желая, чтобы она поняла, что таится в его сердце. Она обняла его в ответ, а когда они отступили друг от друга, ему показалось, что в ее глазах отразилось его собственное смущение. Но он не успел убедиться в своей догадке, Тамир отвернулась и снова протянула руку к кубку.
— Поздно уже. Тебе надо отдохнуть перед походом.
