Эши улыбнулся: он знал, где родился и провел молодость Константин, но, кроме него и Рапсодии, об этом никто не подозревал.
Патриарх рассмеялся и покачал головой:
— У меня есть мнение по любому вопросу, сын мой, но бремя Кольца Мудрости таково, что оно всегда дает знать, когда следует оставить его при себе. Мне представляется, что в данном случае вмешательство церкви не требуется. Будущее Сорболда должно быть решено без ее участия. Он бросил быстрый взгляд в сторону внутреннего круга столов и слегка наклонился к своему собеседнику, чтобы никто, кроме Эши, не услышал его слов. Каким бы трудным ни оказалось решение.
Потом он поднял руку и повернулся к присутствующим. Все почтительно склонили головы. Лишь прорицатель Хинтерволда, Акмед, Риал и король Голгарна остались стоять прямо, в вежливом молчании. Патриарх слегка поклонился Эши, который, будучи королем намерьенов, носил титул главы церкви Сепульварты и ордена филидов, жрецов Гвинвуда.
— Найлэш Моуса достойно представляет нашу веру, негромко проговорил Константин. — Я не хочу подрывать его авторитет.
— Понимаю.
— Хорошо. Ну, лорд Гвидион, передавайте мои наилучшие пожелания жене. Мне пора.
Эши нервно откашлялся.
— Если в ночь летнего солнцестояния вы будете говорить с Единым Богом, замолвите за нее словечко. Я буду вам очень благодарен.
Проницательные голубые глаза Патриарха сузились.
— Она больна?
Король намерьенов покачал головой:
— Она ждет ребенка.
Константин задумался и потрепал Эши по плечу.
— Я буду молиться за нее каждый день, до самого рождения ребенка, — серьезно пообещал он. — И если она заболеет, пошлите за мной. В прошлом я научился вещам, которые могут ей помочь.
Эши низко поклонился:
— Благодарю вас.
Патриарх подал знак своей свите и спустился со ступеней дворца Джерна Тал.
Прошло всего несколько мгновений после ухода Патриарха, и уже сразу стало очевидно, что совет никому не доставит удовольствия.
Шли бесконечные часы, стороны отчаянно спорили и постепенно начали терять терпение.
Все началось с графов, получивших от императрицы или ее предков право управлять своими городами. Хотя с императорской семьей их не связывали родственные узы, семьи аристократов управляли городами из поколения в поколение.
Смерть императрицы, одарившей их титулами, давала им возможность получить большую независимость.
— Империи более не существует, — заявил Трифалиан, граф Келтара, третьего по величине города-государства Сорболда. — Вы слышали, что сказал Благословенный: Династия Темных Земель больше не обладает правом на трон. Весы оценили всех тех, в чьих жилах течет хотя бы капля крови императорской семьи, но ни один из них не признан достойным править нашей страной. У нас больше нет ни императора, ни императрицы, своей властью объединявших Сорболд в единое государство. Империя прекратила свое существование. Осталось двадцать семь городов, и у каждого из них имеется собственный правитель. — Он оглядел собравшихся, и его глаза сверкнули. — Так должно быть и впредь.
— Что ты говоришь? — воскликнул Фремус, командующий императорской армией. — Ты предлагаешь разрезать Сорболд на двадцать семь кусков?
— Вовсе не на двадцать семь. Существует девять крупнейших городов: Келтар, Джакар, Никосап, Балтар, Ремалдфаер, Квасиид, Гант, Телчойр и, конечно, Джерна. Остальные слишком малы, чтобы существовать самостоятельно и содержать армию…
— Ты предлагаешь распустить армию? — заорал Фремус, перекрыв десяток возмущенных голосов — графы маленьких городов, самостоятельность которых Трнфалпан только что зачеркнул мановением руки, пришли в ярость.
— Не распустить, Фремус, а лишь переподчинить.
— Ты спятил! — вскочив на ноги, выкрикнул командующий, но Благословенный мягко положил руку ему на плечо и заставил сесть.
— Ну, у нас подобная реформа прошла успешно, — вмешался Вайдекам, представлявший южное побережье Неприсоединившихся городов-государств. — Пензас, как и все остальные Неприсоединившиеся города-государства, содержит собственную армию, имеет свою систему налогов, которая сильно отличается от тех, что действуют в государствах, находящихся в глубине континента. Автономия оказалась очень выгодной для всех, поскольку позволила нам самостоятельно определять свою судьбу.
— И, судя по богатству и влиятельности Неприсоединившихся городов-государств, вы будете продолжать считать независимость выгодной, — презрительно ответил Тристан Стюард, к которому тут же повернулись Вайдекам и Эши. — Именно пример Неприсоединившихся государств заставил Роланд объединиться под властью регента, чтобы ввести единые законы. Через три года после консолидации провинций Роланда мы получили цветущую экономику, но главное, мы стали сильнее, сохранив автономию провинций. Сейчас Сорболд устроен аналогичным образом. Зачем отказываться от системы, которая настолько хорошо работает?
— Благодарю вас, вожди и милорды, — вкрадчиво проговорил Найлэш Моуса, подняв руку, чтобы предотвратить очередную волну бессмысленных препирательств. — Возможно, следует предоставить слово тем гражданам Сорболда, которые, обладая достаточной властью, могут ответить на предложение Трифалиана.
— Разрешите мне, — подал голос Ивар, глава восточной торговой гильдии. Хотя его голос звучал спокойно, чувствовалось, что в нем кипит гнев. — Талквист и я можем заверить вас, что в такой огромной стране, как Сорболд, наступит полнейший хаос, если мы согласимся на предложение Трифалиана.
— Почему? — резко спросил Дамир, граф Джакара. — Будучи правителем самого западного города-государства, могу утверждать, что в последние двадцать лет мы практически не имели дел с Джерна Талом. Я уже давно независим.
— Возможно, — не стал спорить Талквист, глава гильдий и морских перевозок запада. Как и Ивар, он был крепким мужчиной с широкими плечами и загорелой кожей. — К тому же вы справедливый и уважаемый правитель, Дамир. Но именно я снабжаю вас рабочими для соляных и серных рудников, перевожу для вас товары, помог построить город, и все это благодаря моему торговому договору с императрицей. Я работал для короны, а не для вас, — при всем моем к вам уважении. Если бы я заключал договоры, определял налоговые ставки, заботился о безопасности торговых путей — не только ваших, но и других двенадцати графов, с которыми веду дела, — то давно сошел бы с ума.
— И я тоже, — добавил Ивар.
— Но представьте себе, какие преимущества вы получите при новом положении вещей, Талквист, — вмешался Каав, граф Балтара. — Вы сможете провести переговоры с прибрежными государствами и убедить их выделить более значительные силы на защиту морских торговых путей, ведь они отнесутся к вашим предложениям с большим интересом, чем императрица, вынужденная защищать всю империю, территория которой в основном расположена внутри континента.
