Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87
Катя спешно оделась, хлебнула горячего кофе и решила выйти на улицу, проверить, куда именно так резво с утра пораньше устремляются фигуранты. То, что на углу улицы Алабяна дислоцируется местный ЖЭК, она помнила, однако знаменательное событие — организованный «надомный» обмен паспортов, столь живо всколыхнувший все население четвертого корпуса, — из ее памяти ускользнуло.
Катя спустилась во двор, готовая, как следопыт, преследовать дичь, как вдруг…
Словно пушка, снова грохнула железная дверь подъезда. Появился Олег Алмазов. Он не поздоровался с Катей, даже не заметил ее. Перепрыгнул три обледенелые ступеньки крыльца и ринулся через двор. Катя еще более заинтересовалась происходящим и тоже заторопилась. Вид Алмазова встревожил ее не меньше, чем знакомство Оли Тихих с Игорем Зотовым. Алмазов явно был сильно возбужден и, похоже, зол на весь белый свет. От него за версту несло спиртным, и на работу он явно не собирался. Куда же он так летел?
Жильцов Катя узрела вновь уже перед закрытыми дверями ЖЭКа — все на той же улице Алабяна. Длинный хвост очереди выстроился на противоположной стороне улицы. На узкой, едва расчищенной от снега тропинке, петлявшей между сугробами к светофору, Катю обогнал какой-то долговязый гражданин в бордовом кашемировом пальто до пят и огромной, похожей на воронье гнездо енотовой шапке. Это был Литейщиков. На ходу он болтал с кем-то по сотовому, густо пересыпая речь отборным матом.
А на переходе у светофора Катя увидела и Алину Вишневскую. Она курила сигарету и зябко куталась в коротенький меховой жакет из щипаной норочки, явно колеблясь в нерешительности — переходить или не переходить «зебру».
— Алина, привет! — окликнула ее Катя. — Что-то совсем тебя не видно.
— Привет. Ты тоже туда? — Алина от вопроса уклонилась, кивком указала на очередь. — А я вот не знаю. Мы вроде бы лишние на этом празднике…
— А что происходит? Что они там все выстроились? — с любопытством спросила Катя. — Я вообще-то в магазин иду.
— Да паспорта меняют, — Алина затянулась. — Волынка очередная. Но это ведь, кажется, только москвичам, тем, кто прописан…
— Узнать-то все равно нужно. А вдруг и тут обменять можно без мороки? — Катя решила усыпить сомнения Вишневской и подтолкнуть ее к действию. — А я только что твоего приятеля видела. Ну, такой брюнет, очень даже ничего, очень… Кажется, сосед наш верхний? Вот ты у него все и узнай!
— А, чтоб его холера взяла! — Алина поморщилась, кинув презрительный взгляд на очередь, в конце которой маячила долговязая фигура Литейщикова.
Светофор вспыхнул зеленым, и в это же самое время на той стороне улицы двери ЖЭКа открылись и очередь мигом всосалась внутрь.
— Паспорта менты меняют, — сказала Алина. — Куда ни сунешься, у вас тут, в Москве, всюду менты.
— Там девчонки-паспортистки, — успокоила ее Катя. — Надо все же узнать. А вдруг тут примут на обмен, чтобы в свой паспортный стол не мотаться?
Вестибюль ЖЭКа и лестница были забиты народом. Кроме жильцов четвертого корпуса, паспорта меняли жителям сразу нескольких муниципальных участков. Толкотня стояла страшная.
— Да тут до вечера простоишь. А говорили — все будет быстро, моментально! Ну, народ, ну организация!
Катя оглянулась: Станислав Леонидович Тихих вытирал со лба пот и высказывал стоявшей рядом супруге свое пламенное возмущение.
— Но я не могу столько времени терять, у меня дела, я рассчитывал просто оформить заявление и…
— Ну что ты волнуешься, ты можешь ехать, я все сделаю сама. И заявление заполню, и вообще. — Евгения Тихих говорила быстро, нервно теребя концы яркого шелкового шарфа. — Ну, конечно, если они потребуют какие-то документы на владение…
— Какие еще документы? Ну что ты говоришь, Женя, это же всего-навсего паспортный стол! Безобразие, столпотворение устроили, как на вокзале, — Тихих тяжело дышал.
Катя почувствовала, что и ей становится душно.
— Вот я вам и говорю, Надежда Иосифовна, милая, милиция знать ничего не хочет и на нас плюет, а слушать обязана. Да мы до самого министра дойдем, виданное ли дело — убийство в доме, да какое зверское! И разве это первый случай тут у нас? Они ведь слушать ничего не хотят, а мы кое-что вспомнить можем, хотя бы для примера, для сравнения…
— Конечно, кто сейчас нас, стариков, в расчет принимает? Но знаете, Клава, ко мне тут приходил из милиции один молодой человек, и он был очень внимателен. Я ему сказала…
Зотова и Гринцер, голова к голове, шляпка к шапке, не обращая внимания на окружающую суету, с упоением судачили у доски объявлений.
— Тут и спросить не знаешь у кого, — шепнула Кате Алина Вишневская. — Эй, а у кого тут можно узнать насчет обмена паспорта иногородним?
Рядом с Вишневской мгновенно очутился вынырнувший из очереди Литейщиков. Глаза его гневно сверкали.
— Ты еще тут зачем? — рявкнул он. — Чего приперлась?
— Тебя, дурак, не спросила!
Катя сразу тактично отвернулась.
— Женя, идите сюда, я очередь заняла! — услышала она оживленный женский возглас.
Евгения Тихих кого-то звала, размахивая зажатыми в руке перчатками. Мужа рядом с ней уже не было. Видимо, Станислав Леонидович покинул ЖЭК ради своих неотложных банковских дел.
— Женя, да вот же я здесь, идите сюда!
Евгения Тихих приветливо улыбалась, а ведь всего пять Минут назад, разговаривая с супругом, она выглядела изрядной брюзгой. Мимо Кати прошел высокий мужчина в черной кожаной куртке-"пилот". В руке он крутил ключи от машины. Это был Евгений Сажин.
— Что, берем на абордаж? Здравствуйте, Женя, — весело поздоровался он с Евгенией Тихих.
— Здравствуйте, здравствуйте… Женя… — Она смотрела на него, продолжая улыбаться.
Сажин наклонился к ней, и они начали тихо и оживленно разговаривать. Катя подумала: надо же… Евгения Тихих буквально за рукав тащила Сажина, пытаясь втиснуть его перед собой в плотную очередь. Но народ возмущенно загалдел. Сажин только развел руками — сдаюсь и ни на что не претендую. Ему пришлось занять очередь в конце, у самых дверей.
— Кто с двадцать пятого участка, пройдите во второй кабинет! — зычно выкрикнула паспортистка.
Толпа дрогнула, послышались голоса: «Какого участка? А мы что, номера, что ли, знаем?»
— Стойте спокойно, не суетитесь, у нас тут все нормально, мы правильно стоим, — пробасила Надежда Иосифовна Гринцер. — Ну, и что же было дальше, Клавдия Захаровна?
— А то, что мы с Настей-лифтершей подумали-то, это, мол, он, газовщик-то, снова вернулся, — Катя услышала дребезжащую скороговорку Зотовой, — Нюрка-соседка переполох подняла на весь двор. Мол, ломится кто-то к ней в дверь. А это не он был, его-то потом уж поймали, и не в Москве, а, говорят, где-то в Казани. Вся милиция ловила, во как! А Нюрке-то нашей по ошибке в тот вечер слесарь Авдюхов стучал. Пьяный он был, ну, подъезд и перепутал. Думал — это его квартира и жена ему из принципа не открывает. Ну, а мы-то с Настей-лифтершей откуда про то знали? Мы с ней без памяти сюда прибегли, тут тогда опорный был пункт. Кричим: этот вернулся, караул! Ну, участковый сразу за пистолет и к нам во двор. Потом уж ошибка открылась. Слесаря Авдюхова в вытрезвитель отвезли. А Нюрка-то все равно нам благодарна была. Она в тот вечер тоже одна в квартире была, как и тот мальчонка бедный. Мать-то ведь его потом умом с горя тронулась, во как. А женщина была толковая, хорошая, я ее до сих пор помню, мы ведь соседи были. Ну, конечно, не дай никому господи ребенка потерять. Да чтобы ему такая страшная смерть выпала. Мы-то все соседи и то с этим Мосгазом года два в себя прийти не могли. Чуть дверь в подъезде стукнет, чуть лифт скрипнет, так и трясемся…
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87
