Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
* * *
В 2009 году в Ирландии был опубликован доклад, на основании которого 46 священникам инкриминировалась педофилия. Члены комиссии, занимавшиеся расследованием этого дела, подробно описали свое ошеломительное открытие: как сами священники, так и местные церковные иерархи во время дачи показаний активно использовали технику эквивокации. «Эта спорная концепция, разработанная в конце Средневековья и предполагающая преднамеренное введение человека в заблуждение путем создания ложного впечатления о себе, подразумевает отсутствие вины за ложь при ее применении». Чтобы сделать это несовершенное и неточное определение более понятным, авторы доклада приводят следующий пример:
«Джон идет к приходскому священнику, чтобы пожаловаться на поведение одного из викариев. Из окна своего кабинета священник замечает Джона, но не имеет ни малейшего желания видеться с ним, потому что Джон всегда создает множество проблем своими жалобами и подозрениями. Поэтому, когда Джон начинает стучаться в дверь, на встречу с нежеланным гостем он отправляет своего помощника-викария. Джон спрашивает, на месте ли святой отец. Викарий говорит, что его сейчас нет. Фактически, это обман, но с точки зрения Церкви это не может считаться ложью, так как викарий, отвечая на вопрос, мысленно прибавил к своему ответу „По крайней мере, для тебя“».
Его высокопреосвященство кардинал Десмонд Коннелл, также попавший под подозрение, по-своему объяснил членам комиссии концепцию спорной доктрины:
«Что ж, основным принципом концепции мысленного оправдания и эквивокации является полный запрет на ложь. В то же время вы можете оказаться в такой ситуации, когда вам придется ответить на вопрос, от которого зависит многое. Тогда вы вполне можете дать неоднозначный ответ, сказать что-то двусмысленное, при этом точно зная, что ваш собеседник не поймет истинного смысла сказанного. Хотя, конечно, у него будет шанс понять, о чем вы, ведь, как бы там ни было, вы говорите правду. Это хороший способ справиться со сложной ситуацией, которая может возникнуть в социальных взаимоотношениях между людьми. Всегда есть такие вопросы, на которые вы просто не можете дать ответ по каким-то личным причинам. Ни для кого не секрет, что такая ситуация не редкость. То есть эквивокация и мысленное оправдание — способ ответить на сложный и неприятный вопрос и не солгать».
В ходе расследования было установлено, что священники неоднократно прибегали к испытанным методам мысленного оправдания. Мари Коллинс, над которой надругался один из священников, была в шоке, когда из статей, напечатанных во многих газетах в 1997 году, она узнала, что дублинская епархия якобы активно сотрудничала со следствием по делу об изнасилованиях. Девушка точно знала, что это сотрудничество, во-первых, точно нельзя назвать активным и плодотворным, а во-вторых, что оно было лживым. Когда официальный представитель епархии отвечал на ее возмущенные вопросы, связанные с информацией, опубликованной в прессе, он, почти не задумываясь, назвал все сказанное в статьях правдой, разве что сотрудничество «никогда не было полноценным».
Далее, когда скандал разгорелся еще больше, в неприятной ситуации оказался сам кардинал Коннелл. Он был вынужден придать особое значение тому факту, что у него и в мыслях не было вводить прессу в заблуждение относительно вопроса об использовании средств, полученных от прихожан для выплаты взяток пострадавшим от сексуальных домогательств со стороны священников (взятки, как было установлено, давались с целью «купить молчание»). В докладе этому недоразумению уделено особое внимание. Вот как кардинал пытался объяснить свои заявления для прессы:
«…Он утверждал, что средства прихожан никогда не ИСПОЛЬЗУЮТСЯ [выделено авторами доклада] для таких целей; но никогда не говорил, что они могли ИСПОЛЬЗОВАТЬСЯ подобным образом. Употребляя настоящее время, его высокопреосвященство не исключал возможность использования указанных средств в прошлом. Кардинал Коннелл считает, что между этими двумя фразами существует существенная разница».
Можно представить реакцию Аврелия Августина на такие действия со стороны представителей Церкви. Наверное, он бы сокрушенно покачал головой и сказал примерно следующее: если кто-то один считает такое поведение допустимым, то другие, его последователи, начнут действовать точно так же, решая, где говорить правду, а где нагло и лицемерно врать.
* * *
Если книгу правил о недопущении лжи написал теолог Августин, то Кант фактически перевел ее положения на язык светской эпохи.
Во времена Канта идея об универсальной человеческой морали заняла серьезное место в сознании людей. Права человека стали ключевой точкой всех дискуссий о добре и зле. С тех пор как Рене Декарт установил принцип Cogito ergo sum («Я мыслю, а значит, существую»), европейцы уже почти не сомневались в том, что достичь всего желаемого можно и без помощи традиционной религии, указывающей на верный путь. В связи с этим Канта в каком-то смысле можно назвать Робинзоном Крузо среди философов того времени. Он по крупице собирал свою теорию (свой дом), заимствуя материалы из окружающей его среды; он с трудом прорубал себе путь через традиционные этические и моральные устои. Результатом его труда стало то, что по прошествии нескольких веков, полных казуистики, он сумел повернуть сознание людей в сторону идей, некогда изложенных Августином: ложь — зло, всегда и везде, и из этого правила не может быть исключений.
В основе аргументов Канта лежат честь и достоинство. Даже человеку, который намерен убить вашего друга, вы должны сказать правду, ибо каждый, включая убийцу, имеет право на истину. (Кстати, размышляя над этой темой, Кант не считал нужным подумать, что будет, если друг выживет; в этом плане философа мало волновал вопрос, захочет ли этот человек продолжить общение, — правда была для него значительно важнее.) По Канту, умаляя право человека на истину, мы умаляем его достоинство — неотъемлемое качество любой, даже самой безнравственной личности. Более того, лжец позорит и свое достоинство:
«Величайшее нарушение уважения к человеческому достоинству со стороны самого человека относится к самому существу его морали, в которой между правдой и ложью существуют непримиримые противоречия. Бесчестие, сопутствующее лжи, преследует лжеца как тень. При внешнем выражении лжи человек лишает себя чести в глазах окружающих; при внутренней лжи, самообмане, он делает и того хуже, ибо лишается чести и достоинства в своих собственных глазах. С помощью лжи человек может только разрушить то, что дает ему право называться человеком».
Идеи Канта о лжи частично отражающие его представления, изложены в «Основах метафизики нравственности». Эта книга была опубликована в 1785 году, когда Канту уже перевалило за шестьдесят. Его современники, с благоговением относившиеся к философу, приняли ее с восторгом. Вообще, в то время Кант почитался одним из наиболее значительных философов во всей Европе. Тем не менее точку зрения Канта были готовы принять не все. В 1796 году молодой писатель из Парижа отважился публично подвергнуть ее сомнению.
Бенжамен Констан был выходцем из богемной среды швейцарского дворянства. Он вырос в семье, члены которой считались прямыми потомками гугенотов. В XVI веке предкам Констана пришлось бежать из Франции, дабы избежать притеснений. Он был тем, кого сегодня мы бы назвали гражданином мира: образование будущий писатель и философ получал в Германии, Франции и Шотландии. Более того, его личность невероятно интересна в историко-политическом аспекте, ведь Констан был одним из первых мыслителей, осознанно пришедших к либеральным взглядам. В своих работах и публичных выступлениях он страстно отстаивал необходимость создания правового государства, в котором будут признаваться и соблюдаться основные права и свободы человека. Кроме того, Констан был активным сторонником отмены рабства.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
