Он ухмыльнулся, словно его рассмешили собственные слова.
Синтия встревоженно посмотрела на него.
– О чем ты говоришь?
– О нашем плане. О соблазнении неприступной Синтии Салливан. Ты попалась!
– Да, можно сказать и так. Очень смешно, да?
– Ну, не стоит так уж убиваться. С женщинами это случается, ведь перед П. Т. невозможно устоять. Кроме того, в случае с тобой все пошло не по плану. Да уж, хорошо смеется тот, кто смеется последним. В конце концов, ты получила не самого плохого мужа.
Синтии показалось, что ее сердце наливается свинцом.
«Значит, все это было подстроено с самого начала. Я так и знала. Я говорила это себе сотни раз, но мне хотелось надеяться на лучшее. Я снова начала мечтать, и что же?!»
– Конечно, я никогда не думал, что ты поверишь в эту сказку о принце…
– Сказку?
– Когда ты догадалась, что он не настоящий принц?
«Он говорит, что П. Т. лишь притворяется принцем? Но как такое возможно? Он обещал… Он говорил: «Доверься мне». Если он солгал, то чего от него еще ждать? Он лгал все время, даже когда говорил, что любит меня. Я выставила себя на посмешище».
– Я думаю, что такая конфетка, как ты, догадалась обо всем с самого начала.
Альварез игриво взглянул на нее. В его представлении «конфетка» было эквивалентно комплименту. Она не имела права сердиться. Он не был намеренно жесток. Он просто не видел, что своими словами словно вонзил в ее сердце кинжал.
Напустив на себя равнодушный вид, Синтия беззаботно сказала:
– Я не могла понять, зачем вы вообще затеяли эту игру.
– Ты шутишь? Когда пять лет назад мы решили покорить рынок туфлями от Феррама, сказка о принце стала настоящей находкой. Не думаю, чтобы мы так быстро добились успеха, если бы не этот рекламный ход.
Вот все и встало на свои места. Но, к сожалению, на сложившейся картинке Синтия не находила для себя места.
Она была шокирована услышанным. Ее глаза затуманили слезы, и она вдруг натолкнулась взглядом на принца. О нет, не принца, а обычного Питера Феррама. «Проклятие! Не принц, не муж, не любовник, никто!» Он стоял в окружении своих подчиненных, среди которых была и Морин. Вдруг он заметил пристальный взгляд Синтии.
Как в замедленной съемке, она увидела, что он все понял. Он вопросительно посмотрел на нее и перевел взгляд на Альвареза, стоявшего рядом. Снова посмотрев на жену, он заметно побледнел и произнес: «Нет!»
Она не знала, что произошло потом, потому что сорвалась с места и бросилась из зала. Он догнал ее, когда она собиралась войти в лифт.
– Прочь! – прорыдала она.
– Никогда!
Остановив закрывающуюся дверь, он вошел следом за Синтией и попытался обнять ее. Она с силой оттолкнула его.
– Позволь мне все объяснить.
Она сердито вздернула подбородок.
– Ты приехал в замок для того, чтобы соблазнить меня и вынудить не обращаться в суд?
– Нет… да… Это не так просто, как кажется, моя красавица.
– И что же ты хочешь сказать в свое оправдание? – взорвалась она. – Ты приехал в роли опытного искусителя, но влюбился в меня до потери рассудка? Никакого волшебства не было. Ты, Элмер и твои сестрички были в сговоре с самого начала! Ты решил поймать акулу на живца, чтобы похвастаться новым трофеем?
– Синтия, все было не так. Тебе надо успокоиться и проявить благоразумие. Я все объясню.
– Я проявлю благоразумие! – закричала она еще громче. Сделав несколько глубоких вздохов, она взяла себя в руки и произнесла ровным голосом: – Я хотела задать последний вопрос. Ты настоящий принц?
– Формально да.
Она с отвращением охнула.
– Формально?
– Дик купил для меня титул и остров на Канарах. Но если отнестись к твоему вопросу серьезно… Принц ли я? Конечно, нет, и никогда не мечтал им стать.
– Откуда ты?
– Из Пуэрто-Рико.
Она прижала кулак к дрожащим губам, чтобы подавить крик.
– Синтия, какая разница?
– Глупец! Если ты не понимаешь, в чем разница, то ничего не смыслишь ни в мечтах, ни в надеждах. Но самое главное, ты ничего не смыслишь в доверии.
Двери лифта со свистом открылись, и она вышла, гордо подняв голову. Она не знала, надолго ли ее хватит: казалось, ее сердце разбито.
Вдруг она услышала, как он шепчет вслед:
– Я люблю тебя.
Это признание должно было принести ей счастье. Но не в этом мире! Ее надежды были погребены в стране несбыточных грез, и теперь она точно знала; что сказок не бывает.
Синтия чувствовала себя ужасно несчастной.
Первый раз за неделю она вышла из квартиры. Она сидела на скамейке в Центральном парке и наблюдала за кормившими уток детьми, гуляющими влюбленными парами, полицейскими, охраняющими их покой… Одним словом, за жизнью, которая продолжалась, несмотря на то, что Синтия чувствовала себя раздавленной и оскорбленной.
Никогда она не простит Феррама за то, что он возродил ее веру в чудеса лишь затем, чтобы посмеяться над ней. Она избегала встреч с этим негодяем и даже сменила номер, чтобы не слышать страстных признаний, которые он оставлял на автоответчике. Если бы она не знала, какой он искусный притворщик, то могла бы снова поверить в его искренность. Однажды ей даже показалось, что он плачет. Ха! Слезы мужчины, который клялся, что не помнит, когда плакал в последний раз.
Элмер, Рут, Наоми, даже Альварез, готовый извиниться за свои слова на коленях, постоянно атаковали Синтию, но она была непреклонна. Для нее они стали тем, чем были в самом начале, – вражеским лагерем.
– Любовь мужчины проходит быстрее, чем солнце скрывается за горизонтом, – пробормотала Синтия.
Ей будет очень сложно забыть Феррама. Она пыталась напомнить себе старую поговорку: «Как птица не оставляет следа на ветке и корабль не оставляет следа на водной глади, так мужчина не оставляет следа в сердце женщины». О, она боялась, что в случае с ней это, увы, не соответствует действительности! Феррама всегда будет с ней. Всегда.
В понедельник Синтия собиралась вернуться на работу. Она надеялась, что жизнь быстро войдет в привычное русло. Она выживет. Акулы всегда выживают. Но она вернется на биржу другой Синтией Салливан. Она станет мудрее – она хорошо усвоила жестокий урок. Никому не доверяй. Никому не прощай обиды. Никогда не отпускай свое сердце в угоду глупым мечтам.
– Это волшебный замок?
Синтия вздрогнула. Голос ребенка вернул ее в действительность.
Маленькая девочка лет четырех, одетая в потертый джинсовый комбинезон, присела на скамейку рядом и с интересом разглядывала дом Синтии, видневшийся за парком. Малышке он вполне мог показаться дворцом.
